Веселая троица - Вицин, Моргунов, Никулин
Шрифт:
— А милиция придет, угощать будем? — уточнил директор. — Надо быть поскромнее, товарищи!
При чем тут скромность, так и осталось навсегда загадкой.
Кстати, с песней связана прелюбопытнейшая история. Самого лихого из тройки любителя розыгрышей и мистификаций Моргунова, как говорится, «купили».
На свое семидесятилетие Никулин предложил ему:
— Знаешь, Женя, мы должны спеть втроем песню из «Самогонщиков». Я, ты и Вицин. Только ты съезди к Святославу Рихтеру, попроси, чтобы он нам аккомпанировал. Я почти с ним договорился…
И Моргунов отправился к Рихтеру.
Маэстро
— Сделаем так. Я позвоню в Париж Ростроповичу, попробую вызвать его. Один, боюсь, не справлюсь.
Но Моргунов не был бы Моргуновым, если бы последнее слово не осталось за ним. Видя, что затея безнадежно проваливается, он подмигнул.
— С вокализом Вишневской, пожалуйста, — попросил он, уходя, и добавил: — Я так на вас рассчитывал! А то придется звонить Вану Клиберну.
Музыку к обеим короткометражкам, яркую, темпераментную, стремительную, написал композитор Никита Богословский. Еще один известный остряк и любитель розыгрышей.
Однажды на гастролях он выступал в паре с другим композитором, Сигизмундом Кацем. И решили они (правда, не они первые до этого додумались) сделать «карусель». А именно: первое отделение один композитор выступает в одном Доме культуры, другой композитор в другом Доме культуры или в актовом зале какого-нибудь предприятия. В антракте садятся на такси и уже второе отделение работают в другом зале. Простая арифметика: за один вечер можно заработать как за два концерта.
И до чего додумался Богословский. Хорошо знающий программу своего коллеги (по себе знаю, что когда длительное время выступаешь со своими партнерами на эстраде, то волей-неволей заучиваешь их выступления чуть ли не наизусть) еще до того, как стала претворяться в жизнь «карусель», он вышел на сцену Дома культуры в первом отделении и очень даже мило сказал:
— Здравствуйте, дорогие товарищи! Думаю, вы знакомы с моим творчеством. Я композитор. Зовут меня Сигизмунд Кац.
В общем, перечислил все песни, которые сочинил его коллега, сыграл то, что положено, спел, что хотел спеть, где надо, пошутил (как известно, самые лучшие экспромты это те, которые заготовлены заранее. В данном случае — заготовленные заранее Сигизмундом Кацем и не раз выслушанные Никитой Богословским).
Зал даже подпевал Богословскому, якобы Кацу: — Шумел сурово Брянский лес…
И под горячие аплодисменты зрителей он ушел со сцены и поехал в другой Дом культуры.
Ничего не подозревавший Сигизмунд Кац вышел на свое второе выступление за один вечер и начал так, как обычно начинал:
Здравствуйте, дорогие товарищи! Думаю, вы знакомы с моим творчеством. Я композитор. Зовут меня Сигизмунд Кац.
И далее по полной программе. Сначала зал отреагировал смехом, который потом перешел в истерический хохот. А как еще можно было воспринять повтор всей программы?
Но что хорошо для розыгрыша, для кино нежелательно. И повторы в «Самогонщиках» немного снизили комедийный эффект. Исчезла прелесть новизны: там погоня,
Жену, между прочим, играл сам Гайдай. Они важно ходили по киностудии, и все принимали Гайдая за женщину, мило уступали ей (ему) дорогу, не то что Моргунову.
— Не повезло вам, — сказал потом Гайдай Моргунову, — нашу прогулку с вами пришлось вырезать… Но не огорчайтесь, в эксцентрической комедии действует непререкаемый постулат: краткость — сестра таланта…
— Вполне возможно, — ответил расстроенный артист. — А на нашей киностудии: краткость — мачеха гонорара.
Как оценить «Самогонщиков»? Наверное, эта короткометражка все-таки оказалась немного слабее «Пса Барбоса и необычного кросса». С другой стороны, не надо сгущать краски — в кинозалах опять был смех, временами хохот. Так что «Самогонщики» оказались очень даже неплохим «довеском» к «Псу Барбосу». К тому же «довеском» весьма весомым. Недаром в клубе одного провинциального городка дали объявление: «Для вас, дети. Кинолекторий. Встреча с прекрасным. Фильм «Самогонщики».
«Самогонщиков» купили в свое время шестьдесят восемь стран, что принесло государству около семидесяти миллионов золотовалютных рублей… Вот так-то, уважаемые Грегори Пек и Шон Коннери, понимать надо шедевры советского кинематографа!
«НЕ БРАКОНЬЕРЫ МЫ, НЕ САМОГОНЩИКИ…»
И пошли мы с ней вдвоем, как по облаку,
И пришли мы с ней в «Пекин» рука об руку,
Она выпила «Дюрсо», а я «Перцовую»
За советскую семью образцовую!
Вот и всё…
Не правда ли, хороший эпиграф для фильма… о ресторане? Впрочем, наверное, лучше дать аннотацию из монтажной записи картины «Дайте жалобную книгу»:
«В фильме, действие которого происходит в сегодняшней Москве, рассказывается история о том, как энергичное вмешательство журналиста Юрия Никитина помогает коллективу ресторана «Одуванчик» найти новые современные формы работы, превратить этот ресторан в место веселого и разумного отдыха. Герои фильма выступают против черствости, грубости, равнодушия, ратуя за хорошее настроение каждого советского человека.
Встретившись в начале фильма как «враги», Юрий Никитин и директор Татьяна Шумова в конце становятся друзьями. После многих приключений, порой смешных, порой грустных, после долгой разлуки герои встречаются вновь, чтобы никогда уже не расставаться».
Нет, в самом деле, много общего между «Товарищем Парамоновой» Галича и сценарием фильма «Дайте жалобную книгу». Вплоть до антуража: в песне-балладе ресторан «Пекин», в фильме — ресторан «Одуванчик». Не говоря уже о том, что и в песне и в фильме в конце концов создается «советская семья образцовая!».