Веселые поминки
Шрифт:
За несколько минут до открытия я уже прогуливалась под окнами Института красоты, мысленно репетируя предстоящую встречу с главным врачом. Настолько увлеклась этим делом, что чуть было не пропустила свою очередь. А за мной уже выстроилось несколько девочек с теми или иными дефектами лица или, выражаясь профессионально, с «абсолютными показаниями» к косметическим операциям. Но они появились на несколько мгновений позже меня, и я не собиралась уступать им «пальму первенства» даже из сострадания.
Кабинет доктора Смысловского находился на первом этаже помещения,
Толстую дубовую дверь кабинета украшало расписание консультаций. Чуть ниже располагалась набранная крупным шрифтом категорическая просьба не заходить в кабинет без приглашения.
Но не успела я занять одно из удобных кресел напротив кабинета, как меня пригласили войти.
Доктора Смысловского я узнала с первого взгляда, поскольку это был тот самый человек, с которым Харчеев несколько дней назад встретился на поминках и в его сопровождении вошел в институт. Этот момент был зафиксирован на пленке моего фотоаппарата, и при случае я могла подтвердить это документально.
С первой минуты нашего общения я убедилась, что мои сомнения относительно повода для визита и показаний к операции были совершенно напрасными. Автор справочника писал его в те далекие времена, когда целесообразность той или иной операции определялась с точки зрения здравого смысла. Теперь же все определялось толщиной вашего кошелька, и за определенную плату косметологи готовы были перекроить вашу физиономию на любой манер. Поэтому отсутствие дефектов на моем лице не только не удивило Смысловского, но, как мне показалось, не интересовало его в принципе. Первые же его слова свидетельствовали об иной направленности его интересов.
– Я должен вас предупредить, что у нас довольно дорогое заведение, – сказал он с мягкой улыбкой, после которой не слишком обеспеченной пациентке полагалось, видимо, извинившись, покинуть его кабинет навсегда.
Но меня не так легко было испугать. И следующей фразой я расставила все точки над «i» в наших с ним отношениях.
– Мои материальные возможности неограниченны, и эта сторона вопроса не должна вас волновать.
Его улыбка приобрела заискивающий оттенок. Передо мной теперь сидел послушный раб, по первому требованию готовый исполнить любой мой каприз. Я поняла, что теперь моему носу ничто не угрожает даже теоретически.
– Я слушаю вас, – потирая маленькие ручки, сказал Смысловский.
– Мне бы хотелось узнать о ваших возможностях, – заявила я тоном, не допускающим возражений. Мне надо было разговорить доктора, и он попался на мою удочку.
– Мы располагаем последними достижениями мировой косметологии и используем самые современные технологии, – в своем стремлении угодить он походил на рекламного агента. – Ассортимент наших услуг расширяется каждый месяц. Уже в настоящее время мы располагаем технологиями, позволяющими скорректировать любой орган пациента вплоть до полной трансформации. При желании пациента
– Могу ли я рассчитывать на конфиденциальность? – спросила я в лоб. – Надеюсь, вы не заставите меня заполнять анкету и предъявлять паспорт, – сказала я, улыбнувшись впервые с начала беседы.
– Разумеется, – поспешил заверить меня Смысловский с понимающим видом. – По желанию клиента мы проводим лечение анонимно, вы можете зарегистрироваться под любой фамилией.
Я отметила про себя, что на этот раз вместо слова «пациент» Смысловский употребил более подходящее для его заведения слово. Как бы намекая на то, что в его институте клиент всегда прав.
Писклявый зуммер радиотелефона отвлек от разговора внимание Смысловского и не позволил мне задать очередной вопрос.
Насколько я сумела понять по выражению его лица, Смысловский получил какое-то радостное известие, на время даже заставившее его забыть о моем присутствии. Я тут же воспользовалась этим и закрепила «жучок» под самым его носом, на нижней стороне стола.
– Ну, слава богу, – закончил он разговор и, нажав кнопку отбоя, облегченно вздохнул.
Ему понадобилось несколько секунд, чтобы переключиться на разговор со мной.
– О чем бишь я? – спросил он рассеянно, но тут же спохватился. – Ах да! Разумеется, вы не обязаны сообщать нам свое настоящее имя, хотя… – он заполнил небольшую паузу очередной улыбкой, – это, как бы получше выразиться, не совсем законно. Я надеюсь, что у вас нет проблем с правосудием? – Он опять улыбнулся, но я понимала, что это далеко не праздный для него вопрос, и поспешила его успокоить:
– Нет, что вы, я здесь по чисто личной причине.
– Вот и чудненько, – с искренним облегчением сказал он.
Видимо, при всей своей жадности Смысловский избегал по возможности риска или повышал в таком случае таксу до астрономических размеров.
– Но тем не менее я не хотела бы, чтобы кому-нибудь стало известно о моем здесь пребывании, – напомнила я.
– Можете не сомневаться, – уже без улыбки сказал он, – так что же привело вас в мой институт?
– Мне рекомендовал обратиться к вам за помощью очень серьезный человек, – начала я свою импровизацию, – он сказал, что я могу абсолютно положиться на вас в любом отношении.
Смысловский закивал головой, как бы в подтверждение справедливости моих слов.
– Мне не хотелось бы называть его имя, поскольку я не уверена, что вам известна его настоящая фамилия. Некоторое время назад вы сделали ему пластическую операцию, и, судя по ее результатам, вы – настоящий волшебник.
Смысловский с удовольствием проглотил мою откровенную лесть, даже не заметив, что я использовала против него его же собственное оружие. Тайна, которой он окружил свой институт, в данном случае работала против него. И, таким образом, поймав его в его собственную ловушку, я могла действовать уже совершенно бесстрашно.