Веский довод
Шрифт:
— Тогда в пятницу, — сказал Конрад, даже не заглянув в свое расписание. — Я знаю, что я свободен, — словно прочитав ее мысли, пояснил он. — Еще не успел влиться в здешнее светское общество.
— Ты говоришь так, словно прибыл с Луны, — с улыбкой сказала Доминик.
Конрад весело рассмеялся.
— Иногда у меня возникает такое чувство. В Нью-Йорке все по-другому, ты не находишь?
— В сравнении с чем?
— С теми местами, где мне приходилось работать, — тихо ответил он.
— А где ты работал до приезда сюда?
—
Доминик горела желанием узнать об этом периоде жизни Конрада как можно больше, но у нее уже не оставалось ни минуты в запасе.
— Мне бы хотелось услышать о твоей одиссее как-нибудь на досуге. Я тоже поездила немного по всяким местам. Все, я побежала.
Конрад, будто подброшенный пружиной, встал с кресла и подошел к ней.
— Тебя подвезти или ты приехала на машине? Я знаю, что иногда ты добираешься пешком — видел, как ты приходишь на работу утром.
Опять проверка! Доминик не знала, радоваться этому факту или огорчаться.
— Я всегда хожу пешком. В Нью-Йорке трудно водить машину, — пояснила она, а про себя добавила: даже если бы у меня была машина. — Спасибо за предложение, но я не хочу причинять тебе беспокойство. Здесь недалеко.
— Чепуха! Никакого беспокойства для меня в этом нет. Наоборот, я буду даже рад отвезти тебя домой, — возразил Конрад.
— Мне только надо переодеться…
— Хорошо, я подожду тебя в машине. Мне выделили место на стоянке в подземном гараже, в первой секции.
— В привилегированной секции для начальства, — с улыбкой заметила Доминик.
— Вот именно! — Конрад задорно ухмыльнулся. — Кто бы мог подумать, что я достигну таких заоблачных высот, а?
— Забавно, как иногда поворачивается жизнь, пробормотала Доминик, обращаясь скорее к себе, чему к нему, и направилась к двери. — Пять минут, не больше. Я всегда быстро переодеваюсь.
Снимая с себя рабочую форму в своей комнате отдыха, Доминик вдруг почувствовала, как ее охватывает паника. Она вспомнила, в каком беспорядке оставила квартиру, убегая утром на работу. Но затем успокоилась, решив, что не будет приглашать Конрада в дом.
Конрад ждал ее в приземистой серебристого цвета машине. Завидев Доминик, он вышел и галантно открыл для нее дверцу. Садясь в роскошный автомобиль, Доминик постаралась подражать известным моделям, которые поднимали свои длинные ноги так, чтобы продемонстрировать кое-какие достоинства фигуры и в то же время ничего лишнего. И конечно же левой ногой задела рычаг переключения скоростей!
— Ой, извини… — пролепетала она, едва дыша.
Конрад закрыл дверцу с ее стороны и сел за руль. Доминик испытала истинное наслаждение, когда довольно, словно сытый кот, заурчал мощный мотор и машина мягко рванула с места.
— До свидания, мистер Бартон, — почтительно попрощался охранник и отсалютовал по-военному, когда они выезжали из гаража.
Доминик блаженно откинулась на мягкую кожаную спинку сиденья. Ездить бы так домой каждый день!
— После первого светофора надо повернуть направо и затем проехать прямо несколько кварталов.
— А говорила, что живешь недалеко, — с удивлением заметил Конрад. — Ты что, каждый день ходишь на работу пешком?
— Это помогает поддерживать форму, — ответила Доминик. — Мы уже почти приехали. Поверни здесь и… О Боже!
Конрад едва не наехал на двух мальчишек, которые беззаботно катались на роликовых коньках посреди проезжей части дороги, как раз напротив большого жилого дома, на втором этаже которого находилась квартира Доминик.
Конрад резко затормозил и возмущенно воскликнул:
— И родители разрешают им кататься здесь?!
— Конечно нет! — У Доминик от испуга бешено колотилось сердце. Она на секунду представила, что могло случиться, не окажись Конрад искусным водителем. — Когда я купила Чаку коньки, то строго-настрого предупредила, чтобы он катался только в парке.
Она вылезла из машины и, узнав в одном из сорванцов собственного сына, набросилась на него:
— Чак, что ты себе позволяешь?!!
— О, ма, привет! За нами присматривала миссис Петерсон, потому что Джулия куда-то срочно ушла. Миссис Петерсон сказала, что мы можем…
— Меня не волнует, что сказала миссис Петерсон! Ты знаешь, о чем я тебя предупреждала, и все же…
Она остановилась на середине предложения, почувствовав на своем плече руку Конрада. Это был удивительно успокаивающий жест, и Доминик вдруг захотелось заплакать. Так тяжело быть одновременно отцом и матерью растущему мальчику, и поддержка, пусть даже небольшая, пришла в нужную минуту.
Доминик чувствовала себя сейчас на редкость беспомощной. Сказывалась усталость после рабочего дня, а также нервный шок от одной мысли, что случилось бы с ее сыном, если бы Конрад не успел вовремя затормозить.
Он сжал ее плечо, как бы испрашивая разрешения вмешаться в педагогический процесс, и строго сказал:
— Твоя мама, Чак, совершенно права. Кататься по проезжей части дороги очень опасно. Я заметил вас в самый последний момент и то потому, что твоя мама закричала.
В этот момент к ним, запыхавшись, подошла седая худенькая женщина.
— Добрый вечер, Доминик. Джулия попросила меня присмотреть за ребятами. Извини, если что не так.
— Ничего. Спасибо за помощь.
Вымучив улыбку, Доминик направилась к своему подъезду. Конечно, она была испугана, разумеется, на языке вертелись неприятные слова, однако ей не хотелось огорчать миссис Петерсон — одинокую, добрую старушку. Она всегда охотно соглашалась помочь, и Доминик даже дала ей запасной ключ от своей квартиры на всякий случай.
Молодая женщина оглянулась. Конрад следовал за ней, явно напрашиваясь в гости. Процессию завершали проштрафившиеся миссис Петерсон и Чак.