— Серёженька, Вы плакали во сне……Аль снилось что?— Да… снилось, Айседора…как будто бы иду я по росе,и путь мой то под горочку… то в гору……холмы…… поля…… за дымкою леса —всё русское, знакомое до боли…и вдруг роса……Вы слышите, росавнезапно превратилась в капли крови……А рядом незнакомый, пришлый люд —не из крестьян, но с косами…… и косит(!)…И падают к ногам,и слёзы льютживые, подсечённые колосья,и кровью истекают на глазах…Тут понял я……… всё понял, Айседора —откуда та кровавая роса…— Ах, полно Вам, Серёженька……Рассолане нужно ль принести? — ведь в самый разот ужасов таких опохмелиться……— Как холодно… не топлено у нас……и ночью было, верно, минус тридцать……Оплавилась последняя свеча —вчера читал уж затемно… без света…— Серёжа, я достала кумача……— На кой он Вам?— Ну, как же? Для концерта!Гостей почётных будет просто тьма —Дзержинский…… Коганович…… Луначарский…Я буду перед ними танцевать…— О, дьвольские… дьвольские пляски!Устроили тут пир в разгар чумы……Вы знаете о голоде в Поволжье,где сотнями уложены в гробыскелеты, перетянутые кожей?— Я…… знаю…… да……— А, знаете зачемзаводят грузовик у стен Лубянки?Чтоб шумом заглушить ночной расстрели крики тех, кто корчится на плахе…— Серёженька…— Молчите! Для чегозабросило в Россию Вас когда-то?Сидели бы себе там за бугром —в Германии, в Париже или Штатах…— Россия!!!!!!— Что Россия? Может быть,понятна Вам душа её…… просторы???— Понятна, да! Она, как я… ……любить!— По-русски говорите, Айседора……— Прости…… волнуюсь… путаюсь, родной…Она — любить… как я люблю Серёжу……светло, по-матерински, всей душой,всей плотью…… сердцем…… помыслами…… кожей……Она, как я — прощать ему грехи,хмельной разгул и пьяные безумстваза
искренние, чистые стихи великого Поэта-златоуста…— Да что Вы понимаете в стихах?Два слова о любви связать не в силах!— Мой милый, я читаю их в глазах —в твоих глазах, таких небесно-синих……И, видя в них великую печаль,всё вглядываюсь с нежностью и грустьюв туманную, мерцающую даль,что издревле звалась великой Русью……………………………— Серёженька, Вы плакали во сне…Аль снилось что?— Да, снилось, Айседора…как будто бы запуталось в петлекрылатое, задушенное Слово……Но вырвалось на волю в тот же день,волшебным Голубком взлетев над миром…И снова у плетня кудрявый Лельнастраивает девственную Лиру…29.06.2007
Папе в день рождения
Так было…… очень много лет назад —Еще ты жив, а мне четыре года…Зима… Владивосток… Морской вокзал…Смакуем в сухомятку бутерброды……— Смотри, Анюта, сколько кораблей!— Без парусов?— У них же есть моторы…… —))(прощай, моя мечта — отважный Грей,Прощай, эпоха славных мореходов)Но что это? Полощется заря —Как алый парус, распустились флаги…Цветущий май! Листок календаря:Девятое………… Победа наша с нами!Все на парад! Я тоже в первый разИду в толпе, держа за руку маму……Шары… цветы…… улыбки… (через часвсе зачеркнет скупая телеграмма)— Не правда! Нет…— Что, мама? Что с тобой?Простой листок — он слишком много значит…«Покончил жизнь……» Ах, папа… дорогой…Зачем ты так? Зачем? Не мог иначе………Не верю! Слышишь?! Стоит посмотретьВ глаза любимой, маленькой девчушки,Чтобы понять — как безобразна смерть,И воскресить отравленную душу……Так было… очень много лет назад:В последний раз на папиных коленях…Его улыбка…… отрешенный взгляд…И первый мой сиротский день рожденья……Слепая ночь… тяжелый мамин вздох…(кто перед сном теперь расскажет сказку?)Шли годы… годы… годы(!)… Как ты могЛишить двух женщин нежности и ласки?Касаюсь ручкой папиных волосВ мечтах своих — доверчивый ребенок —Целую нежно щеки…… теплый нос…(мне снится сон……) и я шепчу спросонок:«Любимый мой…… хороший……» Сколько летСедая даль скрывает алый парусДуши родной животворящий свет и голос твой:— Анюта……(……просыпаюсь……………………………)25.12.2004
Пей!
Мужу…
Улыбаюсь……В глазах лукавство…Кто пришёл в мой волшебный лес?Здравствуй, венчанный мной на Царство!Год промчался — ты снова здесь…Так же ветер качает вербы,с диких яблонь срывает цвет.Ты хотел посмотреть, наверно,как во мне вызревает Свет?Как я вновь наливаюсь соком,источая душистый хмель?И мечтаешь припасть к истоку,мой измученный жаждой зверь?Я недаром стелила памятьдревним Словом волшебных рун,чтобы мягче нам было падатьпо весне без одежд в траву…Чтобы в сладкой, ночной истомеоборвался бы сердца стукв миг, когда я отвечу стономна неистовство нежных рук…Лишь коснётся лиловый клеверобнажённой спины во тьме,ты склонишься к моим коленям, —присягающий Красоте…от ложбинки…… по бёдрам…… выше…у излучины стройных ногкак ты жадно губами ищешьвожделенный, хмельной исток…изойду…… истеку…… истаю —влагой……… светом……… росою…Пей!прошепчи мне: "Святая Тая…"мой неистовый, нежный зверь…28.05.2009
Пётр
Место действия — Архангельск, 1693 год.
* * *
— Тпрру, проклятые!!! — шапку оземь.Расступись-ка, честной народ!Крики… Ржанье… И скрип полозьев…А в толпе прокатилось:— Пётр………— Ну, встречайте, кого не ждали!Если ждали — так что ж робеть?Здесь, в Архангельске, вам едва лидоводилось изведать плеть.Или, может, о царской дыбепорассказывал беглый люд?Ох, людишки у нас болтливы.Даром что ли им ноздри рвут?Языки вырезать — вот дело!Царь шагнул из саней в сугроб…— Что, архангельцы, оробелии воды понабрали в рот?Да, шучу я… шучу, поморы…Знаю, дыбой не запугатьтех, кому заменяло морес детской люльки отца и мать.Только морю Хозяин нужени достойный российский флот…Сдюжим, братцы?— А как же! Сдюжим…— Ох, по нраву мне сей народ!………………………Вечерело… Он вышел тайнона пустынный причал. Один.Сумрак, взрезанный криком чаек,раскололся на сотни льдин.И могучим дыханьем Северсамодержцу обжёг лицо,долгим взглядом суровым смерил,наливая зрачки свинцом.«Сей народ всё, что хочешь стерпит.Ну, а сам-то ты сдюжишь…… Сам?» —будто спрашивал шквальный Ветер,разрывая в клочки кафтан.«Сам-то?» — царь огляделся грозно,и прищурившись, сжал кулак…Вдалеке, сквозь туман морозныйгордо реял российский флаг.«Не боись…… Как-нибудь осилим…Аль ты думаешь не с рукинам встряхнуть за грудки Россию,ухватившись за Соловки?………………………По весне, только вскроет венырекам бешеный ледоход,от Двины и до самой Ленывскинет голову русский флот.Заскользят над водой крылатодружно белые корабли.Успевай лишь: руби канатыда из пушек в их честь пали.Пусть Европа теперь дивится,различив наших горнов медь.Знать, не вовремя пробудилсяза спиной у неё медведь —русский увалень, косолапый —и, стряхнув вековые сны,вдруг почуял пьянящий запахзаполярной, хмельной весны.Разогнулись, вздохнули россы…Встал с колен, протрезвел народ.И таким оказался рослым,лбом упёршийся в небосвод,что как только повёл плечами —дрожь прошла по земле волнойи Урал задышал печамиобжигая нутро рудой.Это в кузницах и плавильняхнеустанно — за годом год,рукава засучив, Демидовцарской армии пушки льёт…Не одним колокольным звономв небе плавится медный гул,чтоб однажды пришли с поклономте, кто раньше нас в кольца гнул.…………………Царь закашлялся. Вздулись жилы:«Каюсь: я на расправы скор…Раз уж в руки судьба вложиламне не скипетр…… а топор…Топору всё равно: что плаха,что хорошая верфь, что скит.Что стрельцу окропить рубаху,что в Европу окно рубить.Но с тех пор, как дохнуло моревешней свежестью мне в лицоопостылел вдруг запах кровии позорная казнь стрельцов…Я ведь сам, как мужик дремучий,из болота грехов тянуза загривок больную душуа за нею и всю страну —из убожества…… из трясины,из нелепых боярских смут.Чтоб избавить мою Россиюот столетних тяжёлых пут.Пусть она, как простая баба,от трудов на меже устав,разогнётся на миг хотя бы,распрямив безупречный стан.Улыбнётся. Поправит косу,капли пота смахнув с лица.И посмотрит светло и простов душу западным удальцам.И таким бесконечно синимбудет свет её добрых глаз!Что противиться уж не в силахЗапад должное ей воздаст.И увидит в простой крестьянке,изменившись на миг в лице,Деву с царственною осанкой.чудо-Русь в золотом венце.03.03.2009
Где ты, мама?
Я вчера ошиблась этажомВ здании тридцатой гор. больницы —(Это ветхий, очень старый дом,Где скрипят тоскливо половицы)— Как пройти отсюда на массаж?— Выше… выше… прямо и направо…Лестничный пролет. Второй этаж.За стеклом хирурги-костоправы.Все не то… А это что за вход?(осторожно дверцу открываю)— Девушка, у нас сейчас обход.Не мешайте! — (я и не мешаю).— Вы к кому?— Да, в общем, ни к кому…— Ах, наверно, Вы из меценатов?— Из кого? Простите… не пойму…— Проходите в первую палату!Ладно… От чего бы не пройти,Раз уж так активно приглашают?Господи, куда твои путиПриведут сегодня? Я не знаю……В коридоре сумрачная тишь,Ожиданье придавило плечи.Вдруг, смотрю…… застенчивый малышОсторожно вышел мне на встречу.(гОда два ему, а, может, три)…Застеснялся…… поспешил обратно……— Стой, хороший мой… Не уходи!Но мальчонка убежал в палату……— Девушка, не стойте у дверей!Проходите… и располагайтесь……Здесь пятнадцать отказных детей.Поиграйте с ними… Не стесняйтесь…— Что сказали вы? Мне не понять……«Отказных»? Что значит это слово?— Господи, ну бросила их мать…(надо ж быть такою бестолковой!)— Бросила? Как это?— Да вот так!Вы как будто первый день на свете!Ведь в России форменный бардак —(Все мы, в чем-то, брошенные дети)……Надо мной разверзлись небеса —Как во сне я шла по коридору,И упрямо горькая слезаЗастилала свет, мешала взору……Пять кроваток к ряду у стены —(В них лежат трехмесячные крошки).Дети спят… возможно, видят сны……Тихо солнце льётся из окошка.Медленно на цыпочки встаю:Кто там плачет?— Ладушка… проснулась?Успокойся……… Баюшки-баю…Ах, как сладко-сладко потянулась…Я беру на руки малыша:— Так…… штанишки мокрые… Бывает… —)))Ну не плачь, — шепчу я, чуть дыша, —Мы сейчас пеленки поменяем…— «Доченька»… хорошая моя… —Подношу к губам твои ладошки, —Мама здесь…… сегодня мама — я……Всё по правде… всё не понарошку…Девочка глядит в мои глаза,И в улыбке растянулся ротик………Я молчу…… не знаю, что сказать…Робко глажу спинку и животик……Маленькими ручками дитяОбхватило вдруг меня за шею,И прильнуло с нежностью… любя.(я собою больше не владею)Не могу сдержать горячих слёз,Поправляя сбитую подушку,Задаю бессмысленный вопрос:Где же мать — беспечная кукушка?Милая, ну, как же ты могла?!!!Как? Ребенка подарила миру,Чтоб затем, лишив его тепла,Укатить транзитным пассажиром?Не виню…… Поверишь??? Видит Бог:Знаю все о женской трудной доле……Мир безумен… мир порой жесток —(сердце разрывается от боли…).Вот вошел в палату карапуз,Ножками едва передвигая:— Стоп… Не падать! Господи… Иисус!Что мне делать с вами? Я не знаю…Сколько здесь печальных добрых глаз!Как согреть вас всех, помилуй, Боже…— Я иду… бегу к тебе…… сейчас……— Как его зовут?— Его? Сережа……— Ну, Сергунька… Ты уже большой…Нам ходить давно пора учиться!Дай мне ручку… шаг… теперь второй…Так… еще…… а ну-ка не лениться!Молодец! Серега, ты герой………Скоро будешь бегать — не догонишь…Леночка, не плакать… я с тобой……Не вертись! — бутылочку уронишь…Пей, моя родная, молочко…Подрастай…… И будь всегда здорова…Знаю-знаю… это не легко…Ну-ка пей! —)) — уважь труды коровы………………………Я вчера ошиблась этажомВ здании тридцатой гор. больницы.Ночь…… Гроза… И первый майский гром…(мне сегодня слишком плохо спится…)21.05.2003
Че
…………………………Димке — много лет спустя…
Он называл себя «мальчик Че» — не объясняя другим: «Зачем?»Мимо ушей пропуская: «Псих…» Просто пацан начитался книг…Маленький демон — и в этом весь. Мне он достался таким, как есть —самонадеянный Бог, Икар… лучший из племени че гевар…Нам не хватало минут и слов — мы познавали на вкус любовь —как ни пытался советский быт выбить из бедных подростков прыть —секс в СССР отменён (пи. дец!) Не было секса, но был подъезд —смех в темноте и щенячий визг — так мы входили в большую жизнь.И уходили куда-то врозь. Нас раскидало — не вкривь, а вкось…Спать бы и спать на чужом плече. Только порою мне снился Че.Грустный, задумчивый гитарист — взгляд отрешённый — не вверх, не внизмимо… как будто куда-то вглубь…… мы постигали не смысл, а суть…Мы иногда выпускали пар… Он научился держать удар.Как джентльмен, уступая мне: мог, если надо, прижать к стене,и урезонить касаньем губ — нежный до боли… но чаще груб…Вспыльчив и резок — и мне под стать… Оба мы крезы — ни дать ни взять…Нам не хватало реальных битв. Мы выбирали не быт, а «быть»…И навсегда покидали строй: ибо, где первый — там есть второй.Мы бунтовали. Срывали дверь — в тесном подвале с тугих петель.Ухали стены, и глох подъезд. Новые сцены для новых пьес.Каждый ушёл на свою войну. Маленький воин — в чужом пленудогм, установок, всеобщих схем. И вековечный вопрос: «Зачем?»К чёрту вопросы! Мы брали след, честно и просто идя на Свет.И уясняли чуть позже суть: есть бездорожье, но лучше Путь.Мы прозревали за годом год: есть прозябанье, а есть Полёт.Жизнь продолжалась. Мне снился сон. Мало деталей — лишь общий фон,минимум действий…… а так вообще — призраки детства и мальчик Че,выбравший тропы иной страны — пламя герильи чужой войны,сладкую дымку чужих сигар, кожей впитавший иной загар.Сделавший тылом кубинский порт… чуждая Лира ему поёт.Я ошибалась: он был в Чечне — псих ненормальный, мечтатель Че.Каждому времени — свой герой. Он был уверен. Стоял горойно не за этих… и не за тех…… сразу в ответе — один за всех:и за чеченских детей…… за вдов… за огрубевших душой юнцов…и за российский трёхцветный флаг. Каждому — друг, никому не враг.Словно назло, угодив в спецназ, чётко усвоил одно: «Приказ».Ранен. Контужен. Ослеп. Оглох. Слушал лишь душу. А в сердце Богсыпал командами: «Не убей!» «Надо бы… надо…» А Он: «Не смей!»И спотыкаясь об «Отче наш…», клинил и клинил родной «калаш»,Клинил и клинил…… да вдруг замолк: цель не по силам — бессмертен Бог.Маленький-маленький мальчик Че. Толстый ремень на его плече —не автомат, не рюкзак с едой. Только гитара. Проснись — и пой!Только гитара и трепет струн. Мой Че Гевара — ты вечно юн —грустным скитальцем ушёл в рассвет. Больно. Прощаться не стоит… нет…07.04.2
Дора Маар [1] . Психиатрическая клиника Святой Анны. Париж
Первые несколько лет без тебя…Одна…Видимость жизни… Я брежу всё так же красным…Вот потолок надо мною…А вот стена —чистое поле для вымысла и абстракций.Помнишь, ты как-то на скатерти выжег глаз? —глаз Минотавра — горящим, простым окурком…Знаешь, мне кажется, кто-то войдёт сейчас,но как всегдабез ключа… без звонка… без стука…Бог милосерден —он вылечит болью боль…Врач увеличит безжалостно силу тока,я позабуду на время о нас с тобойв жутких конвульсиях(пытка электрошоком)…Кто-то додумался душу лечить огнём…Снова и снова мне снится в ночных кошмарахчёрный, огромный,чудовищный скорпионмедленно-медленно к сердцу подносит жало.Где же ты, где же ты, мой аргентинский нож?Помнишь, как в юности,метила между пальцев?Точных бросков нескончаемый, острый дождь.Странные игры вне логики и абстракций…Я промахнулась —и брызнула с пальцев кровь…Юность ушла.С той поры пролетели годы.Щупальца… щупальца… щупальца проводовдушу сжигают присосками электродов…Странно…… очнуться и знать, что в Париже ночь…Город не спит, он живёт по своим законам…Но просыпаюсь:в руке аргентинский нож,лишь не припомню, убила ли я скорпиона?Как мне хотелось увидеть твоё лицо!Слышишь, любимый…Я бредила каждый вечер:«…дайте мне… дайте мне… дайте мне Пикассо…»Ведь от любви не лечат…… пойми…… не лечат!Врач-атеист посоветовал «Отче наш…»Странный он…… правда?Конечно, он очень странный…Я бы молилась, поверь мне, когда б не кашель,Но простудилась в приюте «Святая Анна»…Холодно…… холодно… холодно…А рентген!Знаешь ли ты, что на снимке душа крылата?Это не бронхи с ветвящейся сетью вен…Это не лёгкие…Милый… постой… Куда ты?Не уходи!Пусть ты даже всего лишь сон…Не покидай меня, слышишь…… Зачем так рано?Хочешь, пиши с меня лики твоих икон,Хочешь, распни меня в свете оконной рамы…Нежный мой… нежный мой… ласковый, страшный зверь…бык андалузский — глаза твои, как рубины…выбей рогами,пожалуйста, выбей дверь…я не могу……… не хочу никакой корриды!Век скотобоен……и снова электрошок…Как милосердны…… о, как милосердны, люди…— Ну, успокойтесь, безумная…… всё хорошо…Да, хорошо…тем, что хуже уже не будет…02.10.2007
1
Дора Маар — любимая женщина известного художника Пабло Пикассо. (знак Зодиака Пикассо — Скорпион)
Аутодафе
Попробуй Имя обесточитьсмертельной раною, сквозной.Не выйдет…Осень кровоточит.И проступают краснотойна листьях трепетные буквы —губами их легонько троньв порыве искреннем, но глупоми брось в огонь,и брось в огонь…Мне станет больно нестерпимо,а кто-то скажет: «Листья жгут…»Вот так проходит всё, мой милый,за пять минут,за пять минут…И наша память лёгким пеплом,слетая тихо на ладонь,предаст забвению и лето,и этот день,и эту боль……Лишь небо солнечным ожогомдо ночи долго будет тлеть,но звёзды-угли понемногуприблизят смерть,приблизят смерть.Я закружусь в последнем танцес такой безмерною тоской.Игрою чувств-протуберанцеввзметнусь победно над тобой —снопами искр…И в ослепленьебезумных, гибельных страстейты вдруг во тьме услышишь пеньедуши сгорающей моей.Но будет поздно, слишком поздно…Я просто дым,Я просто дым…А эта осень…… эта осеньпридёт не к нам — придёт к другим…05.09.2006
* * *
Видишь воздушный шар?Это моя душападает не спешав небо…Ветер едва дышал,только не удержали упустил мой шарв небыль.………………………Люди смотрели вслед,солнце меняло цвети отражался светв окнах…Шар — что лебяжий пух —медленно сделал круг,чуть задрожал… и вдруглопнул…08.04.2009
Между небом и землёй
Ты говорил мне:«У НАС в Париже…… У ВАС в России…»Твой взгляд был карий — две спелых вишни,Мой тёмно- синий.И ты впивался в меня глазами,сжимая руку,Цедил сквозь зубы: «Предашь ведь, знаю…Предашь ведь, сссука…»А после долго и безутешнорыдал в подушку.Я улыбалась, о чём-то нежноШепча на ушко.Но ты не верил, о, мой Художник,И хмурил брови.Твердя, что в Риме таких безбожницРисуют кровью…Срывал одежды одним движеньемИ нёс нагуюМеня к спартанской своей постели,И поцелуиЛожились лёгким горячим слоемНа грудь и плечи.Мерцали звёзды…В России полночь, в Париже вечер…О, этот вечер! Безумный вечер…Волшебно-пьяный…Нет, не увечья —Мы наносили друг другу раны.Так осторожно —Как только может быть остороженКлинок горячий,легко и плавно входящий в ножны…И ты входил в меня бесконечно,продляя пытку…До немоты и потери речи.До слёз…… до крика…И тут же в свете ночного пламении прозренийСпешил к мольбертуМой падший ангел, мой добрый гений…А я лежала, шепча сквозь дрёмуВ твоей постели,«У нас в России сейчас сугробы —Поют метели…»Ты поцелуем сбивал с дыхания:«Тише… тише…Мы не в России с тобой, родная…И не в Париже…»Мы где-то между землёй и небом…Да…… где-то между…Как в первый день свой Адам и Ева —Чисты, безгрешны…14.02.2008