Вестники дальних дорог

Эльтеррус Иар

— Вы можете рассказать мне, что у вас в мире вообще происходит? — спросил владыка Артем.

— Все, что знаю, — заверил капитан. — Но знаю я немного, только то, что вокруг нашего города творится.

— Вам известно, почему вы не сошли с ума, в отличие от всех остальных? Вы первые нормальные, кого мы встретили, а мы ведем разведку уже третий день. Кто бы ни попадался навстречу, все кидались в драку, даже видя, что нас многократно больше. Допросы ничего не дали, пленные орут что-то непонятное о великой цели, великом боге и рвутся из пут.

— К сожалению, не знаю. Жрецы подозревают, что нам помог древний алтарь, привезенный

в город за два года до прихода безумия. Его раскопали не очень далеко отсюда. Но прошу в город, владыка! Мы рады будем поделиться с вами всем, что знаем.

— Со мной пойдут Никола, Тхайта, Сайтара и Айта, — повернулся к своим людям молодой владетель. — И вы, господин полковник. Остальные пусть ставят лагерь, мы здесь задержимся на пару дней.

Воины начали снимать шлемы, те просто спрятались в высоких воротниках. И вот тут-то Барису стало немного не по себе — большинство чужаков оказались рогаты, что явно говорило об их демонической природе. Или он ошибается? Впрочем, даже демоны, если не накидываются на выживших, лучше безумцев. Причем, что удивительно, среди них было очень много женщин.

Владыка Артем в сопровождении пяти человек вошел в приоткрывшиеся на несколько мгновений ворота Шайкама. Капитан пригласил его в надвратную башню, где квартировало множество бездомных стражников, и велел накрыть на стол, принеся все, что есть в кладовых. Чужак скептически посмотрел на вяленое мясо, черствый хлеб и эль, а затем принялся доставать из ниоткуда и ставить на стол блюда с парящей едой и бутыли с разными напитками. И чего там только не было! Рыба, мясо, какие-то овощи, пироги, фрукты, сладости, белый, нежный хлеб, в городе не пекли такого все двенадцать лет после начала нашествия.

— Угощайтесь, господа! — предложил владетель, затем заметил Киалу и добавил. — И дамы, конечно.

— Откуда это? — глухо спросил Барис, такой роскоши он и на пиршествах графа в прежние времена не видел.

— Пространственный карман, — пояснил Д’Арнье. — Это такая кладовая где-то там, за пределами мира, доступ к которой у меня всегда есть. В ней припасено столько еды, что хватит тысячам человек на много лет. Очень удобно в путешествиях. Прошу теперь рассказать мне, что с вами произошло. Меня очень интересует, почему ваш город остался нормальным, тогда как все остальные обезумели.

— Владыка, — обратилась к нему женщина с рогом на лбу, — смотрите, мы пытались допрашивать пойманных безумцев. Бесполезно, несут какую-то околесицу. Но при этом на Земле они говорили относительно внятно. А что, если там на них перестал воздействовать какой-то фактор и они начали приходить в себя? Видимо здесь, в этом городе, тоже что-то защищает разумных от этого фактора. Думаю, нам обязательно стоит проверить алтарь, о котором говорил этот старый хуман.

Барис с удивлением покосился на нее — умна! И, похоже, права. Где только, интересно, эта их Земля, что там нет безумцев? И нельзя ли туда переселиться? А то здесь становится совсем невозможно жить.

Стражники начали нерешительно пробовать незнакомые яства, все оказалось настолько вкусным, что долго недоедавшие люди буквально захлебывались слюной. Спиртного, кстати, на столе не было, только разные соки и морсы. Плюс, легкий и вкусный эль, который любители сразу оценили, в Шайкаме такого никто не варил. А жаль!

Тяжело вздохнув, капитан стражи приступил к невеселому рассказу. Жило себе поживало небольшое

королевство Найгорат. Не слишком богатое, но и не нищее, как соседние Луас и Гархад. Король давал балы, знать веселилась на них, вытягивая ради этого из своих подданных сколько могла. Простолюдины ругались, но платили, бунтовать никто не желал — покой был дороже достатка. Однако двенадцать лет назад началось что-то странное и страшное. Люди в других городах и селениях внезапно начали сходить с ума, набрасываясь затем на всех вокруг, даже на своих родных. Они хотели только одного — убивать. Как можно больше и кровавее.

В Шайкаме ничего подобного не было, в нем даже не знали, что происходит что-то необычное. Узнали только тогда, когда окрестные крестьяне начали приходить в город и накидываться на всех встречных, вопя что-то неразборчивое о жертве какому-то великому Отаргу. Поначалу никто ничего не понял, магистрат, тогда еще существовавший, отправил гонцов к графу Готису, однако они не вернулись. Тогда послали отряд, сумевший добраться до столицы графства, Гайтары. Стражники чудом смогли отбиться от безумцев, но оказались свидетелями страшных картин. Вернувшись и потеряв по дороге половину личного состава, отряд доложил, что столица пуста и полуразрушена, в развалинах бродят безумцы, кидающиеся на всех, кого видят. Да и вообще в графстве не осталось нормальных людей.

Поначалу докладу не поверили. Да и как в такое поверить? Никому ведь не хочется, чтобы привычная жизнь мгновенно обрушилась в пропасть. Однако после первого нашествия безумцев, хочешь не хочешь, а пришлось поверить. Отбились, но с величайшим трудом и огромными потерями. Четверть населения потеряли. Тогда-то до жителей Шайкама и дошло, что теперь придется не жить, а выживать. К счастью, был конец осени, и урожай из окрестных земель свезли в городские амбары, чтобы выплатить подати графу и королю. Эти запасы помогли пережить первые, самые голодные и холодные года. Почему холодные? А откуда дрова брать? За стенами безумцы, лесорубов приходилось охранять чуть ли не всем составом стражи, куда стали брать всех желающих, в том числе, и женщин.

Со временем в Шайкаме рухнула власть магистрата — чиновники зарвались и начали запускать руку в общие запасы. Были на этом пойманы и повешены на главной площади. После этого власть взяла в свои руки стража. Но сил у нее хватало только на отражение нападений безумцев, а на наведение порядка в городе уже нет. Поэтому вскоре на улицах стали править бал различные банды. Они делились добычей со стражей, и та их не трогала. В итоге простому горожанину жаловаться стало некому. Пришлось смириться с властью паханов. Плохо только, что в городе появились людоеды, подобные Зайту. Но стражники все же поставили их в какие-то рамки, сказав, что если будут хватить ни в чем не повинных людей, то пожалеют. Поэтому ели только должников и провинившихся. Ну и проигравших в спорах.

Барис четно рассказал обо всем, ничего не скрывая и не обращая внимания на удивленные лица подчиненных, которые хотели бы кое-что скрыть. Почему-то ему казалось, что так будет правильно, что лгать молодому владетелю не стоит. Тот внимательно выслушал рассказ, затем повернулся к одному из своих сопровождающих, мужчине средних лет, явному воину, судя по жестким глазам.

— Как думаете, полковник, империя сможет взять этих людей в подданные? — спросил Д’Арнье. — Оставлять их здесь жестоко.