Вестники времен. Трилогия
Шрифт:
— Не совсем, — Рамон мягко спрыгнул со стола и отошёл к камину. — Да, мне пришлось увезти мадам Изабеллу из города, но я сделал это только ради сохранения её жизни. Теперь, когда вы прибыли, я с величайшим удовольствием доверю её вашему попечению. Вы собираетесь уехать сегодня или окажете нам любезность и переночуете в Ренне?
— Э-э… — замялся с ответом Гай. Де Транкавель-младший поспешно воспользовался его нерасторопностью:
— Да, нам известно, что вы направляетесь в Марсель и далее, к Святой Земле. Благородная цель и достойное стремление. Однако, да будет мне позволено заметить, один-два дня отдыха вам ничуть не помешают, зато даруют нам возможность загладить невольно причинённые вам хлопоты, — и, не меняя интонации радушного хозяина, донельзя обрадованного
Сэр Гисборн от души понадеялся, что сберёг внешнее спокойствие и ничем не выдал своей тревоги, услышав этот многозначительный намёк. Его компаньон, напротив, оживился и слегка подался вперёд, словно дождавшись неслышного сигнала, означающего завершение пустячной болтовни и начало серьёзной беседы.
— Какие такие вопросы? — осведомился он, нарочито растягивая слова и говоря со столь ужасающим акцентом, что Гая передёрнуло, а Рамон удивлённо склонил голову набок, явно затрудняясь пониманием сказанного. Мессира Бертрана выходка гостя оставила совершенно равнодушным, он невозмутимо уточнил:
— Для начала — о документах, которые вас просили доставить.
«Только не запутаться! — прикрикнул на себя сэр Гисборн. — Выходит, им обоим известно об архиве — может, от мистрисс Уэстмор, может, от кого другого. Лгать у тебя всё равно не получится, так старайся хотя бы убедительно поддакивать».
— Прежде любых обсуждений мы хотели бы побеседовать с мистрисс Изабель, — теперь произношение Мак-Лауда звучало почти безупречно, и Гай в бессчётный раз спросил, доведётся ли ему узнать, какое обличье является для его спутника истинным.
— Вы настолько дорожите её мнением? — недоумённо поинтересовался Рамон. Ему не стоялось на месте, он непрерывно передвигался по комнате, от камина к окнам, вокруг стола, оттуда — к дверям, и обратно, напомнив сэру Гисборну леопарда из королевского зверинца в Лондоне, денно и нощно мерившего шагами углы своей просторной клетки. — Нет, я не спорю, она намного сообразительнее представительниц своего пола, но позволять женщине вмешиваться в неподобающие ей дела… Или вы желаете убедиться, что ей оказан надлежащий приём?
— И то, и другое, — Дугал на редкость удачно передразнил снисходительную интонацию наследника рода де Транкавель.
— Сомневаюсь, что мадам Изабелла захочет вас видеть, узнав, что вы не выполнили её просьбы, — Рамон с видом искреннего сочувствия покачал головой.
— Тогда нам придётся воспользоваться вашим любезным приглашением и задержаться до тех пор, пока она не изменит своего решения, — безмятежно сказал Мак-Лауд. — Времени у нас в обрез и денька через два мы поневоле вынуждены будем вас покинуть. Надеюсь, общество мистрисс Изабель не покажется вам навязчивым. Она умеет быть миленькой, если захочет, но вся беда в том, что она ничего не знает.
— Не знает о чём? — пришла очередь Рамона насторожиться.
— О том, куда девались интересующие вас злополучные бумаги, — охотно разъяснил Гай. Поскольку он говорил правду, то прозвучала она вполне весомо, заставив мессира Бертрана, с затаённым удовольствием созерцавшего разыгрывавшуюся перед ним битву, и его отпрыска обменяться подозрительными взглядами.
— Допустим… — протянул Рамон, однако уже не столь уверенно, и сэр Гисборн с удивлением отметил, что де Транкавель-младший изрядно встревожен и даже не пытается это скрыть. — Однако, если она пребывает в неведении, кто же знает?
— Мы, разумеется, — сэр Гисборн решил закрепить достигнутый успех. — А чтобы вы не испытывали сомнения в наших словах… — он снова полез в кошель, краем глаза заметив ободряющий кивок Дугала, и мысленно похвалив себя за вовремя принятое решение сделать маленький шажок навстречу собеседникам.
Они обдумали всё заранее, во время ночёвки в Алье, когда Мак-Лауд предложил снова вскрыть один из сундуков, выбрать письмо, содержащее побольше ценных сведений, и вручить его противной стороне, подтвердив тем, что архив имеется на самом деле. Рыться в бумагах выпало безотказному
26
Долг, выплата, вклад (итал.)
Желтоватый пергамент, исчерченный рядами чёрных строчек, перешёл из рук в руки. Владельца замка, похоже, настиг старческий порок дальнозоркости, и он удерживал лист как можно дальше, прищуренными глазами разглядывая слова и цифры. Сына бумага почти не заинтересовала — мельком покосившись на неё, он перенёс своё внимание на чёрную статую в нише. Сэр Гисборн подумал, что Рамон де Транкавель обладает весьма неуравновешенным характером, делающим его опасным противником в любого рода поединках, как словесных, так и с применением оружия. От таких никогда не знаешь, чего ожидать. К подобным людям относился и Мак-Лауд, однако странности компаньона стали для Гая вполне привычными.
— Весьма любопытно, — вынес своё решение мессир Бертран, положив пергамент перед собой. — Однако я вижу только disjecta membra [27] некоего целого. Где остальное?
— Это всё, что мы можем предложить, — вежливо, но непреклонно отрезал Дугал, и уточнил: — Как знать, вдруг после разговора с мистрисс Изабель к этому клочку телячьей шкуры добавятся его собратья?
— Спуститесь вниз, пересечёте верхний двор, увидите дверь, выкрашенную в синий цвет, с молотком в виде львиной головы, — Рамон щёлкнул статую по носу и круто развернулся на каблуках. — Столь дорогая вам особа проживает именно там. Полагаю, завтра мы продолжим нашу занимательную беседу? — он сопроводил свой вопрос ослепительной улыбкой, за блеском которой Гаю померещилось нечто иное, зыбкое, как отражение луны в заросшем ряской бездонном омуте. — Кстати, нынешним вечером моя жена устраивает небольшой quodlibet, [28] и мы будем рады видеть вас. Вас всех, — он выделил это слово голосом. — Вместе с мадам Изабеллой… и вашим спутником. Мне сказали, он trobaro, певец?
27
Разрозненные останки (лат.)
28
Вечеринка, где рассказываются истории, букв. «всякая всячина» (лат.)
— В какой-то мере да, — осторожно ответил Гай.
— Тогда не позабудьте захватить его с собой, — не попросил, а скорее распорядился наследник семейства, небрежно пояснив: — Здешняя жизнь больше смахивает на размеренное бытие военного гарнизона, и наши дамы скучают без развлечений. Мы собираемся после заката солнца, в этой башне, в нижнем этаже — там побольше места и тепло.
— Благодарим и придём, — кивнул сэр Гисборн, присвоив себе право говорить от лица своих компаньонов, и поднялся со скамьи, здраво рассудив, что встреча — удавшаяся или нет — подошла к концу. Надо полагать, на вечеринке их представят остальным членам фамилии де Транкавель, можно будет раззнакомиться с хозяевами Ренна поближе, и украдкой выслушать новости Франческо — наверняка за время их отсутствия он сумел набрать изрядное количество местных сплетен.