Вестники времен
Шрифт:
Когда все покинули зал, сэр Мишель, слегка робея, подошел к бейлифу, который уже начал разбирать на столе какие-то свои бумаги. Гунтер, как обычно, держался чуть позади. Сэр Аллейн несколько недоумевающе поднял на Фармера глаза и поинтересовался:
— Вы что-то хотели спросить, сударь?
— Сэр Аллейн, — осторожно начал рыцарь, — Я и мой оруженосец хотели бы сообщить вам некоторые сведения относительно человека, которого должны разыскать и задержать…
Бейлиф серьезно посмотрел на обоих и жестом указал на кресла.
— Говорите, шевалье де Фармер, я внимаю каждому вашему слову, —
Неторопливо и обстоятельно сэр Мишель изложил свои соображения и подозрения относительно личности сэра Понтия Ломбардского, рассказал о новом происшествии в разнесчастном монастыре Святой Троицы и подкрепил сказанное описанием его внешности, слегка походивший на восточную.
— Любопытно, — покачал головой сэр Аллейн, потеребив перо, которым собирался писать. — Вас рассказ, сударь, интересен, особенно в части, где говорилось о слугах-сарацинах и странном ранении…
Сэр Мишель сделал вид, будто не расслышал последних слов. Гунтер строго-настрого запретил рыцарю хоть кому-нибудь говорить про автомат и прочие необычности, привезенные из двадцатого века. Бейлиф же задумчиво продолжал:
— В последние дни произошло много необъяснимых событий, господа. Люди утверждают, что недавно видели некое летающее существо, кружившее над полями к югу и востоку отсюда.
«Начинается! — с легким ужасом подумал Гунтер. — Вот что значит искать аэродром в двенадцатом веке! Неужели он что-то заподозрил?»
Сэр Мишель оказался на высоте и врал совершенно бесстрастно и убедительно:
— Мы ничего не знаем об этом, сэр. Какое существо?
— Летучий змей, может быть, дракон… Один священник прислал письмо, в котором написал, будто третьего дня появился сам дьявол…
«Точно, появился! — германец состроил как можно более невинное лицо, понимая, что если выдать себя, то положение может непоправимо осложниться. — Удивляюсь, почему этому военному губернатору не доложили, как в некоторых деревнях скисло молоко или застоявшиеся лошади были в пене — самые ясные приметы явления нечистого духа.»
Но бейлиф и не думал подозревать сына барона де Фармер или его оруженосца. Просто слишком много неприятностей обрушилось на графство за минувшие четыре дня. Помолчав, сэр Аллейн лишь развел руками и произнес:
— Что ж, сэр Мишель, ищите вашего Понтия, только помните — если он действительно является исмаилитом или подкуплен этой дьявольской сектой, у него могут иметься тайные сообщники, и не в едином числе. Знаете что? Если вдруг вы обнаружите его, не пытайтесь захватить или убить, а пошлите вашего оруженосца ко мне за помощью или просто следите за ним. Хотите, дам вам сэра де Муалена и его копье в попутчики? Это опытные люди…
— Мы тоже, — самоуверенно заявил рыцарь. — Справимся.
Тут Гунтер осмелился вмешаться в разговор, потому что появилось одно немаловажное соображение:
— Господин бейлиф, нам говорили, будто ломбардец поехал в Руан. Там порт и, возможно, Понтий хочет плыть в Англию. Нам преследовать его за пределами графства?
— Конечно, — кивнул сэр Аллейн. — Давайте сделаем так: вот вам подорожная, — бейлиф черкнул несколько слов на чистом пергаменте и, капнув красным сургучом, приложил свое кольцо с печаткой. —
— Смотря на что… — замялся сэр Мишель. — Надо еще купить оружие…
— Вы без оружия? — изумленно поднял брови бейлиф, но потом, старательно подавив улыбку, добавил: — А, понимаю! Вы наверняка проиграли поединок и победивший рыцарь по праву забрал доспех?
— Так и было, — встрял Гунтер, останавливая Фармера, который явно собирался сказать сэру Аллейну грубость. Ведь бейлиф прекрасно знал, в какую историю попал сэр Мишель в монастыре Святой Троицы и какой именно поединок был проигран. — Разрешите откланяться, ваше превосхо… Простите, сударь.
— Идите, — бейлиф отвернулся, давая понять, что аудиенция окончена. — Да благословит вас дева Мария и святой Бернар.
— И вам того же, — проворчал под нос Гунтер, выходя из зала вслед за сэром Мишелем. — Ну вот, поздравляю, мы на государственной службе… Никогда не думал, что стану работать на английского короля!
Глава десятая
Самая короткая дорога через Нормандию
Покинув замок бейлифа, сэр Мишель и Гунтер решили, прежде всего, как следует подкрепиться — с самого раннего утра у обоих во рту не было маковой росинки, если не считать опустошенные по дороге две банки сгущенного молока. Они разыскали более-менее приличный трактир, располагавшийся неподалеку от площади с церковью.
Заведение называлось «Кованый сапог», и, как подтверждение тому, над входом висел на толстых цепях немыслимых размеров литой железный сапожище. В зале сэр Мишель узнал двух-трех рыцарей, присутствовавших у бейлифа, приветственно кивнул им, но выбрал стол подальше от них, в самом углу, так, чтобы можно было обозревать весь зал, не пребывая на виду. Рыцарь уже с головой окунулся в свое новое дело и, по мнению Гунтера, корчил из себя эдакого Пинкертона. Впрочем, мысли свои германец оставил при себе, как и велел ему сегодня по дороге рыцарь, под гербом которого Гунтеру довелось служить. Будь они неладны, и герб, и рыцарь!..
Хуже всего было то, что германец отлично представлял, с какой именно непобедимой, коварной и жестокой организацией им предстоит связаться, если Понтий Ломбардский действительно имеет отношение к исмаилитам. Попытавшись вспомнить все, известные из книг и исторических документов сведения про Старца Горы и его последователей, Гунтер сделал неутешительный вывод: влипли! На счету убийц, глава которых сделал власть и жестокость самоцелью, были многие тысячи жертв — как простых людей, так и великих. В основном погибали люди известные — султаны, визири, полководцы. Фидаи — так иногда называли исмаилитов — отправили к праотцам восемь восточных государей, включая трех халифов, многих шейхов, наместников и правителей. Крестоносцам тоже не очень везло — старый граф Раймунд из Триполи был зарезан фидаем, а Конрад Монферратский, как вспомнил Гунтер, должен погибнуть от руки асассина через три года. Однако сейчас маркграф Конрад жив. Если будет желание, его смерть можно даже предотвратить…