Ветер: Начало Времен

Панченко Сергей Анатольевич

Завершилась пещера через метров двадцать, сойдясь в «чулок», в который пролезала только рука. Разговаривать в пещере оказалось проще. Вой ветра здесь заглушался больше, чем вполовину. С непривычки вообще казалось, что его не слышно.

– Охренеть! Еще три дня назад понятия о комфорте у меня были совсем другими!
– Почти не напрягаясь, произнес Вадим.
– Я рад этой пещере, как не радовался бы трехкомнатной квартире выигранной в лотерею.

– И не говори. Час назад мы готовились умереть. После этого радоваться будешь чему угодно.

–

Да, я буду рад тому, что смогу ходить в сухой одежде, как никогда в жизни.

– Точно. А я почти перестал замечать это, если бы не мороз.

– Пока нас никто не слышит, Зураб, что ты думаешь обо всем, что происходит?
– Спросил Вадим серьезно.

– Думаю, что происходит самый настоящий конец света.

– Везде?

– Не знаю, но думаю, что на большой территории. По крайней мере, из того, что мы узнали до того, как ветер дошел до нас, в Америке это началось раньше.

– Кабздец! Что со страной стало-то?

– Не знаю, не хочу думать, пока глазами не увижу.
– Ответил Зураб.

– Твои-то родители, где живут?

– В горах.

– Везет.

Зураб промолчал.

Глава 6

Прохладный утренний воздух быстро отогнал плот от берега. Море у Вайгача было темнее, чем у Новой земли, похожее на кисель из голубики. Анхелика набрала воды в ладонь и на просвет разглядела, как много в ней грязи.

– За Вайгачом сплошные болота. Прямой дороги на материк нет.
– Объяснил Прометей.

– А как определить, где есть дорога?
– Полюбопытствовала девушка.

– Есть признаки всякие.

– Обычно, белухи в таких местах попадаются. Они за осетрами на материк ходят.
– Ответил Иван.

– Там, где в море впадают реки, почти не бывает языков из водорослей.
– Назвал еще один признак Прометей.
– А если на материке туман, то над реками он всегда реже, а над болотами гуще.

– А реки широкие?
– У Анхелики было свое представление о реках. Рядом с поселком протекали две небольшие речушки.

– Огромные. Там, куда ходят охотники из поселка есть река, которую еще никто не осилил переплыть.

– Такая огромная?
– Девушка вытаращила глаза.

– Да, она очень широкая, но проблема не только в ширине. Она слишком опасная.

– Там водятся чудовища?

– Там рыбы размером с лодку, а то и больше. Помните мичмана Алексея?

– Конечно!
– Удивилась Анхелика. Любая смерть в поселке была таким происшествием, о котором потом долго вспоминали и говорили.

– Я сам не видел, но старшина Фрэнк, рассказывал, что в лодку снизу ударило с такой силой, что Алексей подлетел на несколько метров, и упал за борт. В том месте, где он упал, вода взволновалась так, будто там заворочался кит. Больше мичмана никто не видел.

– Надо, конечно, поделить эту историю вполовину. Какой охотник не сбрешет?
– Пояснил Иван.
– Может быть, и не подлетал он, а просто свалился. Но факт, остается фактом, кто-то лодку

толкнул, а она не маленькая, на четверых рассчитана, да еще груза столько же держит.

– Да, это был шлюп. Можешь себе представить?

– Честно говоря, парни, после того, как вы испугали меня совой, я буду с осторожностью слушать ваши россказни.

– Как хочешь, Анхелика. Не любо, не слушай, а врать не мешай.
– Ответил Прометей.

– Ладно, пойду, приготовлю вам что-нибудь.
– Ответила Анхелика и забралась в трюм.

– Что-нибудь съедобное!
– Крикнул ей вдогонку Иван.

Из трюма раздался обиженный голос.

– Ой-ой-ой, Моя кухня, мои правила. Что приготовлю, то и съедите.

Иван и Прометей переглянулись.

– Вот так и заканчиваются все хорошие начинания.
– Вздохнул Прометей.

– Да это пройдет у нее. Характер немного строптивый. Мать говорит, что в ней много мексиканской крови. В молодом возрасте ведут себя, как оленихи, а потом исправляются.

– Хоть и во мне много мексиканской крови, но я соглашусь с твоей матерью, сравнение в точку.

Из трюма раздался умело подражаемый олений крик, изображенный Анхеликой.

– Я все слышу! Сегодня на обед будет мох!

Прометей и Иван рассмеялись. Чувство юмора девушки немного остудило их жажду критики.

За несколько часов плот достаточно отошел от берега, чтобы спокойно плыть параллельным с ним курсом. Безопаснее было бы идти ближе к берегу, держа его на виду, но тогда пришлось бы огибать длинные зеленые «языки» водорослей. Прометей хорошо ориентировался по солнцу. К тому же на плоту имелся прибор, придуманный им, в виде металлического штыря, приколоченного вертикально к доске. На доске имелась шкала, отображающая дневное время, нанесенное полукругом. По этим отметинам и тени, отбрасываемой штырем, Прометей делал корректировку курса.

Большую часть дня на море стоял штиль, поэтому приходилось грести веслами. Тут-то и проявилась польза от третьего члена экипажа. Раньше, значительную часть времени отнимала готовка. Даже, если в это время на веслах оставался один человек, толку от него было мало. Ему приходилось бегать от борта к борту, чтобы выровнять плот. Скорости никакой не было, одна видимость. Теперь можно было грести вплоть до отмашки Анхелики. Неторопливый перекус, небольшой отдых, а потом снова на весла. Прометей подкорректировал в своих записях расстояние между ночевками.

– Если все пойдет хорошо, то мы прибудем на место за два месяца.

– Было бы хорошо вернуться до зимы.
– Иван вынул весло и смочил руки в воде. Ладони отполировались о древко до блеска.
– Не хочу продрогнуть зимой на материке. Град этот еще...

– Не переживай, если что, задержимся где-нибудь. Что для нас пережить четыре месяца на материке? Мелочь. Найдем крышу над головой, остальное приложится. Твоя Анхелика хоть ягод от пуза наестся.

– Я согласна!
– Анхелика, кажется, всегда слышала, о чем говорят парни.