Ветер прошлого

Модиньяни Ева

— Добрый день, синьорина.

Дамиана ответила на приветствие, показав в улыбке зубки — такие же белые и ровные, как жемчужины, венчавшие ее головку. А поскольку гувернантка шла, не останавливаясь и чуть ли не силой таща ее за собой, девочка решительно высвободилась из тисков и вернулась обратно, подойдя почти вплотную к Гульельмо.

— Мое почтение, синьор, — сказала она, сделав безупречный реверанс.

— Прошу прощения у господ, — извинилась гувернантка, вновь схватив за руку свою непослушную

воспитанницу. — Эта бедная девочка сама не понимает, что делает.

Прошло много лет, прежде чем Дамиана и Гульельмо увиделись снова, но первая встреча запомнилась им обоим. Они признались в этом друг другу, повстречавшись в Милане, в доме графа Порро.

Солнце село, на небе взошла луна, одна за другой начали загораться звезды. Над головой раздражающе жужжали комары.

— Я еду на виллу Альбериги, — объявил Рибальдо, с кошачьей ловкостью вскакивая на ноги.

— А я? — невозмутимо осведомился Бернардино, ожидая дальнейших распоряжений.

— Поедешь за мной до ворот сада. Будешь ждать там.

— Хорошо, — коротко отозвался слуга, вставляя ногу в стремя.

Всадники пустились вскачь, затем Бернардино отстал, позволив своему хозяину углубиться в одну из многочисленных межевых дорожек между полями. Сам он следовал за Рибальдо на значительном расстоянии, ни на минуту, однако, не теряя его из виду.

Рибальдо знал, что, если ему повезет, он найдет ворота открытыми. В противном случае ему придется перелезать через опоясывающую сад стену, рискуя быть обнаруженным. Дамиана была очень осмотрительна и наверняка все подготовила, чтобы упростить ему задачу. Как всегда, когда дело бывало летом, им предстояло встретиться в грабовой роще, куда почти не проникал свет луны. Вот сейчас, скоро-скоро, он вновь обнимет Дамиану.

Рибальдо спрыгнул с лошади в нескольких шагах от кованой железной изгороди, защищавшей парк позади виллы от посторонних, и оставил своего скакуна, зная, что Бернардино где-то поблизости. На своего верного оруженосца он всегда мог положиться как на самого себя. В каком-то смысле Бернардино заменил ему отца. Настоящий отец Гульельмо, жестокий негодяй, отрекся от него.

Приближаясь к ажурной изгороди, молодой человек заметил огни в окнах виллы, до него донеслись мелодичные звуки менуэта в исполнении флейт и струнных.

«Дамиана наверняка устроила это представление, чтобы занять внимание гостей и членов семьи», — с восхищением подумал Рибальдо.

Ему был хорошо знаком громадный парк, через который от заднего крыльца виллы шла широкая аллея. Именно этот парк в летние месяцы служил местом его кратких и рискованных встреч с Дамианой.

Иногда Рибальдо приезжал сюда, не имея возможности предупредить ее заранее, но всякий раз находил ее здесь в трепетном ожидании.

— Откуда ты знала, что я приду? — растроганно

спрашивал он.

— А я не знала, — улыбалась она в ответ. — Я просто чувствовала.

Зимой, в разгар городского сезона, они встречались в Милане, обычно в библиотеке графа Порро, когда он давал у себя в доме какой-нибудь прием. Но после того как город заняли французы, многократно возрос риск столкновения с офицерами Бонапарта. Рибальдо не только сократил свои визиты в город, но и стал избегать дома графа Порро, которого связывали с французами общие идеи и политические интересы. Сам Порро для последней встречи с ним благоразумно избрал переполненный торговцами и путешественниками обеденный зал гостиницы «Колодец», где легче было остаться незамечен-ными.

Рибальдо уловил чутким ухом шелест платья и легкую поступь, до него донесся запах ее духов — запах фиалок. Это, несомненно, была Дамиана, но он остался недвижим, затаив дыхание, в густой тени грабовой рощи.

Они узнали друг друга и обнялись в темноте.

— Моя маленькая Дамиана, — прошептал он.

— Я знала, что ты сразу откликнешься.

Рибальдо ощутил ее округлившийся живот и принялся торопливо подсчитывать в уме срок грядущих родов.

— Как ребенок? — спросил он. — Когда он появится на свет?

— Еще не скоро, — успокоила его Дамиана.

Рибальдо с нежностью провел рукой по ее роскошным волосам.

— Моя милая Дамиана, тебе тревожно?

— Мне предстоит произвести на свет первенца Альбериги. Это такое событие… Есть от чего встревожиться!

— Тебе нельзя волноваться, — сказал он с нежностью.

— Я спокойна.

На самом деле, как любая женщина, Дамиана боялась приближения родов, но зачем Рибальдо это знать?

Он все понял без слов.

— Как только ребенок родится, немедленно сообщи.

— Я пришлю к тебе Джобатту, как всегда.

— На вилле есть акушерка? — с тревогой спросил Рибальдо.

Им легко было говорить друг с другом о предмете, который в приличном обществе считался запретным между кавалерами и дамами.

— Есть. Она приехала с нами из Милана.

— Опытная?

— Самая лучшая, — уверенно ответила Дамиана. — Можешь не сомневаться.

— Зачем ты позвала меня? — спросил он наконец.

— У меня для тебя сюрприз, Гульельмо. Посмотри, кто идет сюда, и попробуй угадать, кто это.

К ним приближалась какая-то смутная тень, но постепенно Рибальдо начал различать тонкий и стройный девичий силуэт.

— Я не понимаю, — сказал он, причем в его голосе прозвучало заметное раздражение.

— Ее зовут Саулина Виола.

Саулина остановилась в шаге от них, сделала реверанс и сказала, обращаясь к Рибальдо:

— Добрый вечер, синьор. Это вы должны отвезти меня к мадам Грассини?