Ветеран особого подразделения
Шрифт:
И спустя полминуты исчезли в темнеющем море…
До поселения на секретной базе Каспийска, лишь двоим из четверых доводилось пользоваться аквалангами. Куценко в бытность службы в батальоне морской пехоты изредка баловался подводной охотой с компанией местных военачальников. Вторым счастливчиком был Супрун, бравший напрокат аппараты во время отдыха с семьей на побережье. Для Сереброва и Матвеева это погружение стало вторым после вчерашнего тренировочного заплыва в бухте.
Сегодня все выглядело иначе и во сто крат сложнее: неспокойное по сравнению с тихой бухтой море; жуткая темень, рассекаемая
Один из опытных пловцов вел за собой остальных; другой, отставая на полкорпуса от Палыча, плыл последним. Перед погружением Черномор предупредил: «Тритон» лежит в двухстах метрах от берега на небольшой глубине. И эти двести метров сегодня казались куда большим расстоянием, чем вчерашние триста…
Наконец луч лидера выхватил из темной мути знакомые очертания горбатой спины десятиметровой подлодки. Пловец подал знак, и спецназовцы устремились к кормовой кабине. Сообща открыли два люка; оставили сверху поклажу и попарно спустились вниз. Разместившись на сиденьях, подключились к бортовой дыхательной системе. Приняли от пловцов мешки, уложили их рядом и задраили крышки обоих люков.
С минуту сидели в кромешной тьме, а когда загорелись лампы дежурного освещения, осмотрелись — в этой тесной могиле под толщей воды предстояло провести треть суток.
Скоро лодка качнулась раз, другой… Путешествие в неизвестность началось.
Движение внутри замкнутого пространства почти не ощущалось и только из-за переборки, отделявшей кормовую кабину от электромоторного отсека, доносился слабый гул…
Благодаря новизне ощущений, первые два часа для Аркадия пролетели быстро. Плотно прилегающий к телу гидрокостюм с пористой поролоновой подкладкой не позволял воде циркулировать и отнимать тепло. Задница от жестких сидений не изнывала, потому как грузового пояса не было, а воздушная прослойка в складках костюма и в порах подкладки создавала положительную плавучесть — Сереброва тянуло вверх, и голова не упиралась в крышку люка только благодаря привязному ремню. Конечно, неподвижное пребывание в этой клетушке удовольствия не доставляло, но клаустрофобией, вроде, не страдал — можно и потерпеть. В крайнем случае, протяни руку — открой клапан выравнивания давления, затем крутани вентиль замка и выбирайся наружу. Делов-то…
Супруном находился рядом и тоже чувствовал себя нормально. Встречаясь взглядом с другом, он поднимал вверх большой палец — дескать, все путем и настроение как у новорожденного головастика. Сквозь отверстие в разделительной переборке было видно затылки Борьки и Палыча. Куценко сидел спокойно, а пожилой Матвеев поначалу крутил башкой и нервничал, потом затих. Смирился.
Вторая пара часов отличалась от первой: свежесть впечатлений сменилась томительным ожиданием. Тяжелее всего далась третья четверть путешествия — мужчины ощутили усталость. Нет, не ту усталость, что наступает от физического перенапряжения, а усталость мышц и суставов. Крохотная неудобная кабинка не дозволяла распрямить колен и вытянуть ноги. И это многократно усиливало желание поскорее открыть люки и вырваться на свободу.
Матвеев в такие моменты опять крутился, нервничал. Несколько раз он оглядывался, и командир замечал в тусклом свете дежурного освещения его затравленный взгляд, с красноречивыми безмолвными вопросами: за что же это мне на старости лет? И когда же все это кончиться?! На исходе шестого часа Аркадий просунул в отверстие руку, тронул его за плечо и показал сначала на запястье, потом поднял вверх два пальца: потерпи мол, приятель, осталась пара часов…
Последний отрезок заточения Серебров и сам еле выдержал. Порой так и хотелось плюнуть на все и выскочить наружу — к свежему воздуху, к пространству. К свободе!
Перетерпел. Заставил себя перетерпеть. Ведь отматывая пленку назад, получалось, что именно он ездил по югу страны в поисках друзей и уговаривал принять участие в авантюре. Сам и заварил эту чертову кашу!
Об окончании подводного путешествия «Тритона» они догадались по двум легким толчкам — лодка легла на дно.
Дежурное освещение трижды погасло и включилось. Согласно наставлениям преподавателя со Звездой Героя на груди это означало: давление выровнено; можно переходить на дыхательную смесь от автономных аппаратов и покидать кабину.
Наконец-то!
Четверо обитателей кормовой кабины привели в действие акваланги и поменяли загубники; открыли оба люка. Снаружи появились сопровождавший ребята с фонарями и приняли багаж, помогли выбраться наружу.
Господи, до чего же приятно поработать суставами и размять затекшие мышцы! И уже не смущают ни темнота, ни тяжесть наполненных снаряжением мешков, ни предстоящий путь до берега — все это представляется сущей ерундой. Главное — свобода и возможность двигаться!..
Старший из профессиональных пловцов еще разок жестами напомнил о том, что не следует шарить лучами фонарей по верху и, указав направление, медленно поплыл к берегу. Остальные двинулись за ним…
Плыли в трех-четырех метрах от дна. При этом наручные глубиномеры показывали значение в двадцать метров.
Через четверть часа дно резко пошло вверх. Перед подъемом лидер остановился, дал отдышаться и приказал погасить свет, оставив в действии лишь свой фонарь. Последний отрезок шли плотно друг к другу, ориентируясь на единственный луч…
Наконец, над головами заиграли желтые блики — отражение чуть освещенного дна. Серебров понял: глубина небольшая, скоро берег. И действительно, лидер замедлил движение, высунул из воды голову, осмотрелся… Подал знак остальным и погасил источник света.
На месте!
Все дружно приняли вертикальное положение, сорвали с лиц маски, освободили рты от надоевших загубников и глубоко вдохнули свежий морской воздух.
Не верилось, что мучительное испытание позади.
Палыч тихо матерился; Куценко отплевывался, Супрун вытряхивал из уха воду.
— Пошли — времени до рассвета мало, — распорядился старший.
И верно — небо на востоке становилось фиолетовым.
Шестеро мужчин сняли с ног ласты и двинулись к пустынному берегу. Выйдя на сухой песок, спецназовцы стащили гидрокостюмы; пловцы помогали: развязали резиновые торбы и подавали одежду, обувь и сумки со снаряжением. В освободившиеся мешки предстояло запихать гидрокостюмы, акваланги, маски и все то, что для задания уже не пригодится…