Везунчик
Шрифт:
Интересно… Стоило ли рыбохвостому отдать такую же команду — дать знать, если он встретит… Вот только что? Не думаю, что скелетам будет просто объяснить такое растянутое понятие как «что нибудь интересное», а других триггеров, кроме «людей» в голову как то не приходило…
Тем временем нитка опять задергалась и я с некоторым удивлением убедился, что «компашка» двинулась в обратную сторону жестикулируя и о чем то споря. Пойти что ли спросить — может заблудились?.. Но найти дорогу было проще простого — разворачивайтесь спиной к морю и топайте прямо — через минут пятнадцать
— Ходют и ходют… Топчут… — пробормотал я в некотором раздражении. Вообще то, я прикладывал некоторые усилия, чтобы не проложить тропинку к своему укрытию — возвращаясь с разных сторон, а иногда и вовсе делая солидный крюк и заходя через грот. Эти же туристы, таким макаром, протопчут мне тут настоящее шоссе!.. Грязными ногами…
Компашка скрылась из вида и я тут же отключился, краем сознания удивляясь, что это за такой приступ любви к природе мог погнать в лес кого то настолько гордого и самовлюбленного как эта странная девчонка. Обычно такие требуют, чтобы лес им принесли на дом или что то такое…
А через некоторое время нитка опять задергалась… С некоторым недоверием я убедился, что это опять мои старые знакомые осматривают окрестности — на этот раз гораздо дальше от скал — и глубже в лесу. Кажется они осматривали верхние ветки деревьев.
С некоторой неуверенностью, я даже предположил — а уж не меня ли они ищут? Но зачем? Почему не после класса? Почему на ветках, в… гнезде? И после некоторых размышлений, это предположение начало мне казаться все более логичным. Видимо она очень хотела со мной поговорить, но совершенно не желала, чтобы кто нибудь знал, что она со мной поговорила. И тогда варианты с «поговорить после урока» и «притащить меня к ней» действительно отпадали и оставался лишь один — идти ко мне сюда.
Хм… Но о чем она хотела бы поговорить и хочу ли я с ней говорить? Предложит мне более «завлекательные» условия? Рабский ошейник из золота с сапфирами? Мне нравились сапфиры — такие приятно синенькие… Вроде бы.
Какое то время я тупо наблюдал за тем, как «туристы» беспокоят белок, после чего тяжело вздохнул и пошел к выходу из грота на морской берег. «Светить» выход из пещеры я не собирался, так что придется сделать изрядный крюк.
А обойдя с другой стороны и ориентируясь по «камере видеонаблюдения» я подкрался к туристической группе по кустам и ненавязчиво пристроился к ним сбоку.
— Да где же он может быть? — шипела девчонка себе под нос, косвенно подтверждая мою догадку.
— Они точно видели, что он шел в эту сторону, госпожа Май. Источникам можно доверять. — жалостливо отчитался один из парней. — Простите, что не смогли узнать точнее. Просто никто не думал, что понадобится идти к нему — он же сам на уроки приходит…
— Должен быть какой то костер или следы. — дополнил второй. — Палатка или шалаш.
— Да я и сама это знаю. — огрызнулась девчонка, сердито топая по листьям и траве.
— А я все же уверен, что он ночует где то в гнезде. — слегка упрямо заявил первый, — У меня дядя охотник и он говорил…
—
Указала она на меня пальцем, после чего на ее лице отразилась какая то глубокая работа мозга, пытающегося осмыслить откуда я взялся и как долго брожу с ними вот так…
— Ты!.. — только и смогла она вымолвить, пока ее сопровождающие смотрели на меня с отвисшими челюстями.
— Привет! — поздоровался я, — А что мы ищем?
Глава 49
Люсинда была взбешена.
Еще вчера ей доложили о странном визите гостей из столицы и встрече одного из них с Дарусом, после которой тот ходил как выжатый лимон. После некоторого расследования, оказалось, что это была та самая комиссия, визитом которой грозился в свое время мэтр Доминик. А сопоставив сегодняшнее поведение Даруса, а также его союзников и прихлебателей с информацией от родственников, что свободный некромант остался всего один — Люсинда сложила два и два и слегка забеспокоилась.
Сначала она собиралась раскрыть наглому некроманту известия о гибели его сородича и фактами с ним связанными как бы между прочим, выбрав для этого подходящее время. Чтобы полностью насладиться его ужасом и получить сатисфакцию того унижения, что он доставлял ей в предыдущие их встречи. Но раз уж дядюшка, а кто еще это мог быть, заставил Даруса так себя позиционировать, то это могло значить только одно — сцена подготавливалась для особого представления и с нее заранее убирались нежелательные актеры. И это определенно была трагедия смешанная с фарсом.
Так что Люсинда решила поспешить и все же сделать все от себя зависящее, чтобы заполучить в семью важный инструмент ее будущего благосостояния. Ну, или хотя бы, чтобы его пока что не сломали…
А значит надо было как то поговорить с тем парнем, но при этом сделать это так, чтобы ненароком не оказаться на подготавливаемой дядюшкой Даруса сцене. Люсинде оставалось лишь решить — самой отправиться на переговоры или послать кого то из доверенных шпионов — благо примерное местоположение того парня она уже высчитала.
И Люсинда решила не доверять важное дело мелким сошкам!
Вот только когда ее родственники рассказывали, что интриги это грязное дело и что иногда нужно запачкать руки — они говорили вроде бы иносказательно и рассказы эти велись о дорогих салонах, комнатах во дворце и прилично обставленных поместьях! Люсинда же битый час ходила по лесу, извазюкалась по настоящему, ей набилась полная туфля каких то камешков, она натерла пятку и места о которых дамы не говорят, а также оцарапалась уже в десяти местах… И все еще не нашла никаких следов невыносимого мальчишки! А еще она уже не была так уверена, что когда найдет его, то именно предупредит об опасности, а не придушит на месте…