Victory значит победа
Шрифт:
– Но она рыжая, - заметила Мириам, - а ему, как ты знаешь, очень нравятся рыжеволосые девушки. Я бы на твоём месте была настороже. А с этой американкой… Хм, все время забываю ее имя… Просто-напросто поговорила бы.
Гриффиндорки свернули за угол, а я, оглушенная услышанным, осталась стоять, переваривая информацию. Волосы на затылке от ужаса встали дыбом.
Лили считает, что Джеймс… Ее Джеймс мог увлечься мной?! Потому что я рыжая? Или потому, что наша с ним встреча произошла так необычно?
Какой кошмар! Я не должна допустить, чтобы
И точно: парень в слизеринской мантии подозрительно покрутил головой, но, не увидев никого, зашагал по коридору, по которому далеко впереди шли Лили и Джейн с Мириам. Не отрывая от них глаз, он прибавил шаг, я, чтобы не отстать, побежала следом.
– Лили!
– крикнул парень, когда между ними сократилось расстояние до нескольких метров.
И тут я узнала его. Это был Северус! Северус Снейп, только на двадцать лет моложе.
Чувствуя, как бешено заколотилось мое сердце, я почти остановилась. Встретить за один день стольких знакомых людей - это чересчур для меня. Но вместо того, чтобы развернуться и уйти прочь, я медленно приблизилась к Северусу, который и в школьные годы не выглядел красавцем.
Лили оглянулась. Ее подруги посмотрели на Северуса тоже и с обеих сторон что-то ей зашептали. Затем одна из них, Мириам, прыснула.
Бледное лицо слизеринца окаменело, но его взгляд тверд и настойчив.
– Лили!
– повторил он, видя, что она не отзывается и намерена продолжить путь.
– Чего тебе?
– наконец спросила Лили недовольно.
– Мне нужно поговорить с собой.
– Тебе нужно, а мне нет, - отрезала она, не оборачиваясь.
– Пожалуйста!
– В голосе Северуса прозвучала мольба, но девушка предпочла проигнорировать ее.
– Ну, хорошо, - вынесла она вердикт, немного подумав.
– Девочки, вы идите, я вас догоню.
Джейн, презрительно глянув на Северуса, взяла Мириам под руку и двинулась с ней к лестнице, ведущей наверх.
– У тебя есть ровно две минуты, - сказала Лили, когда они, вернее, мы остались одни.
– Давай отойдем куда-нибудь, не будем посреди коридора стоять.
– Иди куда хочешь, Северус, - обманчиво-ласковым тоном сказала она, складывая на груди руки, - хоть на все четыре стороны, но я с тобой никуда не пойду.
Он шагнул к Лили. Она сузила свои зеленые глаза.
– Я бы не советовала ко мне приближаться.
– Ну почему ты со мной так?!
– не выдержал Северус.
– Как? По-моему, мы давно раз и навсегда выяснили, почему я с тобой так. Наши пути разошлись с тех пор, как ты выбрал своих дружков и стал почетным членом их элитного клуба. Поправь меня, если я ошибаюсь.
Он молчал и
А я не могла вздохнуть лишний раз. При взгляде на эту сцену меня сжигала едкая горечь. Мне бы незаметно уйти, но ноги словно приросли к полу.
– Нам не о чем больше разговаривать… - вздохнула Лили, отворачиваясь.
– Да и нет никакого “нас”.
– Ты помнишь, какой сегодня день?
– хрипловато спросил Северус.
– Помню. Девятое января.
Она прошла до лестницы и лишь оттуда произнесла:
– С днем рождения, Северус. Желаю тебе счастья в твоей нелегкой судьбе.
Лили быстро поднялась по ступенькам. Какое-то время мы с Северусом стояли не шевелясь, потом он, нервно дернув головой, умчался в неизвестном направлении. Я же пыталась справиться с беспокойством, навалившимся на меня после “милого” разговора молодого Снейпа и моей сестры. Мне захотелось зареветь, сама не знаю, из-за чего.
День рождения… У него сегодня день рождения, который, судя по виду Северуса, вряд ли вызывал у него самого море позитива…
Очнулась я от своих переживаний только тогда, когда коридор наполнился людьми, и понеслась прямиком в свою комнату.
Со дня нашего попадания в прошлое пролетело, трудно поверить, целых две недели. Сириус оказался, в общем-то, прав: где-то через пять дней жизнь в Хогвартсе стала более привычной, словно мы оставались в своем времени, и я уже не так ужасалась при виде Мародеров, Лили или кого-нибудь другого. Впрочем, встречи с ними, хоть и редкие, все равно приводили меня в трепет. А особенно, когда мне на глаза попадались второкурсник-Алекс, который учился, к моему удивлению, в Рейвенкло, и шестикурсница Кэтрин Льюис. Вот тогда-то у меня начинался приступ неконтролируемой ярости, и я успокаивалась, только унесясь далеко от них.
Но это я говорю про себя. Гарри и Сириусу приходилось чуть сложнее. Правда, они не сталкивались с Джеймсом и Лили напрямую и вообще старались обходить многолюдные места стороной, но чувствовалось, что их тянет к этой парочке. Кроме того, у них был свой раздражитель в лице Питера Петтигрю. Сириус, даже когда видел его имя на карте Мародеров, в бессильном гневе сжимал кулаки, и я опасалась, что однажды они встретятся и Сириус не выдержит. Поэтому мы предпочитали приходить в Большой зал лишь на завтраки, а обедать и ужинать у себя.
Рон с Гермионой переносили положение вещей гораздо лучше, удивляясь только тому, сколько знакомых людей учится в Хогвартсе. Парень посмеивался над тем, что теперь его самый старший брат Билл младше него на целых шесть лет.
– У тебя здесь брат, - замечал Гарри, - а у меня родители ровесники, с которыми я понятия не имею, как себя вести, если вдруг случайно столкнусь с ними.
– Это что, - хмыкал Рон.
– Сириус вон самого себя лицезреет, и ничего.
– А это правда, что встретившись с собой в прошлом, можно потерять рассудок?
– спрашивала я, прочитав накануне книгу про путешественников во времени.