Видение
Шрифт:
Декабрьское небо было похоже на морг — все покрыто серыми тенями. Быстро бегущие облака отражались в отполированном капоте «мерседеса».
Съежившись от холода, Мэри засунула руки в карманы.
— Я слышал о вас только хорошее, — сказал Остерман в своей особенной, экономной манере разговаривать. — Часто думал о том, чтобы поработать с вами. Был польщен, когда вы позвонили сегодня утром. Надеюсь, вы распутаете эту историю.
— Я тоже надеюсь, — сказала она.
— Вы предвидели эти убийства, верно?
— Да, — ответила
— И тех медсестер в Анахейме тоже?
— Тоже.
— Вы думаете, это тот же убийца?
— Да, — сказала она.
Остерман кивнул.
— Мы тоже так думаем. И у нас есть доказательства.
— Какие доказательства? — спросил Макс.
— Когда он убил медсестер, — ответил Остерман, резко и отрывисто произнося каждое слово, — он поломал много вещей. Культовых предметов. Два распятия. Статуэтку девы Марии. Одну из девушек он даже задушил четками. А в этом салоне мы обнаружили кое-что подобное.
— Что? — спросила Мэри.
— Это мерзко и непристойно. Может, вы не хотите знать об этом?
— Я привыкла видеть и слышать мерзкие и непристойные вещи.
На мгновение его янтарные глаза сузились — он смерил ее оценивающим взглядом.
— Надеюсь, это правда.
Он облокотился на «мерседес».
— Эта женщина в салоне красоты. Рейчел Дрейк. У нее была цепочка. С золотым крестом. Он изнасиловал ее и убил. Он сорвал крест с ее шеи и засунул его... ей внутрь.
Мэри стало нехорошо. Она постаралась взять себя в руки.
— Тогда это психопат с навязчивыми идеями религиозного характера.
— Похоже на то, — отозвался Остерман.
Бросив еще один взгляд на Мэри, он спросил ее:
— А куда вы направляетесь теперь?
— К побережью.
— В Кингз Пойнт, — добавил Макс.
— А что там?
Она, поколебавшись, глянула на Макса.
— Там будут совершены следующие убийства.
Остерман не выразил никакого удивления.
— У вас было еще одно видение?
— Сегодня рано утром.
— А когда это случится.
— Завтра ночью.
— Накануне Рождества?
— Да.
— А где в Кингз Пойнт?
— В заливе.
— Да, залив-то там огромный.
— Это произойдет недалеко от магазинов и ресторанов.
— А много будет убитых? — спросил Остерман.
— Точно не знаю.
Ей было очень холодно, холоднее, чем могло быть в этот калифорнийский зимний ветреный день. Холод исходил откуда-то из области желудка и распространялся до сердца. На ней было тонкое замшевое пальто, и она жалела, что не надела какую-нибудь шубу.
— Может, я смогу остановить его, прежде чем он убьет кого-нибудь еще, — сказала она.
— Вы чувствуете ответственность и считаете, что должны остановить его? — спросил Остерман.
— Я не смогу жить спокойно, пока не сделаю этого.
— Я бы не хотел обладать таким даром.
— Я никогда не просила об этом, — ответила Мэри.
Грузовик начал разворачиваться
— Кингз Пойнт раньше находился в районе моей юрисдикции, — сказал он. — Два года назад его жители выступили за то, чтобы иметь собственную полицию. А потому, пока они не попросят, я не могу сунуть туда и свой нос. Только если дело было совершено у меня в районе, а закончилось у них на пороге.
— Я бы хотела работать вместе с вами, — сказала Мэри.
— Вы будете работать с ослом, — резко бросил Остерман.
— Простите?
— С шефом полиции Кингз Пойнта. Его зовут Патмор. Джон Патмор. Он — осел. Если он начнет создавать вам проблемы, скажите ему, чтобы он позвонил мне. Он хотя и уважает меня, но все равно — осел.
— Мы воспользуемся вашим именем, только если это действительно будет необходимо, — сказала Мэри. — Но мы там не совсем чужие. Мы хорошо знакомы с владельцем «Кингз Пойнт Пресс».
Остерман улыбнулся.
— С Лоу Пастернаком?
— Вы с ним знакомы?
— Чертовски хороший газетчик.
— Верно.
— Но с характером.
— Есть немного, — согласилась она.
Шериф пожал на прощание руку Мэри, затем Максу.
— Надеюсь, вы вдвоем сделаете в этот раз за меня мою работу.
— Спасибо за помощь, — сказал Макс.
— Не колеблясь, просите еще, если будет нужно. Очень было приятно познакомиться.
Когда Мэри села в «мерседес», сильный порыв ветра рванул наверху по проводам электропередачи.
Они добрались до Кингз Пойнта к двум часам дня. Когда дорога достигла своей высшей точки, они впервые увидели раскинувшийся под ней городок. Они находились как раз над портом.
Небо нависло очень низко. Плотные серые облака стремительно бежали с моря в сторону суши. Океан на целую милю от берега был затянут туманом, а ближе к берегу, на огромных волнах выделывали невероятные трюки на досках с полдюжины любителей острых ощущений. Волны с пеной накатывались на песок и фонтаном брызг разбрасывались от каменных волнорезов по обеим сторонам входа в порт.
Городок расположился вдоль прибрежного шоссе, в нескольких милях от Лагуна-Бич, в безоблачном уголке постоянно сверкающего солнца и денег. В тот предрождественский день солнце скрылось, но деньги чувствовались повсюду. Дома, стоявшие на зеленых склонах холмов, стоили от семидесяти пяти до пятисот тысяч долларов, почти все они имели при себе аккуратно ухоженные декоративные садики с видом на океан. Выходившие к воде дома с пристанями не были так дороги, как подобные им в Ньюпорт-Бич, но у настоящих брокеров по продаже недвижимости просто не было времени искать покупателей, которые согласились бы уплатить за них по четверти миллиона долларов. По другую сторону шоссе, ближе к холмам, дома были дешевле — там были и многоэтажные квартирные дома — но даже и они были по всем стандартам очень дорогие.