Вик Разрушитель
Шрифт:
– Так снимите с него нагрузку, Артем Сергеевич, – попенял император и изучающе посмотрел на вскочившего майора. – Вы же до женитьбы носили фамилию Михальский?
– Так точно, Ваше Величество, – вытянулся офицер. – Я из обедневшего шляхетского рода, проживающего в Любеке. – Женился на госпоже Рудаковой, ушел примаком в ее Род, сменил фамилию. Из-за этого у меня испортились отношения с отцом и родственниками.
– Не будем о грустном, майор, – кивнул Мстиславский с понимающим видом. – Ваш брак с Рудаковой Мариной Ерофеевной весьма удачный, судя по трем славным детишкам. Кстати,
– Да, с одним из моих подопечных, Викентием Волховским, – Рудаков позволил себе улыбнуться. – Даже за одной партой сидят, что весьма облегчает мне кураторскую деятельность.
– Хм, тоже неплохо, – засмеялся император. – Придется часть вашего жалования отдавать дочери.
– Так точно, надо об этом подумать, – поддержал шутку майор.
– Давайте о Волховском поговорим, – прервал мимолетную расслабленность Иван Андреевич. – Он стоит особняком в нашем проекте. До вас доводили директиву по отделу «К»? Не нужно вскакивать после каждого моего вопроса!
– Так точно, Ваше Величество! Дело Волховского выделено в особу папку, – Рудаков замялся. – Правда, я так до конца и не понял, что в нем такого необычного. Вскользь упоминается редчайший Дар с невозможностью оглашения. У моих подопечных есть точное указание на технику Дара, а с Волховским обстоит иначе…
– Увы, Януш Сигизмундович, но в данном контексте мы не можем пока обнародовать полную технику мальчика, – в голосе Мстиславского почувствовался металл. – И личная просьба. Поговорите с вашей дочерью. Если вдруг она каким-то образом узнает о Волховском нечто необычное, она не должна распространять эти сведения среди своего окружения. Вы понимаете меня, господин майор?
Рудаков побледнел, но выдержал пристальный взгляд императора.
– Я поговорю с ней, Ваше Величество, – проглотив противный комок, ответил он. – Илана – девочка умная и сообразительная. Уверен, у вас не возникнет с нею проблем.
– Не думайте, Януш Сигизмундович, что я угрожаю вам, – смягчился Мстиславский, понимая, какую реакцию вызвало его предупреждение у офицера. – Вовсе нет. Но в свете последних реорганизаций в нашем магическом военном корпусе мы обязаны соблюдать строжайшую дисциплину. А вы продолжайте свою деятельность. Кстати, как проходит абсорбция Волховского?
– Весьма неплохо, – едва заметно выдохнул Рудаков. Конечно, император не собирался угрожать. Но счел нужным особо предупредить. – Правда, в первые дни учебы произошел конфликт между ним и ребятами из клана Дубровских. Была попытка вызвать его на дуэль посредством оскорбления чести и достоинства. Учитывая, что Волховский проходит по делу как сирота из обедневшего дворянского рода, ему было нельзя в открытую конфликтовать с вассалом Дубровских.
– Кто это был? – поморщился император.
– Измайлов Макар, – взял слово Кольцов, опасаясь, что недавно привлеченный к проекту подопечный неверно подаст историю детского конфликта. – Обычная мальчишеская склока, в которой был мотив оскорбить Волховского за его слегка выдающуюся внешность. А заодно и прощупать его магические способности.
– Может, это и было главным мотивом? –
– Так и есть, – спокойно ответил Булгаков. – Мы в первую очередь выдвинули эту версию, когда получили полную картину произошедшего.
– И что Волховский? Его реакция?
– Вызов принял, но с условием обычного боя на кулаках, – тут же ответил полковник. – Без магии.
– Кто его был куратором на начальном этапе? – император, показалось офицерам, мгновенно потерял к истории интерес.
– Забиякин Мирон Афанасьевич, боевой маг, отправленный в отставку после тяжелого ранения.
– Забиякин…, - Мстиславский тоже на память не жаловался, и мог с уверенностью сказать, что об этом человеке он слышал. И не только слышал, но и награждал четырнадцать лет назад лично, прямо вгоспитале. – Орден Святого Георгия четвертой степени и Бронзовый Жезл как боевому магу. Да, я его вспомнил. Жуткое ранение, обезображенное лицо. Остров Рюген?
– Так точно, Ваше Величество! – подтвердил Кольцов. – Сейчас преподает физическое воспитание в новгородском приюте. Уже восемь подтвержденных одаренных на его счету.
– Почему он не проходил курс реабилитации у Целителей? – нахмурился Мстиславский.
– Проходил, но позже отказался.
– Причина? – удивленно вскинул брови Иван Андреевич.
– Жаловался на невыносимые боли, – пояснил полковник. – Целители провели три этапа лечения, но видя мучения мага, прекратили по его просьбе дальнейшее лечение.
– А как же медицинская капсула? Это ведь более щадящий вид лечения.
– Отказался. Не хотел на несколько месяцев выпадать из жизни. У него же была запланирована свадьба, но сорвалась из-за конфликта на Рюгене. А после ранения невеста увидела его таким, и прервала отношения. Забиякин долго переживал, а тут и тяжелая реабилитация наложилась… В общем, пришлось спасать мужика. Мы вовремя появились на его горизонте.
– Н-да, – помолчав, только и смог ответить император. – Женщины… И все-таки нужно предложить еще раз герою лечь в капсулу. Нельзя, чтобы на нас тыкали пальцам по углам, вопя в возмущении, что империя не заботится о своих бойцах. Не навязывайте свою волю, Артем Сергеевич, человеку. Пусть пока работает, а потом, по возможности, уговорите его. У него еще будет возможность создать семью. Он же из мелкопоместных?
– Родители живут в Тверской губернии, – кивнул Кольцов. – Доход приносят две деревеньки. У Забиякина есть две младшие сестры, что еще больше накладывает обязательств на бедный род. Нужно найти подходящую партию, да и приданое никто не отменял.
– Учтем, – кивнул император, резкими движениями водя ручкой по бумаге. – Вы свободны, господа офицеры. До свидания.
Из кабинета императора Януш Рудаков вышел на негнущихся ногах. От неприятной испарины, выступившей на спине от слов Мстиславского по поводу его дочери, к лопаткам прилипла рубаха; некомфортное ощущение не прошло и на улице, когда офицеры миновали многочисленные посты охраны дворца, пересекли площадь и направились к автостоянке, где их дожидалась штабная машина.