Викинг
Шрифт:
— Куда это ты направился, Сигурд?
— В устье Орна, чтобы выиграть бочонок эля.
— Ты воображаешь, что найдешь Орн в таком тумане? Ставлю свой бочонок против твоего.
— Скажи, что согласен, — быстро ответил я, глубоко вздохнув.
— Я сам спорю, что берега не найти, но кормщик согласен держать пари с нами обоими, — крикнул Сигурд.
— Тогда я плыву с вами.
На нескольких кораблях услышали спор, и все они быстро снялись с якорей, чтобы посмотреть на развлечение.
Холодный туман смешивался с потом на моем лице.
— Я обещал вести тебя на юг, — обратился я к Сигурду. — Ты уверен, что устье Орна было именно к югу от тебя?
— «Крылатый Змей» стоял на якоре рядом с нами. А он приплыл как раз оттуда, и шел именно на север.
Нам повстречалась отмель, и гребцы подняли весла, чтобы проверить, сносит ли нас. Течения практически не было: трудно было пожелать лучших условий для железной рыбки, и она меня не подвела.
Я вспомнил, как Рагнар, сидя в своем зале, попивал эль из серебряного кубка. Теперь я спорил на бочонок эля с сыном Рагнара.
Вскоре мы услышали плеск волн в оба борта. Однако спереди его не было слышно, а значит, мы входили в устье реки. Еще чуть позже я разглядел лодку, стоявшую на якоре. Сигурд уставился на нее.
— Клянусь Одином, ты выиграл свой эль, и твоя вёльва превосходит всех, кого я знаю.
Бьёрн шел прямо за нами, и мог бы узнать меня, вглядись он попристальней.
— Сигурд, я под твоей защитой, если Бьёрну вздумается платить долги Хастингса, — быстро сказал я.
— Я понимаю это. — Он повернулся и крикнул: — Бьёрн, наш победитель — мой гость, и он под моей защитой. Он враг Хастингса, но надеюсь, ты не тронешь его.
— Некоторые враги Хастингса и мои враги, а некоторые — нет. Кто этот счастливчик?
— Оге Кречет. — Сигурд изо всех сил старался говорить спокойно.
— Кто?
— Ты что, Бьёрн, оглох? Я же сказал — Оге Кречет.
— Клянусь Фрейей, в это невозможно поверить!
— Это правда, Бьёрн, — крикнул я, — и со мной Китти.
— Как ты здесь очутился? Мы все считали, что ты стал кормом для акул. Один Хастингс не верил в твою смерть.
— Я ему нужен живым? — Но в этом вопросе не было нужды.
— Мой брат Хастингс всегда платит долги, но я лично не питаю к тебе ненависти и… — тут он запнулся и спросил другим тоном: — Ты говорил, что с тобой желтокожая женщина?
— Да.
— Должно быть, она услышала ворон на берегу, как ты в тот раз?
— Ее сила гораздо больше. Если ты в этом сомневаешься, то давай поспорим на десять монет, что мы доведем вас обратно к «Крылатому Змею».
Бьёрн помолчал. Он был медлителен, но умен.
— Сигурд, я поднимусь к вам и выпью с Оге, — сказал он с большим дружелюбием, чем хотел показать. — А после поглядим, простое ли это везение, или же его послал Один, чтобы вести наш флот.
Бьёрн перебрался к нам, и мы выпили. Затем он предложил свои условия следующего спора: он ставил пятьдесят монет против десяти моих, что я не смогу привести их обратно к «Крылатому Змею». Я должен был одеть повязку на глаза, пока берег не скроется из виду. Затем, сняв повязку, указывать курс. Ветер к этому моменту совсем стих, и Бьёрн решил, что я не приму вызов. Я, не моргнув глазом, отсчитал десять монет в ладонь Сигурда.
На мои глаза надели повязку. Когда ее сняли, вокруг была густая пелена тумана. По подсказкам Китти я указывал направление, и через некоторое время, за которое, как мне казалось, мы прошли нужное расстояние, я попросил Бьёрна окликнуть «Крылатого Змея». На его вопль раздался громкий отклик. Сигурд молча отсчитал мне выигрыш. Бьёрн протер глаза и встал, сложив руки на груди.
— Ты со своими спутниками останешься у Сигурда, пока я буду говорить с Хастингсом? — спросил Бьёрн.
— А что ты хочешь ему сказать?
— Ты дерзко разговариваешь, но это твое право. Я потому и решил сперва поговорить с тобой, а потом с ним. Скажи, волшебство Китти имеет силу ночью?
— И днем, и ночью, и у берега, и в открытом море, и при любой погоде.
— Что ж, если ты поведешь мои корабли, я поспорю с Хастингсом, что первым прибуду к острову Олерон, двигаясь своим курсом. Мы будем плыть от мыса к мысу. Если я выиграю, то хорошо тебе заплачу.
— Плата будет зависеть от моих дальнейших планов. Куда вы направляетесь?
— В Бордо, а если повезет с погодой, то в Пиренеи.
— Там уже год назад побывал Харальд Норвежский, и вряд ли у вас будет богатая добыча. Почему бы вам не поплыть на юг к Астурии. Викинги не трогали этот край вот уже пятнадцать лет.
Бьёрн уставился на меня:
— Ты хочешь пересечь Бискайский залив напрямик?
— А почему бы и нет? За время, которое ты выиграешь, ты успеешь разорить еще и Прованс.
— О боги! — изумился Бьёрн. Но тут же перешел к делу и стал похож на фризского торговца мехами: — За сколько ты поведешь наш флот к Бретонским островам? Ты останешься на этом корабле? Я не доверяю твоей маленькой лодке.
Я улыбнулся его заботе о моей безопасности.
— Моя лодка надежнее многих драккаров, и если ты пришлешь мне пару людей на весла, я останусь в ней. За свою услугу я прошу один фунт золота и защиту от любого человека из всего вашего флота.
— Тогда мне надо поговорить с Хастингсом, когда туман рассеется. Думаю, я его уговорю. Он не из тех, кто позволит ненависти мешать выгоде.
«Ты прав, Бьёрн, — подумал я, — Хастингс терпеливо будет ждать завершения дела. И я тоже».
Подул ветерок, и туман рассеялся. На рассвете я повел корабли Бьёрна в открытое море, затем на северо-запад к полуострову Котантен. У Гааги юго-западный ветер позволил нам взять курс на Бретань, чего не отваживался сделать до нас ни один викинг. Я долго не мог собраться с духом и двинуть драккары вслед за заходящим солнцем: люди тяжело дышали, ожидая моего решения. И когда я указал в синий простор, они взревели, пьяные от восторга.