Вильгефорц из Литтл Уингинга
Шрифт:
Соблюдая формальности, я все же кивнул Малфою, после того как мальчик обозначил поклон. Секундная вспышка гнева сменилась спокойствием, и вот мы уже расходимся. Десять шагов, разворот, Малфой вскидывает палочку и произносит заклинание:
— Баубиллиус! — С палочки Драко срывается яркая, бело желтая молния. Парализующие заклинание, не наносящее огромного вреда, зато адски больное.
Я выставил протего, полностью погасив импульс заклинания. Слов я не произносил, так что мало кто понял произошедшее — старшекурсники да учителя. За безмолвным протего последовал экспеллиармус, опять же невербально.
— Что бы с тобой сделать? Хм… — Я дал ему время на капитуляцию, думал он поймет оттягивание момента. Не понял. В любом случае я бы проучил его, только теперь у меня есть официальный повод. — Придумал. Слагулус Эрукто!
Зелёное марево врезалось в грудь блондина, откинув его на пол. Оттуда он уже не поднялся. Скрючившегося в позе эмбриона, мальчишку рвало. Каждые несколько секунд он блевал слизняками. Зрелище пренеприятнейшее. Блевотина вперемешку со слезами низвело сына аристократа до уровня голодранцев лютого переулка. Иные бомжи в Лондоне выглядят образцом чистоплотности по сравнению с Малфоем в этот момент.
— Так его, Гарри! — Выкрикнул Рон. Идея со слизнями его фетиш. Только подумать, до чего иногда может додуматься детский мозг. Маленькие малолетние маньяки.
Лишь на лице Рона проглядывалось искреннее счастье от того, что я победил Малфоя, остальные же ученики смотрели на него с отвращением. Бьюсь об заклад, Драко станет чем-то вроде неприкасаемого после сегодняшнего. Учитель, а конкретно Снейп, решил вмешаться, исправить положение.
— Фините инкантатем! — Он использовал самое популярное контрзаклинание. Надежный антипод большинству известных чар, исправно отменял действие всех заклинаний, изучаемых в Хогвартсе, в том числе «Ешь Слизней». Но! Одна переменная порушила ожидания зельевара.
Всё вышеперечисленное может сработать при условии, что заклинание, отменяющее эффект чужого волшебства мощнее, или равно по силе. Я хоть и скрываю свою внешность, силу не сдерживаю. Запусти я тот же баубиллиус, в общем-то безобидное заклинание, изучаемое на втором курсе, в Малфоя, его бы удар хватил, апоплексический.
Драко на минуту стало лучше, он сумел подняться на своих двоих, однако удержаться ему было не суждено. Моя магия переборола заклятие Снейпа, и Малфой младший рухнул как подкошенный, бьющийся в конвульсиях, заливая всё вокруг себя блевотиной со слизнями.
— Фините инкантатем! — Декан повторил своё заклинание с нулевым результатом, недоумевая из-за причины осечки.
— Мистер Поттер, немедленно прекратите действие вашего заклинания! — Потребовал Снейп совсем не вежливым тоном.
— Как насчет вежливо попросить, сэр?
— Невоспитанный мальчишка…
— Довольно, Северус, — в разговор вмешался директор, — Гарри, почему ты не желаешь отменить своё заклятие?
— Я не знаю как.
Директор и учителя посмотрели на меня со скепсисом, но они ошибаются, думая что этого достаточно, чтобы умаслить меня.
— Вижу вы мне не верите. Хорошо, тогда так: я выучил «Слагулус Эрукто» вчера вечером. В той книге ничего не говорилось про отмену заклинания. Там упоминалось, что эффект временный. Драко должно отпустить в течении дня.
— Ну, это весьма оптимистичный прогноз… — Пробормотал Люпин.
— Очевидно, мистер Поттер нагло врёт.
— Отнюдь, сэр. Могу продемонстрировать заклинание на вас. Убедитесь в его продолжительности самолично.
— А как называлась та книга, в которой обозначалось данное заклинание?
— Ох, я уже не помню, сэр, случайно книжка в руки попалась.
То, что я вру, было понятно каждому в этом зале, кроме Малфоя, наверное. Ах да, Малфой…
— Профессор Снейп, а вы не забыли о своём протеже? Он там штаны небось себе обмочил. Вы бы поторопились, и доставили его всё-таки к мадам Помфри.
Вот ещё один забавный казус. Вся школа тут, а действительно важный персонал отсутствует. Школьная медсестра мало что сделает, я не рассчитывал силу заклинания, вбухнул магии в три раза выше нормы. Малфоя поставят на ноги не раньше двух-трех дней, это уж точно.
Снейп, скривившись, поторопился к рыдающему Малфою, взял того под руку и увёл из зала. Малфой не сдержался, заблевал мантию зельевара.
— Гарри, ты мог ограничиться только отнятой палочкой. Зачем ты поступил так с Драко? — По отечески спросил Дамблдор.
— Мог, но он сам не пожелал признавать поражение. Честно говоря, сэр, я понимаю, что поступил плохо, но… Эх, я не могу так. С первого дня в этом замке происходит какая-то дичь, сэр. То дух Волан-де-Морта вселяется в тело профессора ЗоТИ, пытаясь убить меня, то лузер на посту этого самого профессора, то опять Том Реддл пытается возродиться из какого-то куска бумаги и, опять-таки, убить меня. А теперь ещё… — Я взял паузу, размышляя, стоит ли упомянуть Сириуса Блэка. Главное не переигрывать. — И везде, где случается что-то плохое, сует свой нос Малфой, готовый вставить своё охренеть какое важное мнение. Но знаете, что? Я не жалуюсь. Хогвартсе — это ведь лучшая школа магии в Европе, нет, в мире! Не так ли, сэр?
— К чему ты ведёшь, мальчик мой? — Нахмурился Дамблдор. Наш разговор слушала вся школа, идеальный момент, чтобы опустить Малфоя.
— К тому, что я не жалуюсь. Когда Волан-де-Морт вернется, я буду готов, и встану против него. Я не буду прятаться, не понадеюсь на авроров или избранных. Сделаю всё сам, своими руками. А такой вот условный Малфой, который ноет от любого чиха в его сторону, неизвестно ещё чью сторону примет. Это дела будущего, в настоящем же, я не собираюсь терпеть нападки тех, кто меня ненавидит. Ни учеников младших или старших курсов, ни профессоров. Я благодарен профессору Снейпу за то, что он помог организовать этот дуэльный клуб так, чтобы у каждого в этом зале была возможность, высказать своё мнение. Я жду…
Я всматривался в лица учеников всех факультетов — никто не отвёл глаза, но и не рвался что-то мне сказать. И всё-таки хорошая сплоченность у факультета змей, никак не сравнима с Когтевраном. Они восприняли унижение Малфоя как коллективное оскорбление. Все смотрят на меня с нескрываемыми обещаниями в глазах. Чувствую я, мальчишки и девчонки выскажут мне всё, к сожалению за пределами дуэльного клуба.
Дамблдор видимо тоже прочел мысли детишек, раз его лицо отразило искреннее недовольство, причем отеческое. Ему было не по нраву то, что задумали змеёныши и гадюки.