Вино в потоке образов

Лиссарраг Франсуа

12. Краснофигурная чаша; т. н. художник Евея; ок. 470 г.

Дионис играет в этой ритуальной процедуре примечательную роль: как подчеркивает Тиресий в «Вакханках», бог вина является в некотором роде объектом приношения:

Он же, будучи сам богом, приносится в виде возлияний другим богам, так что при его посредничестве люди получают и все прочие блага. [66]

66

Еврипид,Вакханки, ст. 284–285 (Прозаический перевод Ф.Ф. Зелинского).

Обычай совершать возлияния на пиру, многократно встречающийся в текстах, практически не засвидетельствован в вазописи. Иконография не уделяет возлиянию на симпосииникакого внимания, оставляя эту тему на откуп другим зрелищным традициям. Пожалуй, единственным примером, который можно было бы привести в этой связи, является

чаша [12] [67] с изображением сатира и менады, стоящих по разные стороны от кратера и совершающих возлияние, он – из фиала, она – из ойнохои.

67

Краснофигурная чаша; Париж, Лувр, G 459 » Beazley, ARV789/4

11. Краснофигурная чаша, фрагмент; ок. 490 г.

Ксенофан в своей знаменитой элегии делает выраженный акцент на едва ли не религиозном характере симпосия,описывая не обычный пир, а идеальное собрание благочестивых мужей, которые встретились, чтобы выпить вместе:

Вот уже пол подметен, руки вымыты, вымыты кубки… Кто возлагает на нас дивно сплетенный венок; Кто по порядку разносит душистое масло в сосудах; Высится тут же кратер, полный утехой пиров; Есть и другое в кувшинах вино, что сулит не иссякнуть, — Сладкое: нежных цветов слышится в нем аромат; Посередине хором льет ладан свой запах священный; Чаши с холодной водой, сладкой и чистой, стоят; Хлеб перед нами лежит золотистый, и гнется под грудой Сыра и сотов густых пышно разубранный стол; Густо украшен цветами алтарь, что стоит среди зала; Песня, и пляска, и пир весь переполнили дом… Прежде всего благочестных толпа священною песнью, Речью чинной своей бога восславить должна. Но, возлиянье свершив и о том помолясь, дабы силы Были дарованы пир благопристойно провесть, — Это ближайший наш долг! – не грех столько выпить, чтоб каждый, Если не дряхл он, домой и без слуги мог дойти. А из гостей тех почтим, кто, и выпив, нам с честью докажет, Что добродетель живет в памяти, в слове его. Но не пристало про битвы титанов нам петь, иль гигантов, Или кентавров: они – вымыслы давних времен, Иль про ярость гражданской войны, – в этом пользы немного… Зиждется благо в ином: в вечном почтенье к богам! [68]

68

Ксенофан у Афинея, XI, 462c-f (= fr. Bi West). Цит. по: Эллинские поэты… (Ксенофан 1 (1), пер. Г. Церетели).

Этот длинный отрывок, процитированный Афинеем, носит прежде всего программный характер. В нем Ксенофан излагает правила хорошего пира, подчеркивая, в первую очередь, чистоту окружающего пространства и физическую чистоту пирующих, которая свидетельствует о чистоте моральной. Жертвенник и кратер занимают подобающее им место – в центре пиршественного пространства, где сходятся и молитвы, и возлияния. Переходя к содержанию симпосия,к его словесной составляющей, застольным речам и стихам, читаемым по памяти, Ксенофан исключает все темы архаической поэзии, которые как раз и составляют основу современной аттической вазописи.

Эта элегия, предназначенная для исполнения на пиру, помогает, таким образом, установить его идеальные условия; ее нормативный характер очевиден, в вазописи можно найти столь же нормативные изображения, на которых фигурируют собравшиеся вокруг кратера пирующие. Эти изображения не всегда представляют собой образец для подражания и не несут никакого философского смысла или морального наставления; зато они совершенно четко выполняют функцию зеркала: они отражают поведение пирующих во всех его аспектах, включая и те, которые осуждает Ксенофан: возьмем, к примеру, изображение пирующих, потерявших равновесие, которые едва держатся на ногах и спотыкаются возле кратера [13], [69] или длинный фриз, где пир в честь свадьбы Пирифоя перерастает в жестокую схватку между Кентаврами и Лапифами [14] [70] · Вся домашняя утварь используется не по назначению: дерутся подушками, факелами, вертелами; стол сломан. Общий кратер находится слева, он стоит на треножнике, но до вина больше никому нет дела. Такие нечестивые сцены Ксенофан и не помыслил бы воспевать на симпосии,зато их часто можно видеть на чашах, в качестве антимодели идеального пира.

69

Краснофигурная чаша; Карлсруэ, 70/3951 ThimmeJ.Griechische Vasen, eine Auswahl aus den Sammlungen des badischen Landesmuseums. Karlsruhe, 1975, Fig. 37–39.

70

Краснофигурный кратер; Нью-Йорк, 07.286.84; Beazley, ARV 613/1. См. изображение других схваток на краснофигурных чашах: Лондон, 71; Beazley, ARV342/29и Санкт-Петербург, 651; Beazley, ARV325/77

14. Краснофигурный кратер; т. п. художник Косматых сатиров; ок. 460 г.

15.

Краснофигурная пелика; т. н. Ленинградский художник; ок. 470 г.

16. Краснофигурная чаша; т. н. художник Евергида; ок. 510 г.

16. Краснофигурная ойнохоя; Бостонская группа 10.190; ок. 410 г.

В изобразительном репертуаре кратер занимает важное место не только в качестве неподвижной точки среди лож симпосиастов, но и в качестве точки перемещающейся – вместе с пирующими, которые устраивают шествия, отправляясь на симпосий.На краснофигурной пелике [15] [71] процессию открывает флейтист, за ним следует юноша, несущий кратер; к ножке кратера подвешен чехол для флейты. На голове у обоих венки, кратер тоже украшен венком, подобно одному из пирующих – тем самым подчеркнут праздничный характер сцены и значимость самого сосуда, предназначенного для смешивания. В этой сцене, изображающей торжественное шествие, вино и музыка тесно связаны.

71

Краснофигурная пелика;Лондон, З51; Beazley, ARV570/56.

Другие процессии [16] [72] носят более оживленный характер. Пятеро юношей ударились в буйную пляску с разнообразными винными сосудами; двое танцоров с правого и с левого края подыгрывают себе на кастаньетах (кроталах), задавая ритм движению; на земле стоит кувшин (ойнохоя)и большая винная чаша (скифос),идентичная той, что держит, выгнувшись в танце, центральный персонаж. Один из танцующих держит на вытянутых руках огромный волютный кратер, хотя на земле стоят легкие сосуды, которыми нетрудно манипулировать, и кажется, будто на время, пока юноши кружатся во всеобщем танце, играя с пиршественной посудой, нормальный порядок вещей перевернулся.

72

Краснофигурная чаша; Париж, Лувр, G 71; Beazley, ARV 89/21.

Такое шествие, открывающее или завершающее симпосий,может принимать, как мы видим, самый различный характер – начиная со степенной процессии и заканчивая оголтелой вереницей людей, играющих с посудой. Такое коллективное шествие пирующих – с музыкой, танцами и, конечно, вином – по-гречески называется комос. [73] Этот термин мы встречаем на кувшине [17], [74] где изображены четверо шествующих и жестикулирующих юношей с венками на головах. В руках у них маленькие винные сосуды, тоже украшенные венками; такие дарят детям на так называемом празднике Кувшинов, который отмечают в тот день, когда откупоривают молодое вино. [75] Шествие названо словом комос,которое мы видим поверх надписей kalos manias,«красивый парень», и paran,«пеан» – гимн в честь богов. От слова комоспроисходит глагол komazein– «праздновать» и слово, обозначающее участника празднества, komastes,«комаст» [104]. Художник назвал одного из пирующих именем Филокомос – «Гуляка» [18], [76] a на других изображениях мы встречаем термин komarchos,«хозяин праздника».

73

По иконографии комоса см.: GreifenhagenA.Eine attische schwarzfigurige Vasengatung und die Darstellung des Komos im VI Jahrhundert. K^onigsberg, 1929; Ghiron-Bistagne P.Recherches sur les acteurs dans la Gr`ece antique. Paris, 1976. P. 207–297.

74

Краснофигурная ойнохоя,Берлин, 2658; Beazley, ARV1318/1.

75

О празднике Хоев(кувшинов) см.: DeubnerL.Attische Feste. Berlin, 1932. S. 93 – 122. Об этом типе сосуда см.: Van Hoorn G.Choes and Anthestena. Leyde, 1951.

76

Краснофигурная чаша; Берлин, 2265; Beazley, ARV88/4. Об этом имени см. Beazley, ARV 1606. Komarchos:краснофигурная амфора; Мюнхен, 2307; Beazley, ARV 26/1.Краснофигурная чаша; Рим, Вилла Джулия; Beazley, ARV173/5

Кратер является самым значимым участником комоса:пирующие несут его с воодушевлением либо с должной осторожностью. Но чаще всего кратер стоит на земле, являясь средоточием всего видимого пространства, совсем как на симпосии.

18. Краснофигурная чаша; т. н. художник Евергида; ок. 510 г.

19. Краснофигурная чаша; т. н. художник Эпелия; ок. 510 г.