Виртуоз обмана

Уотсон Джуд

Перила были выполнены в виде сплетенных лоз. Ферус прошёл вдоль перил, пока не увидел то, что искал. Несмотря на то, что ремонтные работы проводились очень аккуратно, Ферус сумел разглядеть место, где ограду недавно чинили. Если бы женщина из отчёта упала, то приземлилась бы на скалы песчаника и получила серьёзные травмы.

Ферус обернулся кругом, созерцая окружающий вид. Хотя запах травы и воды придавал ощущение того, что он находится за городом, всё-таки его окружал город. Здесь, на границе парка, здания были более индустриальными — товарные склады и вертикальные ангары, скорее

всего, относящиеся к близлежащему космопорту.

Возможно, он ничего не заметил бы, если бы не годы тренировок в Храме. Возможно, ему показалось бы, что это просто вспышка на блестящем борту крейсера. Ферус снова обернулся вокруг своей оси, пытаясь увидеть, где это было. Да, так и есть. Здание справа, самое ближнее к парку… кто-то использовал электробинокль. Ферус видел, как вспыхивало солнце на его линзах.

Кто-то шпионил за парком?

Ферус обернулся и неторопливой походкой начал спускаться по ступенькам, затем по высаженной причудливыми узорами в траве. Внезапно перед ним споткнулся и упал маленький ребёнок. Тревер сделал шаг назад.

— Простите. — Ребёнка подхватила женщина с тёплыми глазами и улыбкой. — Тула, смотри, куда идёшь!

— Скорее, это мне нужно смотреть, куда я иду, — проговорил Ферус. — Прекрасный парк.

— Первый раз здесь? — Женщина откинула волосы со лба и улыбнулась. — Вы правы, это прекрасный парк. Здесь никогда не бывает людно, потому что он вдали от магистралей. — Ребёнок начал извиваться, и женщина осторожно опустила его на землю. — Вам стоит прийти сюда завтра. Колокольчики уже почти расцвели.

— Боюсь, я вряд ли знаю много о цветах, — сказал Ферус.

— Тогда вы, должно быть, не с Альдераана.

— Я приезжий.

Женщина присела и указала на маленький бутон, почти полностью скрывшийся в траве.

— Их в этом парке тысячи. Они известны на Альдераане тем, что все цветут в один день. Завтра будет фестиваль, и все, кто знает о парке, придут. Поразительное зрелище. Детям позволяют сорвать все цветы. — Она выпрямилась и побежала за своим ребёнком. — Вам следует прийти! — крикнула она Ферусу через плечо.

Да, он придёт. Это будет прекрасная возможность понаблюдать за детьми.

Что обычно говорила Сири Тачи? «Если хочешь поймать удачу — открой глаза». Ферус улыбнулся, вспомнив, как резко и немного нахально говорила его наставница. Он всё ещё скучал по ней.

Привязанность запрещена или… нормальна?

Он прошёл по дальней стороне парка и пересёк широкий бульвар, чтобы подойти ближе к зданию, за которым наблюдал. Это был какой-то склад с охранной системой, но без персонала. Ферус легко обошёл стандартный охранный код. Он научился этому ещё в том деле, которое начинал с Роаном. Хотя технически они всё делали законно, иногда было полезно чуть схитрить.

Увидев группу турболифтов, он быстро сориентировался и выбрал тот, который шёл до верхних западных этажей. Поднялся наверх. Ферус посчитал этажи от земли и пришёл к выводу, что видел вспышку на двести седьмом этаже.

Ферус осторожно вышел из турболифта, коснулся Силы, позволяя ей подсказать ему, где таится опасность. Но не чувствовал никаких намёков на то, что конкретно ждёт его впереди. Не чувствовал ни следа Живой Силы.

Словно этаж был пустынным.

Так же осторожно он прошёл к двери, за которой, как он предполагал, было окно, в котором он видел вспышку. Ферус прислушался внимательно к происходящему за дверью, но ничего не услышал. Обошёл охранный код и вошёл. Комната была пуста. Абсолютно пуста. Здесь давно ничего не хранили: Ферус чувствовал запах пыли. Тогда почему комната была заперта? Он подошёл к окну, где пыли было не так много. Кто-то расчистил место, чтобы выглянуть наружу.

Ферус посмотрел вниз, на парк. Отсюда он видел женщину с ребёнком, которая с ним разговаривала. Теперь она была с высоким, худым мужчиной, державшим ребёнка на руках. Отец малыша. Они направились к выходу из парка. Ферус окинул взглядом парк и бульвар. Всё выглядело совершенно обыкновенным. Никто никуда не спешил и не прятал ничего под одеждой. Если бы было что-нибудь подозрительное — можно было бы заметить отсюда.

Он достал свой электробинокль и посмотрел сквозь него вниз. Отсюда ограда была видна чётко; Ферус даже без труда нашёл залатанное место. Чуть подняв взгляд, он мог бы разглядеть космопорт. Ферус хорошо видел главную посадочную платформу, мог даже увидеть модели крейсеров. Видел пилотов, их знаки отличия, флаги других планет, выгружаемые из фрахтовиков припасы.

Ферус опустил электробинокль. Должно быть, в тот день, когда обнаружился чувствительный к Силе ребёнок, там было затишье. Или же, наоборот, вспышка активности, заставившая наблюдателя отвлечься на парк. Наблюдатель мог заметить, как ребёнок пытался спасти свою няню, и записать это, возможно, просто чтобы сделать доклад для ублажения вышестоящих. Как имперский шпион, наблюдатель должен был знать, как важно докладывать обо всём и обо всех.

Доклад о ребёнке был ничем по сравнению с этим. Никто на Альдераане не мог прийти и уйти незамеченным. Ферус знал, что все альдераанцы обязаны проходить сквозь главный аэропорт, прежде чем покинуть планету.

Ферус наклонился вперёд, заметив, что на подоконнике пыль тоже потревожена. К счастью, наклонившись, он не сдул её и мог разглядеть цифры и номера, которые кто-то словно наспех выписывал пальцем в пыли.

ПКП… затем пятно. Затем… 79244-12u712. Ферус быстро повторил цифры и буквы, стараясь запомнить.

Нужно было лишь узнать, что они означают.

Глава 6

Вейдера немедленно провели в офис Императора. Слай Мур открыл дверь и быстро ретировался, словно пытаясь увернуться от выстрела. Нехороший знак.

Учитель ждал возле окна, глядя на направляющиеся к посадочной площадке Сената роскошные корабли. Будучи среди первых людей Империи, сенаторы получили огромное преимущество после отмены назойливых республиканских правил. Правил, охранявших банкинг, жадность корпораций, горное дело, предприятия по охране окружающей среды… они лишь мешали немногим извлекать выгоду ценой многих жизней. Теперь сенаторы могли использовать свои связи с большими горнодобывающими и прочими предприятиями и в результате стать богаче, чем когда-либо. Именно так Палпатин добивался их верности.