Вирус забвения
Шрифт:
Сердце Бойда, казалось, рухнуло куда-то вниз, больно ударившись о каменный пол, дыхание перехватило, а на глаза навернулись слезы. Прямо перед ним двое дюжих бойцов в серой форме СБА волокли за ноги бездыханное тело Бобби. На белой рубашке хорошо выделялось расплывающееся красное пятно. Глаза Бобби были открыты и с укоризной взирали на своего босса.
Бойд сжал кулаки, но ничего не сделал. Он продолжал идти следом за Мортенсом, который даже не бросил взгляда на происходящее. Он был в курсе и намеренно продемонстрировал Шотландцу эту картину. Именно такое будущее ожидало
7
Они появились где-то через полтора часа. Смутные тени, маячившие в пыльном, давно не мытом стекле VIP-зала. Здесь стекла пуленепробиваемые, это точно. И никаких щелей – внутрь не заберешься, как ни старайся.
Тени мялись на пороге, метались из стороны в сторону, но в самолет не шли. Они боялись. Вернее, они опасались. Эти люди совершенно точно знали, что за книга у них в руках, поэтому понимали, что просто так сделать с ней ничего не удастся. Это не обычный антиквариат, который стоит кучу денег, но, в сущности, никому не нужен. Эта Книга бесценна, деньги – лишь предлог, лишь способ завладеть ею. Цель внутри, она не в простом владении, она в постижении Книги.
Не сводя глаз с мельтешащих теней, Флетт медленно, не пропуская ни слова, повторил заклинание, не имеющее смысла. Нормальное заклинание – никакого смысла ему и не нужно, главное, чтобы работало. Одному Милостивому Владыке Грядущего известно, для чего эта абракадабра предназначена. Но она помогала.
Прошептав последние слова – трудно сказать, сколько их было вообще, – Лохлан поднял глаза, внимательно осмотрев все детали самолета и присосавшегося к его борту темно-серого перехода. Много частей, подогнаны хорошо. Но все, что сотворил человек, человек же способен и уничтожить. Теперь Лохлан знал, как он попадет на борт.
Пальцы постоянно становились влажными и оставляли на клавишах гадкие мокрые пятна. Собственно, никому не было дела до этих клавиш, только взбудораженное воображение рисовало одну картину разоблачения страшнее другой.
Молли ерзал на стуле и пыхтел, бросая косые взгляды на коллег. Особенно на Ливанова, который что-то лихорадочно строчил на клавиатуре своего «раллера».
– Что у тебя, Молли? – послышался голос Джарреда.
Толстый машинист вздрогнул от неожиданности. Ну, вот и началось, теперь никуда не денешься.
– Что ты сказал?
– Что ты нашел? – повторил вопрос начальник отдела.
Что он нашел? Ничего не нашел. Потому что ничего и не искал. Для чего искать то, о чем знаешь заранее? И уж тем более нет никакого резона искать то, что может сдать тебя со всеми потрохами.
– Н-ничего. Никаких зацепок.
Молли заикался, глаза его бегали из стороны в сторону, не в силах найти точку, смотреть на которую казалось безопасным. Он не знал, как правильно отвечать. Что нужно говорить, чтобы никто не подумал на него.
– Ищи, смотри внимательно. Ты прочесал Punkg-round?
Вот и до Punkground добрались. А там район за районом, линию за линией, кабель за кабелем… Грантон как на ладони, только руку протяни и пощупай жирные потные следы, оставленные Молли.
Если уж быть до конца честным, заработал Молли не так уж и немного. И поделиться с Джарредом, как это было принято испокон веку, забыл. Может, это и к лучшему. Если бы он доложил обстановку тогда, вручив шефу энную сумму, его бы и раскусывать не понадобилось. Так что нечего – все он правильно сделал. Только отчего же так страшно?!
– Сейчас начну, – сказал Молли. – Сначала прочешу Грантон.
Он брякнул это и прикусил язык. Больно, до крови. Что он такое городит?! Грантон настолько прочно засел в голове, что вырвался оттуда сам собой. Черт бы побрал этого Стрелка с его деньгами!
«Но ведь потерять деньги тебе все равно было бы жаль. Сознайся, хотя бы сам себе признайся, и станет легче». Кто это сказал? Молли завертел головой, пытаясь найти того, кто вздумал насмехаться над ним, но все машинисты, не отрывая глаз от экранов «раллеров», прочесывали сеть. Все работали, только он бессмысленно пыхтел, заливая потом казенную клавиатуру.
Нет, так нельзя. Нужно успокоиться, а то…
– Оставь Грантон. – Голос прозвучал, словно из параллельного мира. Кто это говорит? Ах да, Джарред еще не закончил.
– Хорошо! – В голосе Молли добавилось уверенности: Грантон отходил на потом.
– Я сам прочешу этот район. Уж очень оттуда подозрительный сигнал идет.
Все! Это конец! Они давно раскусили его и теперь хотят, чтобы он сам все выдал. Они специально делают вид, что ничего не знают, они… Да, они все ополчились на него. Они давно под него копают. Он, Молли, смог превратить тупую рутину работы в загибающейся СБА в весьма прибыльный бизнес. Он смог, а они нет. Они все завидовали ему, вот в чем дело!
– Да, они там! – заорал Молли так, что большинство машинистов подскочили и непонимающими взглядами уставились на толстяка. – Это я, я подключил Грантон к питанию. У меня был заказ, я не знал… я не хотел… они… меня обманули…
Молли сам не заметил, как перешел с крика на всхлипывания. По щекам текли слезы, в носу захлюпало.
– Что ты подключил? – нахмурившись, спросил Джарред.
«Они все знали, всегда знали. Они все всегда все знают. Они все против него, Молли, они хотят его смерти!»
– Резервную линию в Грантоне, – не переставая всхлипывать, сообщил Молли. – Устроил сбой в рабочем расписании, чтобы подключить Грантон. Но ведь и речи не было о подключении сети. Я не знал, меня обманули, я…
– Прекратить истерику! – заорал Ливанов.
Молли вздрогнул и почувствовал, что по креслу расплывается мокрое пятно – он обмочился. Но толстяку было все равно: так или иначе, все кончено, он больше не человек, он куча дерьма, которую выбросят в выгребную яму.
Джарред набрал несколько команд на своем «раллере» и откинулся в кресле, слив сознание с сетью. Он был там всего несколько секунд. Вернувшись, он снова что-то набрал на клавиатуре и, резко вскочив, выбежал из операционного зала.