Вишня и никотин
Шрифт:
Вот только именно сегодня я увидела всё иначе. Перед глазами та же комната, те же стены, но… Но свет, льющийся из окна, бледнее, свет лампы тусклый.
Гамма холодных цветов, мозолящие глаза солнечные зайчики. Уже не мирная, а мертвая тишина.
Спокойствия нет в груди, но есть пустота. Будто мне вбили несколько гвоздей в грудную клетку, расковыряли и вытащили, оставив пустые тоннели , через которые выходит воздух. Давление в горящих и опухших от слез глазах. Отметина на лице покалывает.
Заставляю
Смотрю на парня, который, кажется, не так крепко спит.
Под одним одеялом с ним тепло.
Дилан хмурится во сне. Думаю, в этом весь он: раздражительный, наглый, эгоистичный, хмурый, злой, несносный. Наклоняю голову, рассматривая его лицо. Человек, к которому, несмотря на все отрицательные черты характера, я тянусь.
Ничего не чувствую. В прямом смысле. Только усталость, что-то тяжелое на плечах, некий груз, не дающий вдохнуть полной грудью.
Кашляю, понимая, что мне не хватает кислорода. Стенки гортани будто сжимаются. Начинаю давиться, прикрывая рот ладонью. Кашель сухой, как у дряхлого старика. Лучше выйти из комнаты. Дилан и так плохо спит, а тут еще и я мешать буду.
Ползу к краю, опуская ноги на холодный пол, сжимаю губы, громко дыша через нос, но этого не достаточно. Плюю на внешний вид и выбегаю из комнаты, но торможу, игнорируя внутренние позывы. Аккуратно закрываю дверь. Тихий щелчок - и я мчусь к ванной комнате.
Когда распахиваю дверь ванной комнаты, понимаю, что меня сейчас начнет рвать. Падаю на колени возле унитаза, крепко вцепившись пальцами в собственные волосы. Кашляю. Не пойму, что именно выходит из меня. Похоже на воду. Только очень мутную. Плюю. Наконец, могу дышать нормально.
– Чарли, - звонкий голос Зои бьет по вискам и вызывает новую волну тошноты. Девушка опускается рядом, придерживая волосы. От неё пахнет свежей улицей. Она только пришла? Где она была?
– Господи, - её лицо корчится.
– Мама мне все рассказала, - она говорит это ровно, хоть и хмурит брови.
– Мне так жаль.
Чего тебе жаль, Зои?
Плююсь, поднимая голову. Сестра осматривается:
– Сейчас, - встает, сняв с крючка полотенце, и хочет вытереть мои губы, но я выдергиваю его из её рук, делая это сама. Держусь за стену, поднимаясь на дрожащие ноги. Зои дергается, желая придержать меня, но останавливается, потирая руки. Я поворачиваюсь к раковине, облокачиваясь на неё. Кручу ручку от крана. Сестра молчит, нервно покусывая губы. Она открывает рот, но ничего не говорит. Просто стоит позади меня, будто наблюдая, ища правильные слова.
Беру щетку и пасту. Смотрю на себя в
Смотрю прямо себе в глаза. Жутко.
– Чарли, - Зои все же делает шаг. Я поворачиваю голову и, кажется, затыкаю её уверенность. Девушка вздыхает, убирая локоны волос со щеки:
– Чарли, я, - качает головой.
Хлопаю глазами, вздыхая:
– Ты здесь не при чем, - вновь уставилась на свое отражение.
– Нет, если бы я осталась, я…
– Ты, что?
– хмурюсь, вынув щетку изо рта. Зои теряется. Действительно, что бы ты сделала?
Её молчание раздражает, поэтому плюю в раковину, полоща рот. Девушка откашливается:
– Мама вызвала врача. Сандра уехала, так что тебя осмотрит… - замолкает, когда дверь в ванную комнату распахивается. Я сохраняю ровное выражение лица, а вот Зои резко вскидывает подбородок, принимая свою фирменную гордую осанку.
Дилан хмурится, сонными глазами смотря на меня:
– Ты в порядке?
Кажется, Зои фыркнула:
– Её тошнило. Как ты думаешь, она в порядке?
– складывает руки на груди.
Дилан лишь окидывает её уже раздраженным взглядом, подходя к раковинам. Его движения какие-то скованные, неуверенные, но грубость скрывает все это, поэтому Зои не замечает, как он мнется.
Зои - нет, я - да.
Парень стучит кулаком по ладони, щуря глаза:
– Тебе нужно что-нибудь? Лекарство или…
– С каких пор ты проявляешь заботу?
– Зои. Почему при нем она становится такой стервой?
Девушка подходит к зеркалу, рассматривая себя:
– Отвратительно.
– Зои, - я шепчу, но хочется кричать. Девушка бросает на меня взгляд:
– Просто, именно от такого человека, как Дилан, видеть заботу о ком-то странно, разве нет?
Вижу, как скулы Дилана напрягаются. Он стискивает зубы, прикрывая глаза. Сдерживает желание обернуться и окатить Зои ругательными словами. Но почему? Раньше он не отказывался лишний раз задеть её. Так, что сейчас не так?
Он не хочет подтвердить слова сестры действием. Опять эта их война. Словесная. Она специально выводит его. Они словно поменялись ролями.
Зои берет с полки тюбик крема для рук и выдавливает на палец, приговаривая:
– Если тебе страшно спать в своей комнате, то можешь пока перелечь ко мне, - улыбается, растирая крем.
– Все же, соседство с парнем - не лучший вариант для тебя сейчас. После того, что случилось, - уточняет.
Я хмурюсь, опустив глаза.
– Зои, - Дилан вдруг подал голос, фальшиво улыбнувшись.
– Будь добра, закрой хлебало свое гребаное.