Високосный год: Повести
Шрифт:
Вечерами она, выполняя поручение Лисицына, занималась оценкой полей, лугов и пастбищ и расчетами по животноводству. По всему выходило, что комплекс хозяйству пока не по плечу, сомневалась она и в возможности тысячной прибавки в надоях. В ближайшее время возможно поднять годовой надой на буренку только на четыреста — пятьсот литров. Управляющие отделениями и бригадиры-животноводы, с которыми она советовалась, подтверждали ее прогнозы.
Когда Лисицын появился в конторе, Яшина обрадовалась, и глаза ее засветились.
— Я уж тут
— Что верно, то верно, — согласился Степан Артемьевич. — Но привыкайте. Когда-нибудь станете и директором.
— Нет уж, спасибочки. Это не для меня, — полушутя ответила Яшина. И тут же высказала опасение, что недосохшую скошенную траву нельзя ни прессовать, ни стоговать, — солнца совсем нет. Сено не сохнет.
— А если пустить то, что скошено, на сенаж? — предложил Лисицын.
— По-моему трава слишком влажная. Я поеду в луга и проверю. И вот, Степан Артемьевич, то, что вы просили, — она положила перед ним папку с расчетами.
Лисицын стал неторопливо их просматривать, прочел изложенные главным зоотехником выводы и спросил:
— Значит, с комплексом у нас не выйдет?
— Да. И за год-два удои возможно поднять только на четыреста — пятьсот кило.
— Спасибо за столь кропотливый труд. Я хорошенько ознакомлюсь с вашими расчетами, — сказал Степан Артемьевич.
На улице громыхнул автомобильный мотор, заскрипели тормоза. Лисицын увидел в окно, что подошел грузовик с фургоном, покрашенным зеленой краской. В кабинет тотчас вбежал маленький, шустрый Сергей Герасимович. Он поздоровался и накинулся на супругу:
— Черт побери! Будешь ты кормить меня обедом или нет? За три дня ее диктаторства, — он уже теперь обратился к Лисицыну, — представьте, за три эти дня она ни разу не сварила домашних щей! Дети питаются всухомятку, я бегаю в столовку. А знаете, как у нас в столовке… Сегодня-то хоть накормишь обедом?
— Сегодня обеда тоже не будет. Еду на покосы, — ответила Ангелина Михайловна. — А ужин, так и быть, приготовлю.
— Зачем же тогда жена? — Челпанов развел руками, темными от машинного масла и металла. — Я с утра в мастерских вкалывал, а обеда не предвидится. Видали? Степан Артемьевич, скажу вам, что образованная жена, синий чулок, для нашего брата сущее бедствие!
— Успокойтесь, — посмеиваясь, ответил Лисицын. — Я более недели питался в столовке и, как видите, жив. Ничего не случилось.
— Выгораживаете своего зоотехника! — Челпанов снял кепку, пригладил ладонью рассыпавшиеся волосы, глянул на жену уныло и вдруг перешел на деловой тон: — Степан Артемьевич, мы оборудовали автолетучку для ремонта техники в полевых условиях. Все готово, можете посмотреть.
— Давайте посмотрим.
В фургоне автомобиля, который стоял перед окнами, имелось все необходимое для «скорой помощи» совхозным механизаторам: сверлильный станок, слесарные
— Токарные работы будем выполнять в мастерских. Ну как, хороша летучка? Сейчас мы ее опробуем в деле. Во втором отделении поломалась передача у силосоуборочного комбайна. Едем!
Челпанов сел в кабину, захлопнул дверцу, и машина ушла. Яшина отправилась по своим делам, а Лисицын вернулся в контору.
Стараясь сосредоточиться, он несколько минут сидел неподвижно, поглядывая на папку, оставленную Яшиной, будто в ней таилось нечто такое, что могло испортить ему настроение.
В кабинет вошел Новинцев. Он поздоровался, выразил соболезнование по поводу смерти тещи, а потом сразу ввел Лисицына в привычный деловой круговорот:
— Нам с тобой через три дня ехать на пленум. Не забыл?
— Как? Я этого не знал.
— Ну как же не знал? Разве Яшина тебе не сказала?
— Нет.
— Было письмо из райкома. Она, верно, зашилась и забыла тебе сообщить.
Лисицын открыл папку с надписью «К докладу» и стал перебирать бумаги
— Вот, есть, — сказал он и прочел вслух:
«Члену КПСС, директору совхоза «Борок»
тов. ЛИСИЦЫНУ С.А.
14 июля с. г. состоится пленум Чекановского РК КПСС с вопросом: «Ближайшие перспективы развития животноводства в колхозах, совхозах, в подсобных хозяйствах района».
Приглашаем Вас принять участие в работе пленума. Приготовьте обоснованные расчеты и предложения по увеличению поголовья и продуктивности скота в вашем совхозе.
Секретарь райкома КПСС Г. ПОЗДНЯКОВ».
Лисицын положил письмо в папку. Новинцев напомнил ему:
— Не забудьте о расчетах и предложениях.
— Они готовы, — Степан Артемьевич подал ему папку Яшиной.
— Как, уже? — удивился парторг.
— Работаем! — с напускной деловитостью ответил Лисицын. — Надо знать о намерениях начальства и уметь опережать события.
— Ну ты даешь! — одобрительно промолвил Новинцев и стал просматривать расчеты.
— Не радуйся, Иван Васильевич. В той папке утешительного мало. Не знаю, насколько права Яшина, но хвалиться особенно нечем. Надо это дело нам обсудить.
— Дай мне цифирь на вечерок. Разберусь
— Сегодня не дам. Сам буду изучать. Завтра возьмешь. Дай-ка еще взглянуть…
Новинцев вернул ему папку, Степан Артемьевич, еще раз просмотрев записи зоотехника, сказал:
— Яшина упустила из вида залежи в Залесье, поля бывшего колхоза. Расчет кормовой базы она сделала только по площадям, находящимся сейчас в хозяйственном обороте.
— Там деревня заброшена, поля вокруг заросли кустарником.
— Нам все равно придется их разрабатывать. К тому дело идет, — размышлял Степан Артемьевич. — Пленум через три дня, время еще есть. Завтра поеду и посмотрю там земли. Хочешь съездить?