Витморт. Играя со смертью
Шрифт:
Сложно сказать, откуда в комнате все это взялось, когда Сайена вернулась со встречи с ректором, домовой уже задумчиво разглядывал кучу из платьев, юбок, мантий и прочих прелестей женского гардероба.
– А что ты хотела? Я бы удивился, если б он поступил как-то иначе. Хозяин редко идет навстречу, особенно, когда его прямо о чем-то просят. Такой уж он человек – любит говорить «нет».
Если б знала об этом раньше! Не полезла с просьбами. Стоило намеками ограничиться в первый раз.
– А тебе многое о нем известно?
– Только исходя из собственных наблюдений. Он и с профессорами-то редко общается, не говоря уже о всяких духах, мне подобных. Поговори с Элен. Она все видит и слышит.
Еще бы о ней самой чего-нибудь разузнать. Помощница Артана Эварта не выходила из головы. Странная особа, а у Сайены нюх на разного рода ненормальности. И он подсказывал – эта леди способна удивить.
– Придется… – она встала, прошла к кровати. – Тут есть что-нибудь теплое, но не платье? Нужно прогуляться.
– Элен не покидает замка.
– Мне не к ней.
Топатыч пожал плечами. Пару минут копошился, а затем встряхнул какими-то черными кожаными штанами и чем-то наподобие толстой туники.
– Сойдет, – кивнула, отвлекаясь на содержимое своего чемодана.
Она привезла из дома несколько вещей, подаренных бабулей и среди них находилась старая книга с описаниями и чертежами различных ритуалов. Взять ее с собой, наверное, самый умный поступок из всех, что успела сделать за последние месяцы. Для человека, лишенного магии, это словно спасательный круг. Какой бы сильный и опасный ни был, ритуал черпает силы не с внешней стороны, а внутренней. Опасной, всепоглощающей тьмы Нави, куда одной ногой ступает чародей, осмелившийся на столь опрометчивый шаг. Но выбора у Сайены не было. Ей нужно хоть откуда-нибудь позаимствовать силы.
Полистав оглавление, девушка остановила взгляд на коротком названии: «Roboris alveus». Открыла нужную страницу и пробежала глазами по строчкам.
– Мне еще нужны кое-какие ингредиенты… Сможешь раздобыть?
– А какие именно?
– Бычья кровь, кора можжевельника, костная мука, соль. Еще три красные толстые свечи, четыре черные и спички. Остальное в лесу сама найду.
Домовой некоторое время просто смотрел на нее, сосредоточенно наматывая длинную косичку бороды на палец.
– Зачем тебе все это? Нечистым попахивает… Чем-то не из этого мира. Не уж то за Грань решила наведаться?
– Ты поможешь или нет? – стало как-то неуютно под пытливым взглядом голубых глаз.
Он ничего не ответил. Постоял пару секунд, переминаясь с ноги на ногу, затем щелкнул пальцами, да исчез. Оставалось надеяться, что отправился за перечисленным.
Сайена собиралась обратиться к особой магии, нарушить границы здешней энергии. Не той, что владеют люди, населяющие Витморт, а той, которая витает в воздухе, спит в воде, движется в каждом дереве, растущем на этой земле. Она принадлежит миру духов и редко отзывается на зов живых. Но попытаться стоило. Ведь только так можно вернуть себе часть силы.
Хотя нет, не вернуть.
Взять взаймы.
Интерлюдия.
29 лет назад. Тир-Линн
Полупустые комнаты лазарета вновь наполнились женским криком. Бледный от бессонных ночей темноволосый мужчина подскочил уже в сотый раз, бросаясь к закрытым дверям палаты.
– Нет, Кастин! – перехватили его сильные руки. – Ты же знаешь, что ничем ей не поможешь…
Печальные карие глаза Мара немного успокоили, но крик Элен по-прежнему сжимал сердце в колючие тиски.
– Она уже четвертые сутки мучается! Я не могу этого выдерживать!
– Успокойся, друг. Ритуал и так передает часть боли тебе.
– Боги, но, если она так кричит, какая же чудовищная боль осталась ей… – он устало уронил руки вдоль тела, прислонившись к стене прямо напротив двери, гипнотизируя её глазами стального цвета в темных, от бессонных ночей, кругах.
– Как вы всё-таки решили назвать его? На каком имени остановились? – попытался отвлечь его Мар.
– Артан… – голос дрогнул, и лицо мужчины немного просветлело, – мы долго спорили…
Мар улыбнулся.
– Элен, так я понимаю, настаивала на Тароне?
– Ну, естественно… Женщины никогда не забывают свою первую любовь.
В голосе Кастина просквозил отголосок старой ревности.
– Брось! Неужели до сих пор не успокоился с тех давних школьных дней?
– Я даже не знаю где он сейчас… Не видел с выпускного бала Харбоны, – продолжал развивать тему, неотрывно глядя перед собой.
– В конце концов! Элен – твоя жена, а не его, оставь давнюю вражду в покое. Мы все были детьми.
Кастин хмыкнул, взглянув на друга.
– И, тем не менее, она рьяно желала назвать сына его именем.
Они немного помолчали, вспоминая каждый свое.
– О Боги, у меня внутри все буквально разрывает на части… – прошипел, сжимая кулаки.
Мар в молчаливом участии сжал его плечо.
– Неужели, все женщины так рожают!
– Ясно видно, у Элен осложнения… Да и беременность протекала трудно, сам знаешь.
Кастин нахмурился.
– Что-то не так.
– Что?
– Она молчит…
Дверь открылась, и из палаты вышла усталая печальная женщина в белом.
– Как она? – бледнея еще больше, прошептал Кастин, – что с ними?
– Мне очень жаль…
Он стал медленно оседать на пол, сползая прямо по стене, на которую опирался. Мар прищурился, всматриваясь в лицо женщины. Что-то настораживало в выражении ее лица.
– Говорите яснее, – жёстко выговорил он.
– Она очень слаба, а ребёнок… не выжил.
Кастин подскочил, со стоном метнулся в палату, бесцеремонно отталкивая останавливающую его лекарку. Мар же продолжал искать в ее чертах ответы.