Витпанк
Шрифт:
Сотни людей заявили, что его действия явились дня них настолько сильным стрессом, что они были вынуждены принимать транквилизаторы или обращаться к психиатру, и на основании этого требовали себе кусочек Джеззера или его имущества. Одновременно Наташа подала на развод, претендуя на половину его владений.
Пока законоведы пререкаются друг с другом, мы с Джеззером остаемся приписанными к Хинтон Ли и подчиняемся поселковому совету. Я не знаю, кто является официальным пультодержателем, но самого пульта с того вечера я больше не видел.
Джеззер ночует на чердаке приходского общежития.
Мы с Мо делим жилой фургон-автоприцеп Уэйна.
Уэйн не проявил по этому
Уэйн увидел мудрость, крывшуюся за ее словами, и любезно уступил. В ту ночь, которую мы называем своей «первой брачной», он оставил возле нашей кровати полбутылки шампанского «Удачная Покупка». Видите? Жест вежливости не обязательно должен обходиться дорого, не правда ли?
Уэйн понимает, что к людям надо относиться по-человечески, даже если это приписанные.
Мы только что закончили подметать улицы. Джеззерова действительно стала выглядеть немного чище.
— Я тут сделал анализ Парето, — сказал он. — Конечно, вряд ли стоит ожидать, что тебе это многое скажет — но это очень эффективный метод в бизнесе, который помогает более продуктивно распределять ресурсы. Так вот, посмотри на эту диаграмму, которую я нарисовал. Видишь, здесь видно, что на Вязовом поле немного чаще попадаются фантики от конфет, а в парке значительно повышена концентрация сигаретных окурков — причем, что интересно, именно сигаретных, а не сигарных. Сигарные окурки распределены более беспорядочно, хотя, как правило, локализуются…
— Джеззер, — сказал я (мы с ним теперь в гораздо более фамильярных отношениях), — кончай молоть ерунду.
— Ну, одним словом, я составил для нас эти анкеты, чтобы можно было регистрировать распределение мусора по местонахождению, времени суток и времени года. Как видишь, я уже забил их в компьютер, так что нам остается только раздобыть электронную таблицу и базу данных, чтобы оптимизировать нашу рабо…
Я пошел прочь. Мо ждала меня, сидя на садовой стене.
Все по-прежнему неправильно — то, что мы до сих пор здесь. Но благодаря Мо это можно выносить. Когда-нибудь мы выберемся отсюда. И мы победим.
Роберт Силверберг
Аманда и пришелец
Аманда заметила пришельца в пятницу, поздно вечером, рядом с Видеоцентром в Саут-Мэйне. Он пытался выглядеть спокойным и хладнокровным, но было видно, что он сбит с толку и нервничает, это попросту бросалось в глаза.
Пришелец был замаскирован под семнадцатилетнюю девушку, мексиканку или чикану [62] , с оливковой кожей и настолько темными волосами, что они казались чуть ли не синими — но Аманда, которой и самой было семнадцать, распознала фальшивку с первого взгляда. Некоторое время она рассматривала пришельца с другой стороны улицы, чтобы быть абсолютно уверенной, затем перешла на ту сторону.
62
Чикано (chicano) — американец мексиканского происхождения, мексиканец, живущий в США. — Примеч. пер.
— Надо
— Отвали, — ответил пришелец.
— Да нет, ты послушай! Ты хочешь держаться подальше от лагеря или нет?
Пришелец холодно осмотрел Аманду сверху донизу и произнес:
— Не знаю, что за чепуху ты тут болтаешь.
— Прекрасно знаешь! Нет смысла пытаться обхитрить меня. Слушай, я хочу тебе помочь, — сказала Аманда. — Я считаю, что с тобой обошлись несправедливо. Ты хоть знаешь, что это значит — «справедливо»? Вот что, пойдем-ка ко мне домой, и я расскажу тебе кое-что насчет того, как можно сойти за человека. У меня все равно целый чертов уик-энд впереди, а делать нечего.
В темных, неприветливых глазах мнимой девушки появилась искорка заинтересованности, однако тотчас угасла. Пришелец сказал:
— Ты что, ненормальная?
— Ну, делай как знаешь, о гость с далеких звезд! Пускай они снова запрут тебя! Пускай они втыкают тебе в задницу электроды! Я пыталась тебе помочь, а больше я все равно ничего не могу — только попытаться, — сказала Аманда, пожав плечами.
Она не спеша двинулась прочь. Не оборачиваясь. Три шага, четыре, пять — руки в карманах, медленной походкой, направляясь к своей машине.
Может быть, она ошиблась? Да нет же! Нет! Она могла ошибаться относительно других вещей — например, насколько Чарли Тэйлор хочет провести с ней уик-энд, — но только не в этом. Эта цыпочка с завитыми волосами не могла быть никем иным, кроме как сбежавшим пришельцем.
Об этом жужжал весь округ: смертельно опасная нечеловеческая форма жизни исчезла из лагеря для интернированных под Трэйси и теперь могла оказаться где угодно — в Ореховом Ручье, в Ливерморе, даже в Сан-Франциско. Ужасный монстр, способный имитировать любой человеческий облик: сожрать и переварить тебя, и замаскироваться под твоей оболочкой. И вот он, пожалуйста, Аманда не сомневалась в этом: именно пришелец преспокойно стоит сейчас перед Видеоцентром! Она продолжала идти вперед.
— Эй, погоди! — наконец окликнул ее пришелец.
Аманда сделала еще пару независимых шагов, затем остановилась и оглянулась через плечо.
— Чего?
— Как ты смогла догадаться?
Аманда ухмыльнулась.
— Запросто. На тебе непромокаемый плащ, а сейчас еще только сентябрь. Сезон дождей здесь начнется только через месяц-другой. Твои брюки — старье, «Спандекс»; даже такие как ты больше не носят это дерьмо. У тебя макияж в тонах Сан-Хосе, а румяна наложены так, как это делают в Беркли. Это три вещи, которые я заметила сразу, но могла бы найти еще уйму других. Ничто у тебя не сочетается со всем остальным. Словно ты устроила пробу, чтобы посмотреть, как ты должна выглядеть, и взяла понемногу отовсюду. Чем больше я на тебя смотрю, тем больше вижу. Вон, смотри, у тебя наушники, и даже индикатор горит, а кассеты нет! Что ты слушаешь, музыку сфер? У этой модели, кстати, нет настройки на FM… Так что видишь — ты можешь думать, что замаскировалась просто замечательно, но это не так.
— Я могу уничтожить тебя, — сказал пришелец.
— Что? Ах да, конечно! Конечно, можешь. Поглотишь меня прямо здесь, посреди улицы, через тридцать секунд все будет кончено, останется только мокрое пятно у дверей, а новая Аманда пойдет себе по своим делам. Но что потом? Что тебе это даст хорошего? Ты по-прежнему не будешь знать, где верх, а где низ. Так что уничтожать меня нелогично, если только ты не полный дебил. Я же на твоей стороне, я не собираюсь выдавать тебя!
— Почему я должна верить тебе?