Витязь. Замок людоеда

Кулик Степан

— Чтобы подменить реликвию, — выдавил из себя тевтонец, косясь мне за спину.

Пришлось оглянуться. В дверном проеме стоял монашек, а в руках у него была дымящаяся кочерга. И опять он вовремя. Надо будет после как-то поощрить парня. За сообразительность.

— Это ж каким образом?

— Ну, вы же знаете, что обоз был ложным следом, и мы из-за этого едва не упустили гонца, — проворчал тайных дел рыцарь. — Пока сообразили, что гость Круглей только приманка, пока заново сети расставили… В общем, только здесь, всего в паре дней от Расейняй [25] и удалось перехватить.

25

Расейняй — город в Расейнском районе Литвы. В Российской империи до 1917 года назывался Россиены.

— Тем более не понял… Если ковчежец с реликвией у вас — для чего подлог делать?

Вот же ж действительно, язык — враг мой. Сперва брякнул, потом подумал. Зачем немцу знать, что я не в курсе всех подробностей? Но тот, слава богу, моей оплошности не заметил.

— Ушел гонец… Перебил засаду и ушел. Но его тоже крепко ранили. Так что до Расейняй он не добрался. Здесь где-то залег. Раны зализывает. Если не окочурился, конечно…

Рыцарь злорадно усмехнулся. Ох, не любит нас немчура. С палачом разговаривает, а с волчьей натурой все равно совладать не может.

— О гонце забудь. Кому надо, эту историю знают. О подложной реликвии сказывай.

— Доннерветтер… Так я и говорю, — дернул подбородком тот. Не привык, чтоб его перебивали. — Магистр Конрад фон Фитингхоф [26] приказал пограничным комтурствам организовать поиски раненого. Для этого мы и наняли разбойников. Чтоб убедиться в том, что он мертв наверняка. Ну, или в обратном… А пока к жмудинам дар русских князей из Киево-Печерской лавры не доставили, сделать фальшивые мощи. Передать в церковь, а потом подлог раскрыть. Обставив дело так, будто это митрополит Киевский пожадничал и не отдал мощи из лавры.

26

Конрад фон Фитингхоф — ландмейстер Тевтонского ордена в Ливонии с 1401 по 1413 год.

— Ясен пень, самим-то по лесам не с руки бегать.

Тевтонец опять заиграл желваками, но стерпел. Впечатления от пережитого еще не прошли окончательно.

— Но все равно слишком сложно. Нельзя было что-то попроще сделать, чем всем подряд руки рубить?

Храмовник пожал плечами.

— Ничего сложного. Разбойники в здешних лесах всегда озоровали. Порубежье… Так что этим никого не удивишь. А преимуществ в плане ландмейстера [27] множество. Во-первых, у святого Артемия Антиохского особенная кисть руки. Указующий перст одной длины со средним. Что не так часто встречается. Привлекать к этому внимание не хотелось, уже и того, что отсекали только правую длань, хватит для подозрения. Поэтому понадобилось много рук. Во-вторых, при такой охоте была надежда, что и гонца лесные братья не пропустят. Что им какой-то чужак, когда столько золота платят. В-третьих, язычникам давно пора понять, что порядок на их земли придет только вместе с орденом. Что мое комтурство и должно было подтвердить в ближайшие дни, покончив с разбоем после поимки гонца.

27

Ландмейстер — следующая после великого магистра должность в структуре ордена, являлся заместителем великого магистра на некоторых территориях ордена. Должность ландмейстера в Ливонии учреждена в 1237 году, после вхождения Ордена меченосцев в состав Тевтонского ордена.

— Лихо закручено… — кивнул я. — Разбойнички придут за золотом, а их встретят мечи. И так ватага за ватагой… Умно. Вот почему в башне нет ни шеляга. [28]

Говорил, а сам краем глаза следил за пленником. Ага, есть… Считая, что я не вижу, губы брата Альбрехта дрогнули от мимолетной усмешки. Значит, не всю казну пока растратил господин вальдмейстер. Вот и отлично. Позже к этому вопросу мы еще вернемся.

— Все перечислил?

Крестоносец помолчал немного, потом пожал плечами:

28

Шеляга — денежная единица в Древней Руси и в Польше. Упоминается в «Повести временных лет» под 885 и 964 годами.

— Вроде… Если не считать того, что запуганные крестьяне скорее прибьют чужака, чем окажут помощь. Так что гонцу придется либо самому как-то исцелиться, либо подохнуть в лесу. Ну, а нашим разъездам меньше забот.

Что ж, я услышал все, что хотел. Не сомневаюсь, был бы на моем месте настоящий дознаватель, он сумел бы вытащить из пленника гораздо больше важных сведений, но проблема не только в том, что у меня нет нужных навыков, а что я толком не знаю, о чем спрашивать. И все-таки даже та информация, которую удалось узнать, достаточна важна, чтобы донести ее до своих…

И пусть литовцы и поляки еще те союзники, по истечении веков ставшие совсем даже чужими, но это все будет потом. А сейчас впереди Грюнвальдская битва. На которой и они, и русские полки вместе встанут против немца.

— Ты обещал жизнь… — неуверенно напомнил брат Альбрехт, встревоженный моим молчанием.

Помню… Вот только хлопотно это, и в будущем сулит одни проблемы. Но слово не воробей, вылетит… и топором не вырубишь. Раз обманешь, второй — на третий не только враги, свои верить перестанут.

— Митрофан, не в службу, а в дружбу, напои гостя и дай чего-нибудь пожевать.

— Ваша милость, вы же не думаете, что… — вскинулся тот.

— Не угадал, именно этим я как раз занят. Думаю. Так что не мешай. А закончишь кормить немца — спускайся вниз. Будет для тебя еще одна работенка.

Тайм-аут мне был нужен не только для подумать. Занявшись допросом, я чуть было не забыл о главной опасности — Радужном Переходе. А оттуда в любую минуту могли появиться враги. Причем в любых количествах. Хоть и по одному. Поэтому прежде чем предпринять какие-либо дальнейшие шаги, надо было обезопасить себя, так сказать, с тылу. Более надежным способом, чем пара мешков на люке.

* * *

Вариант забить подвальное помещение камнями и землей, как проделали с порталами в Западной Гати и в замке Шварцреген, я отмел сразу, поскольку в двух первых случаях имелись сотни рабочих рук, а сейчас я располагал только одной парой. Собственных. Пусть и великанских, но ведь не на распродаже купленных. Пригодятся еще.

Значит, отсутствию множественной физической силы следовало противопоставить наличие разума.

Прежде всего я еще раз спустился в подвал и осмотрел его более тщательно. Но ничего заслуживающего внимания не обнаружил. Он даже удивлял своей пустотой. Здесь даже картошку не хранили. Впрочем, откуда ей взяться, если в начале пятнадцатого века только до рождения Колумба оставалось еще почти полсотни лет. А до открытия Америки и того больше. Так что, кроме недовольно мерцающего портала — почувствовал, наверно, какая судьба ему уготована, ничего существенного в подполе не было.

Что ж, для начала применим проверенный способ с нагромождением тяжестей…

И именно в этот миг цвет портала изменился. Вернее, палитра ушла в сторону желтых и зеленых оттенков. А еще секунду спустя из портала шагнул среднего сложения мужик. В обычном коричневатом кожаном камзоле. В колпаке со слегка примятым верхом, будто он только что зацепился шапкой за притолоку. Но подпоясанный мечом. Портал тут же успокоился и добавил в свою гамму синих красок.

«А вот и смена караула из бани возвращается…» — мелькнула мысль.