Виви. Инициализация
Шрифт:
— Полная мощность сказала! — громко и четко произнесла я. Как мне показалось, послышались шептания со стороны десантников, удивлённых такими командами.
Внимание! Снят контроль над эмоциями и предельной мощностью.
Я стала двигаться быстрее. Ударов наносила всё больше и больше, но Хогас продолжал уклоняться и уходить на дистанцию. Казалось, он должен уже устать, но этого не происходило.
Невероятно, насколько он быстр. Курнаец будто знал, куда я двигаюсь и как буду действовать. Это невозможно!
Рекомендация: прекратить поединок.
—
Нет никакого плана действий, только нечеловеческая скорость и рефлексы. Чувствовала, как рассекаю воздух, а деформация татами под ногами не успевала возвращаться к своему прежнему состоянию, и я наступала в ту же выемку. Слух улавливал каждый вздох Хогаса, каждое биение его сердца, а голоса военных за рингом замедлились.
Я сблизилась с противником и попыталась провести захват одной ноги. Курнаец начал уходить от него, но это мне и нужно было. Вытянувшись во весь рост, я пробила с разворота левым локтем в лицо. И в этот момент замерла в стойке.
Хогас, хоть и успел поставить блок, но его всё же снесло к бортику, и он еле устоял на ногах. И это я смогла сделать сама. Без рекомендаций и расчётов!
Мир вновь вернулся к привычному течению времени. Ни единого звука не доносилось ни с ринга, ни из-за его пределов. Все были шокированы, только вот чем именно?
Страж улыбнулся, сделал несколько хлопков, а затем выполнил поклон. Увидевшие это проявление уважения десантники, последовали за Хогасом.
«Как так-то? Зачем они кланяются?» — подумала я.
«Традиции в боевых искусствах Стражей схожи с восточными единоборствами. Это проявление уважения к сопернику, достойно бившегося с мастером, каким является полковник. Стоит проявить солидарность».
— Мисс Вивиан, биться с вами было честью для меня. Надеюсь, вы почувствовали, что человек в вас всё же преобладает? — Хогас поднял голову и выпрямился.
Ещё пару месяцев назад я была совершенно никому не нужным куском живой плоти на больничной койке. Затем из моего тела сделали дорогостоящую куклу, поместив туда мега-компьютер и мой мозг. Я не чувствую боли, страха, а мои эмоции лишь набор импульсов. А теперь стою перед, возможно, лучшим из Стражей во всей галактике в окружении воинов. И все они выказывают мне своё почтение. Бред!
Ворох мыслей сбил меня с толку, и я просто ушла, не проронив ни слова. Даже ботинки не стала забирать. Одиночество и бесцельное существование — вот мой удел. Это решено.
Глава 12
Поездка на лифте казалась вечностью. Сколько мыслей промчалось в голове? Войдя в кабину, я даже не сразу нажала нужную клавишу. Для меня такое заточение было сродни щиту от внешнего воздействия — в этом металлическом коробе я чувствовала некое подобие умиротворенности.
«Вивиан, напоминаю, что понятие чувств для тебя становиться неактуальным. Для дальнейшего функционирования стоит снижать эмоциональную составляющую твоего поведения».
— Значит, ты подтверждаешь тот факт, что я больше не человек? — громко задала я вопрос. Повышенный голос — единственная живая эмоция, доступная мне сейчас.
«Это стоит принять и следовать своему предназначению. Ты должна быть готова к тому, что с достижением полной синхронизации произойдёт полная перезагрузка системы».
— Какая к чёрту перезагрузка? О чём ты? — напряглась я. В этот момент двери лифта разомкнулись, открывая дорогу к чему-то новому, совершенно неизведанному.
Я оказалась на верхнем уровне корабля, где находился смотровой пост, предназначенный для обзора внешнего пространства без использования радаров, сенсоров и сканеров. Обычный визуальный контроль, доступный после перехода корабля из сверхсветового режима на орбитальный полёт.
Невероятная картина моментально прочистила мне голову, избавив от мыслей и тревог. Передо мной открывался вид на планетоиды и скопления метеоритов, находившиеся в обманчивой близости, хотя расстояние до них измерялось сотнями тысяч, а то и миллионами километров. Они притягивали мой взгляд словно россыпь драгоценных камней, небрежно разбросанных по звёздному полотну. Сверкающие орбитальные маяки для корректировки навигационных систем кораблей, будто факелы для путников — своим огнём притягивают и отталкивают одновременно. Иное их предназначение — ограничение опасных зон, обозначение ближних границ астероидных колец, скоплений космических тел и зон туманностей.
— Самое прекрасное, что мне доводилось видеть, — произнесла я, не в силах отвести глаз от невероятного калейдоскопа. — Разве такой масштаб вообще возможно осознать?
«Космос — это вечная неизвестная и переменная. Процессы в галактике не изучены и на пятьдесят процентов. Различные оптические, световые и астрономо-физические явления требуют более детального изучения. Могу вывести текущие сведения о современных открытиях?»
— Не стоит, — тихо произнесла я и подошла в плотную к панорамному окну. Ладонь сама легла на его холодную поверхность.
Объять необъятное, почувствовать неизведанное, ощутить бесконечность — насколько я близка сейчас к этому, настолько и далека. И во всём этом присутствует большая трагедия, свойственная любому разумному существу.
— Мы тленны, Айкс. Всё во вселенной тленно. Нам не познать всех тайн. Вспыхнуть и сгореть мгновенно…
«Мы не одни, Вивиан», — резко оборвал меня Айкс и показал на стоящего за спиной гостя. Им оказалась та самая Тори, в руках которой были мои ботинки.
— Мне больше нравится другое выражение из вашей культуры — «Все эти мгновения затеряются…».
— «Во времени, как слёзы в дожде». Это старинный фильм, но фразу говорит не человек, — прервала я сержанта.
— Как и ты. Но и в тебе есть душа, разве не это был главный посыл того фильма? — сказала Тори и протянула мне ботинки.
— «Бегущий по лезвию» слишком глубокое произведение земного кинематографа. К чему ты клонишь? — спросила я и принялась натягивать обувь.
— К тому, чтобы ты нашла себя среди нас. У тебя есть предназначение. Хочешь ты этого или нет, но на этот путь ты уже ступила. Осталось лишь его осилить.