Вкус Евы
Шрифт:
— Черт!
Выкручиваюсь из его объятий, но поздно понимаю, что наши тела слишком близко, что трутся друг о друга, к тому же моя рука спокойно продолжает находиться в кармане. Пальцы мужчины неожиданно сильно сжимают мою ладошку. От неожиданной боли я вскрикиваю и пытаюсь вырваться, но Раевский неприятно скалится и хрипло говорит, негромко, но так чтобы я прекрасно расслышала каждое слово:
— Не вздумай со мной играть, Карташова. Ты не из тех, кого бы я хотел видеть в своей постели. И прекрати себя вести как шлюха. Иначе у нас будет
— Ты вообще сбрендил?! Да я к тебе и на пушечный выстрел не подойду! Руки убрал! Или это у тебя такая завуалированная форма игры: грозный препод со своими грязными фантазиями ищет себе приключений.
— Попридержи свой язык. Или тебе никогда не говорили, что скромность украшает девушку.
— А ты убери от меня свои руки, или я буду кричать.
Глаза Раевского темнеют еще больше, он отталкивает меня и быстро шагает к преподавательскому столу, поправляя волосы. Могу поклясться чем угодно, но я отчетливо слышала его протяжный выдох, похожий на рычание.
— Удачного дня вам, Максим Викторович.
Я демонстративно задеваю его плечом и презрительно улыбаюсь ему в лицо. А вот он сильнее сжимает зубы и ничего не говорит. Мои ноги ускорили шаг, слышу, как Раевский злобно рыкнул и стукнул кулаком по столу. А я вдогонку под стать шандарахнула дверью и, не разбирая дороги, умчалась с дамскую комнату.
— О, Карташова, а что это ты пятнами покрылась. Раевский всю кровь выпил?
У зеркала крутилась Белкина со своими подругами-подпевалами.
— А тебе какое дело, находка для шпиона?
— Вау, Карташова, осмелела, дерзишь?
— А тебе корону давно лопатой поправляли?
– Девчонки, вы это слышали, она пытается мне угрожать.
Вот зря она меня задела, ой как зря. Теперь я ей не завидую. Хватаю ее рукой за хвост, притягиваю визжащую Белкину к лицу и чеканю каждое слово.
— Еще раз посмеешь влезть в мою зону комфорта, родная мама не узнает, доходчиво объяснила?
— Пусти, идиотка.
— Ты меня поняла?! — сильнее сжимаю кулак и дергаю волосы.
— Поняла!
Эти три лахудры вылетают из комнаты, я же с особым пристрастием мою руки, тру их так долго, что кожа начинает гореть. В сумочке звонит телефон, догадываюсь, что Котов желает узнать о моих делах, он почти каждый день мне звонит в это время на большой перемене. К черту. Я даже наплевала на то, что нужно к кураторше забежать срочно. Вылетев из туалета, я беру курс на выход их стен универа, а потом и вовсе растворяюсь в толпе прохожих.
18 глава
— Ты опять сегодня витаешь в облаках. Уже десяток ударов пропустила.
Котов смотрит на меня слишком напряженно, когда я в очередной раз промазываю, отрабатывая удары.
— Как прелестно, что ты это только сейчас заметил.
— Я не слепой, вижу, что с тобой муть какая-то творится, мне это не нравится.
Я чертыхаюсь, сваливаюсь на пол и расставляю руки в стороны. Уже больше недели
Только общение с Алькой меня спасало. Стоит услышать ее звонкий голосок и хочется жить дальше. Я порядком достала ее своим минорным настроением. Подруга, чувствую, переживает за меня всеми фибрами души. Вот что значит столько лет вместе и теперь разъединили, как сиамских близнецов. И вот какой смысл моего переезда? Я бросила всё, ради поддержки отца, а теперь могу остаться ни с чем. И если меня с треском выгонят из универа — это будет фиаско.
Белкина взялась за мою душу капитально, при любом удобном случае эта рыжая морда, других слов подобрать не могу, старается подставить меня. И делает это так незатейливо, что впору аплодировать стоя.
Буквально сегодня состоялся разговор с Натальей Анатольевной, она выразила недовольство моим поведением, а если быть точной: неявкой на пары Раевского. Та же Белкина донесла. Мне дали понять, что мое личное непринятие препода является моей проблемой. И если я хочу жить мирно, то должна делать так, как велит устав.
А я даже издали видя статную фигуру Раевского, стараюсь раствориться среди студентов или слиться с каким-то объемным предметом, чтобы вновь не схлестнуться с этим человеком. Не скажу, что мне полегчало, но внутренний баланс медленно пытается восстановиться. Вот еще бы никто не зудел.
— Давай завтра поедем за город, я тебе покажу отличные места, ты в них обязательно влюбишься.
Резко сажусь и словно за соломинку вцеплюсь за неожиданное предложение. Погода отличная, тогда какие могут быть вопросы. Со стороны отца это удивительная щедрость — подарить дочери столько времени. Или же он тоже медленно, но уверенно вылезает из кокона и пытается жить полной грудью. Если бы.
— Я бы и от шашлычка не отказалась и овощей на гриле.
— Все будет, только в супермаркет заскочим.
Я обратно упала на пол и и довольно изобразила летающего супермена.
— Здарова, Рай, какими судьбами?
Мне даже не следует соскакивать с места, чтобы понять, кто только что ввалился в тренажерный зал к отцу.
— А у вас здесь кинематограф, новая версия суперженщины?
Расслабляю руки и сажусь, но смотреть в лицо непрошенному гостю не спешу, просто изучаю яркие шнурки на кроссовках.
— Есть немного, а ты во всеоружии, понравилось вчера?
Что? Раевский приходил сюда вчера, а Котов ни словечка не сказал? Черт! Интересно, а этот слил отцу инфу о том, что меня с его пар ветром сдуло? Впрочем, отец в любом случае нашел бы тему для того, чтобы удобно проесть мне плешь. Значит, не сказал, тогда с какой целью появился на пороге этого зала? Не верю в то, что от пылкого желания прокачать свое тело.