Вкус ночи

Маар Элиза

— Эти чары распространены на моей родине. Девушки после 18 лет обязаны выйти замуж, и… — она тяжело сглотнула. — всегда мужа выбирает отец. Знаю, бред, но это традиция. Идиотская традиция, из-за которой… Кхм… Союз строится без любви и тепла, в большинстве случаев на ненависти. Парней иногда тоже заставляют, но часто девушек отдают старикам..

— Ближе к сути, Ария! — пробасила Ката, я аж вздрогнул.

Тело покрылось мурашками, а где-то в области груди что-то зашевелилось.

Я выпучил глаза.

Это-то что-то продвинулось к сердцу, чем напугало меня, и сжало его.

Приятно. До дрожи.

Какого..?!

— Чтобы укрепить узы брака и уберечь девушек от кончины, ведьмой Амфитритой было создано особенное заклинание. Оно либо соединяло души, чтобы пара узнала друг друга, привыкла, либо… Вам не понравится это.

— Говори! — потребовал я, сжав челюсти.

Она тяжело вздохнула. Обняв себя за плечи, продолжила:

— Либо… меняло души местами.

Помещение поглотила тишина. Биение немоего сердца в ней казалось оглушительным.

Дар речи пропал. Все слова разлетелись, мне как будто ударили по ушам. Оглушили. Снова.

Ведьма, побледнев, затараторила:

— Я не знаю его основы, я только знаю, где его можно найти! В той баночке, что вы разбили, оно как раз и хранилось. Ждало своего часа и… не дождалось. Я хотела использовать его сегодня на Эрике, но вы… вы… Вы разбили его!

— Мы ничего не трогали! — резко сказала Ката.

Опять чертовы мурашки оккупировали мое — ее — тело.

И это что-то резко опустилось вниз живота, где вдруг потеплело. Мне вдруг захотелось сжать бедра.

Твою мать!

— Тогда кто, если не вы?

Глава 13. И смешно, и грустно

***Каталея***

Мир сошел с ума! Он точно сошел с ума!

И я вместе с ним.

Я не могу… Боги, не верится! Просто не верится!

Я говорю его голосом! Вижу его глазами! В груди бьется его сердце! В его же груди!

А эти дурацкие клыки?! Я успела уже прокусить губу!

Они пугают меня до жути. Они пульсируют, ноют, будто желают впиться в кого-то.

Я сплю. Это нереально. Передо мной сидит не мое тело, а иллюзия.

Нет в нем души Брендона, и быть не может. Не может.

Вот только изменится ли что-то, если я продолжу это повторять и обманывать себя?

Боги..

— Веснушка? — я вздрогнула, услышав свой голос.

В груди вдруг потеплело, что мне показалось очень странным.

Будто там рассвело маленькое солнышко, поднятое моим голосом. Глупости какие!

— Что? — вышло хрипло, как-то нездорово.

Словно на последнем издыхании.

— Все решится, вот увидишь.

— Ты слышал Арию. Чтобы все встало на свои места, между нами не должно

остаться тайн, а мы обязаны принять друг друга кем бы ни были.

Он пожал плечами.

Со стороны наблюдать за собой казалось жутко.

Ты будто попал в сон, в котором оказываешься наблюдателем за собственным телом и не можешь ничего сделать, чтобы вернуться.

По сути, так оно и было.

Вот только это не сон. Я все-таки это признала.

— Не вижу в этом проблемы. — сказал Брендон, ухмыльнувшись и поиграв бровями. — Сегодня же познакомимся поближе!

— Это так не работает! — фыркнула «вывалившаяся» из воздуха Мими.

Ну и где она опять была? Мы тут офигиваем от жизни, а она..!

— Разве? — спросил Брендон.

— Где ты была? И сейчас, и тогда, когда все произошло?

Какой грубый у парня все-таки голос!

Раньше это было не так заметно, мне нравилось, как он звучит, и даже как влияет на меня. Отчасти.

— Вам понадобится время. — проигнорировав мой вопрос, сказала кошечка Брендону. — Есть тайны, о существовании которых хочется забыть. Ими не так-то просто поделится. Такие тайны храните вы оба.

Она мазнула взглядом по мне, и я тут же потупила глаза в пол.

Сердце болезненно сжалось.

В свои тайны я вообще не желаю посвящать Брендона. Они слишком кровавые, жестокие.

Послышался тихий болезненный стон.

— Черт возьми… — тут же прозвучал мой голос.

Я вскинула взгляд на Брендона.

Его — мое — лицо было ужасно бледным, потому каждую веснушку было видно отлично. Нижняя губа дрожала.

— Что такое? — неуверенно спросила я.

— Спина болит жутко. — он протяжно выдохнул. — Такое чувство, будто она изорвана в клочья.

На меня словно ушат ледяной воды вылили, горло сдавило. Я резко выпрямилась.

Он ведь узнает. Все равно узнает. Хотя бы о том, что у меня есть крылья.

То есть были когда-то.

А дальше..

— Почему ты такой горячий? — спросила я, чтобы сменить тему.

Сейчас я не была готова говорить о своих шрамах.

Его тело реально раскаленное, из-за чего мне сейчас очень жарко. Пот ручьями стекает по спине.

Парень тут же вскинул взгляд и мгновенно позабыл о боли.

Губы растянулись в наглой ухмылке, не свойственной мне.

— Горячий? — промурлыкал он.

От моего голоса, такого томного и невероятно чувственного, по телу побежали мурашки.

Клыки заныли еще сильнее, низ живота наполнился теплом, а между бедер..

Мама дорогая! Это что за фокусы!?

— Чувствуешь, да? — прошептал Брендон, и огонь между бедер стал еще жарче.

Я инстинктивно их сжала, ой зря..

Парень подался вперед, упершись руками в пол по обе стороны от меня и оказавшись лицом к лицу со мной.