Вкус убийства
Шрифт:
Но потом услышал, как Наталья проходит в комнату к Саше и закрывает за собой дверь. Он взглянул на часы и отправился спать в другую комнату.
Было половина шестого утра.
Глава 11
Виталий вышел из квартиры в половине восьмого. И первое, что он увидел, была Таня. Она, сама того не заметив, уснула по-настоящему. Во сне она разрумянилась, дышала ровно и расслабленно. Виталий с минуту постоял над ней, вглядываясь в ее лицо. Потом положил ей руку на плечо и осторожно, но сильно сжал. Таня мгновенно открыла
В них отразилось недоумение – она явно не могла сообразить, где она и почему просыпается здесь, в полутемном тамбуре, а не в своей постели.
– Идем, – еле слышно сказал Виталий и помог ей подняться.
Таня беспрекословно пошла за ним. Со сна ее пошатывало. Она часто зевала, терла неподбитый глаз и трясла головой. Опомнилась она только на улице, когда ее охватил ледяной утренний холод.
– Я думала, ты уже никогда не выйдешь, – пробормотала она, садясь в его машину.
– Ну а на работу мне не надо, как ты считаешь? – Виталий включил радио. – Сейчас заброшу тебя домой и поеду.
– Который час? – Таня взглянула на часы и охнула:
– Так я в самом деле прилично поспала! Мне показалось, что я только на минутку задремала! А она осталась там?
Виталий не ответил. Он в это время маневрировал между машинами, которыми был заставлен двор. Наконец ему удалось вывести машину на проспект. По радио зазвучала бодрая, навязчивая мелодия. Таня проснулась окончательно.
– Ты знаешь, я ее опознала! – воскликнула она, глядя Виталию в затылок. – Ты меня слушаешь? Это та самая женщина, которая была у Юры! Она вошла в Сашину квартиру.
– Ты уверена?
– На сто процентов!
– Ненавижу, когда к делу приплетают эти дурацкие проценты, – пробормотал он. – Ты или уверена, или нет. Это она?
– Она. Точно.
Виталий на минуту умолк. Машина остановилась перед светофором, потом двинулась дальше. Таня перегнулась вперед и тронула парня за плечо:
– Ты понял меня? Я оказалась права!
– Ну, может быть, в чем-то ты права, – неохотно признал он. – Допустим, у Гурзо действительно была она. Только что нам это дает?
– Как? Ты считаешь, это мелочи? Ты же можешь ее допросить. Вызвать и допросить. От этого ты не имеешь права отказаться. Ты же ведешь дело Юры. И твой Макаров тебя только похвалит. Теперь уж тебя точно не сократят.
– Ну да, я вызову ее, – пробурчал Виталий. Судя по голосу, он тоже еще не совсем проснулся. – А она будет от всего отрекаться. Испугается и упрется четырьмя ногами – ничего не знаю, никого не видела.
И будет права. Доказательств нет.
– Но ведь я же свидетель! – возмутилась Таня. – От чего это она теперь отопрется? Я могу в присутствии Макарова ее опознать. Как у вас принято – официально, в присутствии свидетелей.
– Ну хорошо. – Виталий достал сигарету, воспользовавшись внезапно возникшей пробкой. – Предположим, я говорю Макарову, что нашел бабу, которая голой валялась у Гурзо. Ты мои слова подтверждаешь. Что дальше?
– А что дальше? – недоумевала Таня.
– А дальше будет то, что она расскажет сладкую сказку. Что действительно как-то заходила в гости к Гурзо. Что, возможно, даже имела с ним связь. Ну и что из этого, я тебя спрашиваю? Ты же хочешь примазать ее к двум убийствам! Неужели ты считаешь, что дело уже сделано? А у нее на время смерти Гурзо алиби! А в день смерти его сестры она вообще была на работе допоздна. Если она докажет что-то в этом роде – что тогда?
Таня примолкла. Ее задели эти возражения. Виталий продолжал:
– Хорошо, предположим, у нее нет никакого алиби. Женщина она дородная, упитанная. У нее вполне хватит сил, чтобы врезать мужику кирпичом по кумполу. Но это все одни предположения. Нужны прямые улики, нужны свидетели, нужны веские доказательства. Их у меня пока нет.
– Ну и что? – недоумевала Таня. – На что вообще существует это следствие? Не было доказательств – значит, будут!
– А если не будут? А если она и впрямь убила Гурзо? Тогда у нее все должно быть схвачено. Ну, не полная же она дура! Я ее видел и не верю, что она такая простая. Ведь это преднамеренное убийство, это не случайность! Она же знает, что ей не удастся скосить на то, что Гурзо хотел ее изнасиловать и она ударила его при самообороне. Ты видела, как она голая валялась на диване, это первое.
Значит, ее уже трахнули либо собирались. Почему же она сразу не врезала ему кирпичом? Второе – кирпич был за дверью. Если насилие произошло в квартире, как она могла обороняться с помощью этого кирпича?
– Но почему ты говоришь про насилие? – удивилась Таня.
– Потому что это первое, о чем врут бабы!
– Не понимаю. – Таня совсем поникла. – Ты думаешь, она устроила себе алиби в обоих случаях?
Но если в самом деле убила она, как ее заставить признаться?
Виталий пожал плечами. Он не отвечал несколько минут, и Таня к нему не приставала. Машина то и дело попадала в пробки – утреннее движение было очень интенсивным. Наконец Виталий ответил. И его ответ поразил девушку. Он сказал:
– Единственное, что я могу сделать, – это не привлекать ее к следствию вообще.
– Как?! – Таня подскочила, едва не ударившись головой о потолок. – Ты ее отпустишь?
– – А что я, по-твоему, сейчас сделал? Я ее оставил там, с Сашей наедине. Если она прихлопнет его прямо сейчас – туда ей и дорога, идиотке. Я свидетель, с кем он остался.
Таня нервно рассмеялась:
– Шутишь? Ты думаешь, что она так себя выдаст?
– Шучу, конечно! Ты сама себя послушай! – так же зло и нервно ответил он. – Ведь в день убийства Гурзо у нее тоже был свидетель. Ты! И ты до сих пор жива, тебя никто не убрал. Значит, одно из двух. Либо это не она и ты как свидетель ее вообще не волнуешь.
Либо это она, но притом железно подстрахована. Понимаешь?
– Но сам-то ты веришь, что это она? – в отчаянии воскликнула девушка.
И Виталий, немного помолчав, сказал, что это вполне возможно. Во всяком случае, других вариантов пока нет. Машина уже подъезжала к дому Тани, когда та опять зашевелилась:
– Саша знает, что ты работаешь в милиции?
– Он был так пьян, что ничего не понял, – ответил Виталий. – Хотя зря ты орала «мент поганый».
Я думал, ты умнее.
– Но я не понимаю, почему ты это скрываешь!