Вкус вишнёвой лжи. Книга 2

Андес Марсия

Непонимающе смотрю на сводного брата, уже собираясь спросить, почему это я должна психовать, как вдруг замечаю недалеко от анимэ-магазина красный пикап. Серьёзно, блин? Назаров? Какого чёрта здесь происходит?

— Ты издеваешься? — шиплю я, пытаясь избавиться от навязчивой идеи сбежать куда подальше, чтобы только не видеться с Костей.

Ну, что я ему скажу? «Привет, Костя, давно не виделись»? Почему моя жизнь превратилась в спутанный моток из тысячи наушников, у которого нет ни начала, ни конца? Мне бы остановиться, расставить все точки над «и», а потом отбросить

всё и всех в разные стороны, чтобы дышать стало легче.

— Он просил свистнуть, если ты выйдешь на связь, — невинно хлопает ресницами, останавливаясь недалеко от пикапа. — Сорян. Не знаю, чё там у вас за тёрки, но, может, хорош уже пацана динамить, а?

— Иди на хрен! — толкаю Колю в плечо — парень громко смеётся над своей, как по мне, неудачной шуткой — и выхожу из машины.

С тоской наблюдаю за отъезжающей тачкой брата и, глубоко вздохнув, направляюсь в сторону пикапа. Костя сидит за рулём в чёрной шапке и скучающе слушает радио. Парень выключает магнитолу, как только я стучу по стеклу костяшками, затем выбирается из авто.

— Привет, — тянет так, словно не ожидал меня здесь увидеть.

— Привет, — кутаюсь в шарф, пытаясь скрыть неловкость.

Костя смотрит на меня, а я на него, и мы оба молчим будто сопливые подростки. Хотя, по сути, ими мы и являемся.

— Стас вернулся, — на выдохе говорит парень, и облачко пара вырывается из его рта подобно сигаретному дыму.

Делаю вид, что удивлена.

— И как он?

Назаров шмыгает носом — его щёки быстро краснеют из-за мороза, вид слегка помятый и уставший, словно парень последние несколько дней зависал на глобальной вечеринке. Осмотрев его с ног до головы, замечаю сломанную змейку на куртке, кое-как зашитую с верхней стороны, и небрежно завязанный шарф. Змейка застёгнута лишь наполовину.

— Нормально. Живой. Решил занять место брата в компании, пока отец в больнице.

Удивлённо вскидываю брови, решая, что Костя шутит, но парень серьёзен. Вот те раз! Такого поворота я точно не ожидала! Стас ведь только и делал, что говорил, мол, компания ему не сдалась и иметь дел с семейным бизнесом он точно не станет.

— Ого… — только и могу выдавить я.

В голову лезут картинки Скворецкого в дорогом костюме, решающего проблемы компании, участвующего в переговорах и сидящего в офисе с огромными окнами в пол. С одной стороны как-то непривычно и даже нелепо, а с другой… С другой, я бы не отказалась взглянуть на такого Стаса. Мне кажется, он бы понравился мне ещё больше…

— Вот тебе и ого, — бросает Костя.

Достаёт из кармана пачку с сигаретами и прикуривает.

— Скоро официальное объявление будет. Так что, вряд ли мы теперь так просто сможем вытащить его на посиделки.

В голосе Назарова проскальзывает то ли обида, то ли презрение.

— Ты расстроен?

— Естественно, я, блять, расстроен! — вдруг повышает голос. Затем тушуется и отводит взгляд в сторону. — Сколько его знаю, он пытался избавиться от этого дерьма, а тут сам же и вляпался в него. Видите ли, семья его обанкротится. Да ему вообще дела не должно быть до неё…

Почему-то

становится обидно за Стаса. Он же не виноват, что родился в богатой семье, так же как и я не виновата в том, что моя мама умерла от рака. Так же как Костя не виноват в том, что случилось с его семьей. Родителей не выбирают, и решение Стаса — исключительно его выбор.

— Он же не стал другим человеком, — говорю я. — Это всё тот же Стас. Почему ты так говоришь, как будто он предал тебя?

Костя качает головой: я вижу, что парень хочет высказаться или огрызнуться, а, может быть, и вовсе послать меня куда подальше, но вместо этого он лишь затягивается в последний раз и выбрасывает окурок в сторону.

Проходящая мимо женщина неодобрительно смотрит на нас.

— Нет, конечно, — сдержанно улыбается. — Это всё тот же Стас. Старый добрый Стасян, сто раз вытаскивающий меня из дерьма. Конечно, я рад за своего друга, он же теперь владеет акциями компании и считается одним из богатых бизнесменов страны. Я просто в восторге.

Не верю ни единому его слову, но если начну перечить, точно разругаемся. И вообще, он приехал сюда, чтобы на Стаса жаловаться?

— Прости, — его голос становится мягче. — Просто от одной только мысли, что он теперь будет занимать тем, что ненавидит, меня желчь распирает.

— Он большой мальчик, справится сам, — спокойно отвечаю.

— Ну, да…

Достаю из кармана телефон, проверяю время. Костя замечает моё движение и, наверное, решает закрыть тему.

— Слушай, Ир, — мне не нравится, с каким тоном парень произносит это, и дикое желание поскорее сбежать заставляет подпрыгивать на месте. Почему-то неожиданно становится холодно. — Я, вообще-то, не о Стасе приехал поговорить.

Боже, нет. Не надо. Не говори ничего. Езжай домой и позволь уйти на работу. Не усложняй мою жизнь ещё сильнее, иначе я сойду с ума!

— Короче, я запарился думать, как к тебе подступить. Ты мне нравишься, Ир. Даже очень. И я хочу, чтобы ты была со мной, — Костя пытается поймать мой взгляд своим, но я упорно смотрю куда угодно лишь бы не на парня. Это, кажется, его раздражает: Назаров вдруг хватает меня за щёки и заставляет поднять голову. Я смотрю в его синие глаза и никак не могу угомонить безудержное «нет», повторяющееся в мыслях. Я уже готова взвыть от отчаяния и злости, но парень продолжает: — Но у меня возникли некоторые трудности, так что для начала я хочу их разрулить. Просто подумай об этом, хорошо? Потому что у меня от мыслей о тебе уже крышняк сносит.

Я уже думаю, что парень наклонится и поцелует меня, но Костя этого не делает. Он отпускает мои щёки и отступает на шаг.

— Что за трудности? — только и могу выговорить я.

— Да так, — пожимает плечом. — Пустяки. Не парься. Я позвоню. Ну, или напишу. Ты подумай, ладно?

Неопределённо киваю, но, кажется, этого для Назарова достаточно. Парень улыбается, щёлкает меня по носу и садится в пикап. Приходится отойти, чтобы позволить парню развернуться и выехать на дорогу. Прежде чем скрыться из виду, Костя пару раз сигналит, и я машу ему в ответ рукой.