Владелец элитного клуба
Шрифт:
– Офигеть...
– только и произношу я.
– А... а при чём тут твоя девушка?
Он понимающе кивает.
– При том, что именно вместе с ней я и стал богатеть. Мы с ней познакомились, когда я был нищим. И у меня не было сомнений в том, что она со мной не ради денег. Но ты же спросила про Клуб? А идеи Клуба на тот момент ещё не было. Я был просто тихим и незаметным инвестором, открывшим ИП. Клуб возник позже. Из-за секса.
– Из-за секса?
– оторопело переспрашиваю я.
– Угу, - подтверждает он.
– Из-за него.
– Это как?
– непонимающе спрашиваю я.
Он выпрямляется. Проводит пальцами по щетинистому подбородку и я, сквозь шум прибоя, я слышу слабый шорох.
– А, вот так. Я её очень любил. Реально любил. Как никого до этого. А она - меня. Я это знал и чувствовал. Но ты ли мы были слишком гордыми, то ли слишком свободолюбивыми, но мы то и дело дико срались. Доходило до реальных скандалов. Орали, били посуду, даже дрались. Да, было и такое.
Чувствую, как сердце будто вздрагивает от обиды. Если у мужчины есть такая женщина в прошлом, наверное, ничего с ним не выгорит... Я точно не знаю, но мысли именно такие...
– Понимаешь мы не могли быть ни вместе, ни порознь. Нас колбасило, когда мы расходились, а потом мы снова восстанавливали отношения и нас колбасило уже из-за того, что мы делили границы. Честно тебе скажу, я человек довольно властный и у меня всегда была идея её подчинить себе. Я бы только тогда смог бы чувствовать себя спокойно рядом с ней. Потому что она будто всегда создавала риск разрушения отношений. А она была очень независимая. Ей нужно было быть самостоятельной единицей. И в этом и крылась причина наших периодических ссор. Мы воевали за пространство и власть. Она не хотела быть покорной женой, хотя иногда позиционировала себя таковой, а я не хотел быть подкаблучником, хотя иногда себя так вёл. В общем, это, возможно, трудно понять со стороны, но поверь мне, в этом противостоянии очень много боли. Женщина не с женским характером, она одновременно и как барьер и как табличка "Обходи сторой!". Я не обходил. Боролся за нас. А она тоже за нас, но по-другому. В общем, мы воевали.
На его лице теперь ни тени прежней улыбки. Только задумчивость и будто какая-то застарелая боль. Он говорит это так, словно меня рядом и нет. Просто делится с морем впереди своими воспоминаниями и переживаниями.
– В общем, не буду тянуть резину, мы разошлись. Это было очень болезненно. Я просыпался с мыслями о новой жизни, но засыпал будто умирая. И так каждую ночь. На протяжении дня все мои чаяния превращались в какой-то грёбаный ад. Я банально плохо осознавал себя в пространстве квартиры. Не понимал, кто я и что я. Знал только, что надо выдюжить. А ещё понимал, что как бы не старался, нихера у нас с ней не выйдет. Она просто не станет той, с которой можно будет создать семью. А семьёй я тогда просто бредил. Очень хотел детей. Это сейчас я как-то спокойно ко многому отношусь. А тогда я был будто сплошной раной. А она знала, куда бить, когда этого хотела. Впрочем, я тоже не плошал... Мы делали друг другу больно, разбегались, потом задыхались друг без друга, сходились вновь и снова делали друг другу больно...
– он на секунду умолкает.
– Сейчас, со временем, я понимаю, что это всё инфантилизм. Попытки отстоять что-то уязвлённое детское. Но тогда я просто кипел и взрывался. Как и она.
Он набирает песка в ладонь и медленно, струйкой, сыплет его.
– В общем, как-то раз мы расстались совсем. Стало понятно, что на этот раз - совсем. Не знаю, как объяснить. Мы вроде как обычно сильно разругались, и в очередной раз громко расстались, но... но было понятно. Что наша история закончена. Это оглушало, но ещё больше оглушало чувство, что с этим ничего нельзя поделать. Наверное, из-за гордыни моей и её, а может из-за того, что мы просто не могли найти ту самую основу, на которой могли бы выстроить прочные отношения. В любом случае, так или иначе, мы действительно разошлись. Знаешь, как в море корабли. Хоп- ещё вчера целовались и признавались друг другу св любви, а уже сегодня - общего будущего просто не было. По крайней мере, мы его не видели. И, веришь-нет, когда приходит такое понимание - совершенно неважно, кто из нас был прав. Просто всё сдохло. Раз - сдохло. Такие дела.
– Ты её до сих пор любишь...
– осмеливаюсь сказать я.
Он качает головой.
– Нет. Я её долго любил, это верно. Но сейчас, по прошествии лет, я мы уже очень другие люди. И это то, что не позволит нам быть вместе никогда. Но до того, как это произошло, случилось ещё кое-что.
Просто молчу. Слушаю.
– Кое-что, что насовсем разделило нас. Сделало чужими друг другу людьми.
– И что именно?
– тихонько, чтобы не нарушить его настроя на откровенность, спрашиваю я.
– Понимаешь, когда мы расстались в последний раз, я ей не изменял. Ну, просто... не мог, наверное. Было чувство, что я изменю себе, если изменю ей. Прошло пару месяцев, я был весь в работе - начал новый бизнес, ресторан сделал, и вдруг приходит смс. В Вотсапе. От неё. Сождержание я помню наизусть. Потому что перечитал раз тридцать, наверное. "Привет. Я тебе изменила. Этой ночью. Он был хорош. Я кончила несколько раз. И всякий раз думала о тебе. Прости".
– Я тебе очень сочувствую...
– только что и могу вымолвить я.
– Да ладно, - машет рукой он.
– Сколько уже времени прошло. Не переживай. Отболело. Я просто тебе рассказываю это, чтобы ты понимала, откуда возник Клуб и почему.
– Хорошо...
– Ну, так вот... Она это написала и я тут же ударился в блядки. О, если бы ты знала, что я делал... Будто с тормозов сорвался... Я ебал всё, что движется и всё, что было женского пола... Ебал цинично, жёстко и очень самодостаточно. В смысле, меня интересовал только секс. Знаешь, как галочка в блокноте. Выебал и её. И я так сильно разошёлся, что оттрахал хуеву тучу красавиц. Но у меня всё свербело и свербело. Я никак не мог насытиться. Я трахал их в рот, в жопу, трахал стоя и лёжа, трахал, смеясь, подкупая и покупая. Но всё не мог утолить этот грёбаную жгучую боль. Сделать так, чтобы перестало. Я с утра поднимался с постели и шёл на пляж, чтобы кого-нибудь закадрить и непременно выебать уже вечером. Никаких "Я не такая" даже близко меня не трогало. Мне отдавались все. Замужние, влюблённые, рассстроенные, несчастные, счастливые, свободные, стеснительные и раскрепощёные. Я переебал добрую сотню женщин. Но мне не стало легче. Временами казалось, что отпускуало. Но когда я оставался один, у меня снова начинало премерзко свербеть в груди. Я понял, что безумно боюсь одиночества. И пытался превратить этот безудержный, бесконечный секс во что-то большее. Но... лица, груди и киски менялись... а я всё не находил покоя. Я превратился в богатого ёбыря, который одними только деньгами мог соблазнить чуть ли не кого угодно. Я уводил замужних дам прям из под носа мужей, которых они вроде как безумно любили. Я постоянно разочаровывался в женских словах о любви. Знал, что могу выебать едва ли не любую. Надо только подобрать нужную прогу. Понимаешь? Нужные слова. И всё. Она - твоя. Безоговорочно. И нахер ей не упал потом её муж, парень, любовник... Плевать. Она - твоя. Куча писем в мессенджере, которые я игнорил, мстя женскому полу в лице той, которую действительно любил.
Сказать, что я офигевшая, значит ничего не сказать. Я просто в шоке от того, что он рассказывает мне. И то и дело ловлю себя на мысли, что мне искренне, по-доброму, по-человечески, безумно жаль этого богатого и властного мужчину.
– Со временем, - продолжает он, - мне стало спокойнее. Хотя, вернее будет слово - "индифферентнее". Я понял цену женским словам о любви, прочувствовал их пустоту и стал относиться к этому всему действительно цинично. Но вот как-то раз я приехал на Аду-Бояну. Знаешь, что такое "Ада-Бояна"?
– Нет, - сглотнув, тихо отвечаю я.
– Это самый крупный нудистский пляж в Черногории. Бля, да во всей Европе. Самый крупный. Там множество людей гуляет голыми никого не стесняясь. Там, вместе с той, о ком я тебе рассказываю, мы иногда проводили ночи и дни. С тех пор, как мы расстались, прошёл почти год. И я конечно не рассчитывал встретить её там. Я вообще думал, что она уехала обратно в Россию. Но вот я лежал на пляже, грелся в лучах солнца, и сонно взирал на мимо проходящих обнажённых женщин, как вдруг солнце кто-то закрыл. И когда я открыл глаза, я увидел её. Она стояла надо мной, лежащим на песке, и улыбалась. "Привет", - сказала она.
– "Почему-то так и чувствовала, что увижу тебя здесь". Я не знал, что ответить. Врообще просто пытался понять, она это или мне мерещится. А она садится рядом на корточки, обнажённая, подтянутая, прекрасная, и говорит: - "С тех пор, как мы расстались, меня трахало много мужчин. Знаешь, большинство не были так хороши, как ты. Но некоторые были о-очень хороши. Я отдавалась одному, потом другому, потом третьему, и у меня всякий раз была жажда, которую никто из них не утолял. Я шла на набережную и цепляла нового мужика. А потом, спустя пару часов, отдавалась и ему, если он мне нравился хоть сколько-нибудь. Я трижды трахалась с двумя мужчинами одновременно. И всякий раз я думала только об одном. Как я тебе это всё скажу. Вот говорю. Знай, я утонула в сексе после нашего с тобой расставания. Я купаюсь в нём до сих пор. И да, я не несчастлива. Я вообще наслаждаюсь жизнью. Загорай. Рада была видеть".