Владимир Мономах
Шрифт:
За те несколько часов, что шел бой, река взбухла еще больше, брод теперь пропал вовсе, и надо было миловать
ее вплавь. Под прикрытием лучников князья начали переправу.
Владимир бросился в волны Стугны вслед за. Ростиславом. Он видел, как сильный поток завертел лошадь брата, тот опрокинулся навзничь и был свержен, с седла. Владимир хотел подхватить Ростислава, но вода уже отнесла того в сторону, накрыла с головой. Тяжелые доспехи тянули Ростислава на дно. На мгновение показалась его голова с безумными от страха глазами. Мономах рванулся к брату, выскользнул из седла и почувствовал, как под тяжестью брони уходит под воду. Уже захлебывающегося,
Не оглядываясь больше назад, тяжело ступая в намокшей одежде, с плащом, бьющим по ногам как тяжелая парусина, Мономах двинулся прочь от берега. Ему подвели коня. Он сам взобрался в седло; с его волос, бороды, усов струйками стекала вода. Взгляд его был мертвым, остановившимся. Никогда дружинники не видели своего князя таким потрясенным.
Разгром руссов был полный. Погибли и попали в плен многие дружинники и воеводы. Лишь с несколькими десятками воинов перешел Мономах па левый берег Днепра, отослав своих близких людей искать в реке тело Ростислава. Святополк отсиделся до вечера за стеной Трепо-ля, а когда стемнело, побежал с оставшимися воинами назад в Киев. Случилось это 26 мая 1093 года.
Половцы не переходили разбушевавшуюся Стугну и растеклись по правобережью Днепра, грабя и пленяя людей. Часть их пошла назад к Торческому городку.
Владимир же затворился в Чернигове, готовя город к обороне и собирая новые воинские силы. Людей осталось мало, и восстановить рать за короткое время было невозможно. Но Мономах не унывал. Когда приходили трудности, то они словно закаляли его. Он был спокоен, ровен и словно бы даже весел. И если ему говорили печальные слова, то он отвечал, что было время и Владимир Святославич отсиживался после поражения от печенегов в одиночестве под мостом, а дотом настроил крепостей по Су-ле и Т рубежу, Стугне ж Десне и не раз одолевал печенегов.
Одно лишь не давало Мономаху покоя - гибель юного Ростислава. Ушел из жизни не просто любимый брат - с этим трудно было смириться, но все в руках божьих, сегодня жив человек, а утром мертвый, сегодня он в славе и почете, а наутро лежит в гробу и уже без памяти. Вместе с Ростиславом ушел из жизни князь переяславский, а это означало новые заботы и тяготы. Кому теперь отойдет переяславский стол, как удастся ему, Мономаху, сохранить за собой и Чернигов и Переяславль при живых еще Святославичах? Когда в руках есть военная мощь - сделать это нетрудно. Но теперь, без дружины, без оружия, в окружения заративттшхея половцев удержать оба стола будет, наверное, невозможно.
Ростислава нашли в реке лишь па третий день и тут же повезли в Киев к матери, княгине Анне. С великим. плачем встретили его киевляне, отпели и проводили в.церковь Софии, уложили там рядом с отцом Всеволодом и дедом Ярославом Мудрым. И долго еще жил Киев, смутившись духом, потому что погибшему князю было всего лишь двадцать лет с небольшим.
Война продолжалась. Половцы по-прежнему осаждали Торческ, рыскали вдоль и поперек по киевским и переяславским землям, и не было силы, которая могла бы помешать им.
Торки держались стойко, сидели в своем городе крепко, часто выходили за степы в поле и бились с половцами, не давая им покоя ни днем ни почыо. Тогда половцы решили взять Торческ жаждой. Они перекопали в иоле речку, текущую через город, и отвели ее воду на луга. Уже через несколько дней торки стали изнемогать от жажды, начали копать колодцы, но воды все равно всем пе хватало. Город превратился в ад кромешный - ревела, обезумев без воды, скотина, горели подожженные половцами при помощи огненных стрел дома, и потушить начавшиеся пожары было нечем, люди маялись от жажды и голода.
Решено было послать гонцов в Киев, чтобы слал великий князь немедля брапшо, иначе Торческ предастся врагу. Вскоре из Киева пятьсот воинов подвезли воду и еству, но пройти в город было невозможно - половцы переняли все пути. Обоз ушел назад в Киев
Девять недель осаждали половцы Торческ, а потом разделились вновь. Одни остались около города ждать, пока измученные жители не откроют им ворота, другие же двинулись по правому берегу Днепра на Киев и встали между Киевом и Вышгородом. Давно Русь не знала такого страшного выхода.
23 июля Святополк вывел против них новое свое войско, и руссы смело пошли в бой. Но половцы применили хитрость. Они сделали вид, что прогнулись под натиском киевлян, и побежали в разные стороны. Когда же руссы разделились, преследуя их и мня победу, половцы повернули вспять и ударили по разъединенному киевскому войску. Записал летописец: «И побежали наши под натиском иноплеменников, и падали раненые перед врагами нашими, и многие погибли, и было мертвых больше, чем у Трелоля».
Сам-третей бежал Святополк в Киев и заперся там накрепко. 24 июля ', в день Бориса и Глеба, вместо великого празднества и умиротворения стоял в Киеве стой и плач по убитым и пленным, по несчастьям, которые обрушились на Русскую землю.
Через несколько дней после разгрома Святополка под Киевом Торческ сдался половцам. Торки изнемогали от голода и жажды; из Киева не поступало помощи, и жители решили открыть ворота. Войдя в город, половцы вывели жителей в поле, поделили их между собой, вынесли из города все рухло и тоже разделили его, потом запалили Торческ со всех сторон.
Только теперь Святояолк согласился просить у половцев мира. Но, чтобы не расставаться со своими богатствами, Святополк решил высватать за себя дочь Тугорка-на - владыки правобережных половцев. Великий князь надеялся, что этот брак в будущем обезопасит его от половецких набегов, даст ему сильных союзников, как когда-то Всеволоду.
Киевское посольство прибыло к хану с дарами и предложением мира, одновременно послы выступали и как сваты. Вскоре половецкая княжна в сопровождении большой свиты, с богатыми дарами прибыла в Киев, была крещена и обвенчана с великим князем Святополком Изяславичем.
Олег Тмутараканский появился под Черниговом неожиданно Е августе 1094 года. Он привел с собой тмута-раканскую дружину и союзных донских половцев. Это был первый со времени 60-х годов совместный выход русского князя и половцев против своего же брата из Ярославова племени. И если прежний Мономахов выход о половцами против полоцкого князя забылся современниками, то русско-половецкое нашествие Олега на Чернигов потрясло Русь. Полоцкий князь был врагом всех Ярославичей, и было понятно, что Мономах ведет с собой на Полоцк родню своей мачехи.