Владыки земли и моря
Шрифт:
— Нам всем придется расплачиваться, — устало сказала она. — Мне — за то, что я была идиоткой, вам — за то, что вы утратили бдительность, Ансе — за попытку совершить убийство. Всем придется поплатиться.
Прибыли хирурги и быстро занялись стрелой. Один отрезал наконечник, другой потянул за древко и вытащил его. Шаззад застонала, из раны хлынула кровь.
— Мне холодно, — прошептала она, а потом сказала Ансе: — Это все Гейл. Он вдохновил ее.
— Что ты имеешь в виду? — спросил он, решив, что она уже бредит.
— Когда они держали меня в плену во Флории, он в одиночку явился в город, чтобы вызволить меня. Она сделала то же самое, чтобы получить назад Гассема. У них потрясающая хватка и решимость.
Анса медленно поднялся на ноги, слуги и лекари унесли королеву. Сумятица во дворце понемногу успокаивалась, шум доносился только снаружи. Принц чувствовал себя совершенно ослабевшим и впервые в жизни не стремился присоединиться к сражению.
Гассем и Лериса были по-настоящему счастливы. В окружающем их хаосе люди кричали, резали и кололи. Шессины распевали свой речитатив, и эта ужасная мелодия заглушала крики невванских офицеров, пытавшихся поднять своих людей на сражение с островитянами. Все это безумие вращалось вокруг ликующей королевской четы.
Окруженные воинами-мастерами, они стояли плечом к плечу, нанося удары по особо отважным невванцам, сумевшим пробиться к ним, несмотря на копья. Нескольким бесстрашным героям удалось совершить этот подвиг, чтобы погибнуть от большого копья Гассема или маленького бронзового дротика Лерисы.
Женщина чувствовала, что, умри она в эти мгновения, она умрет счастливой. Она всегда мечтала оказаться рядом с мужем во время смертельного поединка, но он запрещал ей это. Ей приходилось наблюдать за сражениями издалека, обходя поле битвы после того, как опасность миновала, а кровь, пятнавшая ее ступни, уже засыхала. Теперь ее мечта сбывалась, и никогда еще схватка не была такой безжалостной. По улыбке на лице Гассема она видела, что и он наслаждается этой битвой, которую они могли проиграть.
Невванцы окружали их со всех сторон, запрудив улицы, прикрываясь щитами. Убегающие шессины пробивали себе дорогу на север, где в нескольких кварталах от них слышался шум боя — это их соратники стремились к ним навстречу. От южных и восточных ворот хлынуло подкрепление невванцев. Узкие улицы не позволяли невванцам воспользоваться численным перевесом и сокрушить шессинов, несмотря на свое боевое мастерство и доблесть.
Один за другим падали мертвыми шессины-мастера, но каждый из них жизнью платил за возможность сделать еще несколько шагов на север и лишал невванцев большого количества солдат. Они уже пробились на небольшую площадь, в которую вливались четыре улочки, и там погиб последний воин. Гассем и Лериса, слишком занятые, чтобы обменяться хоть словом, стояли спина к спине в центре площади и рубили направо и налево.
Лериса знала, что они здесь погибнут, но это не огорчало ее. Они вместе убивали врагов, будучи в расцвете могущества и красоты, они жили полной жизнью, как делали и всегда в прошлом. Перед ней возник невванский офицер в бронзовом шлеме, и она уклонилась от удара его короткого меча. Используя оба конца своего копья, как это делали все шессины, она сумела отбить его щит на несколько дюймов в сторону, стремительным движением вонзила копье в образовавшуюся щель, располосовав его глотку, и он упал на мостовую, обливаясь кровью. Слева мелькнула тень, и она, не глядя, ударила туда. Ее копье лязгнуло, ударившись о длинное копье, даже не дрогнувшее при ударе, и вот уже Лериса смотрела в знакомое ухмыляющееся лицо.
— Неужели я совершил измену, раз моя королева желает убить меня?
— Пенду! — вскричала она, обнимая его, а он небрежно пронзил копьем невванца, который попытался напасть на нее сзади. Потом к ним стремительно подбежали радостно кричащие воины… Они были спасены!
Гассем ухмыльнулся и обнял ее.
— Хорошо, маленькая королева! Жизнь опять прекрасна.
— Мы снова справились, — сказала она, с обожанием улыбаясь ему.
— Не только, — сказал он, обхватив ее за плечи окровавленной рукой и увлекая за собой к северным воротам. — Наши воины видели, что мы сражались против наших врагов одни, бок о бок. Они запомнят, что я так же могуществен, как всегда, и боги, если они существуют, улыбаются мне. — И он повернулся к Пенду.
— У нас достаточно людей, чтобы взять город?
— Нет, мы сможем только некоторое время удерживать пару кварталов. Это все люди, которых мы сумели незаметно провести через лес.
— Тогда пусть они побудут здесь еще немного, а нам придется отступить, чтобы присоединиться к основным силам. — За невысокими холмами он увидел зарево над гаванью. — А это что такое?
— Я послала несколько каноэ с людьми, — сказала ему Лериса. — Они должны были поджечь часть кораблей и вызвать панику. Мне не хотелось, чтобы моряки присоединились к сражению во дворце. Они могли бы попасть туда быстрее, чем солдаты из лагерей, расположенных за городскими стенами.
— Ты ни о чем не забываешь, маленькая королева! Пошли, найдем воинов. Жизнь прекрасна, и мы еще завоюем этот мир! — Счастливые, покинули они город через северные ворота и пошли сквозь ночь навстречу своей судьбе.
Лук пришел в негодность, и Анса дал себе клятву никогда не отправляться в путешествие без копья. Копья и меча было бы достаточно. Во всяком случае, у него есть прекрасный кабо, лучший из небольшого табуна, который так быстро доставил его сюда из столицы. Скромные пожитки уже уложены в седельные сумы, он готов отправиться в путь. При условии, конечно, что ему разрешат уехать… Принц взлетел в седло, и тут, пройдя через лужайку перед особняком, к нему подошла группа усталых, покрытых копотью людей во главе с Харахом. Рядом шел Чатай и еще несколько заговорщиков, с которыми он встретился только вчера. Казалось, что это произошло давным-давно, хотя Анса знал, что в подобных случаях множество событий происходит за неправдоподобно короткий срок. Они остановились перед ним, и ни на одном лице не было и следа доброжелательности. Первым заговорил Харах:
— Лекари говорят, что она выживет. Лично я в этом сомневаюсь. Если бы ты не был сыном Гейла, я приказал бы убить тебя прямо сейчас. Но она еще жива, а ты до вчерашнего вечера служил нам верой и правдой. И потом, не ты один виноват. — Интересно, сколько он еще продержится, подумал Анса. Консорт-рогоносец не будет пользоваться уважением, несмотря на всю его преданность стране в течение долгих лет.
— До конца дней моих я буду стыдиться совершенного, хотя и сделал это непреднамеренно.
— Именно поэтому, — сказал Чатай, — мы и позволяем тебе покинуть наш город. Поэтому, а еще потому что некоторые из нас чувствуют — они виноваты не меньше тебя. Мы толкнули на это тебя, потому что сами были слишком трусливы, чтобы выполнить черную работу. В этом деле винить приходится многих. Уезжай. Люди еще не знают, что произошло вчера вечером, и ты будешь в безопасности. Когда они узнают правду, нигде в пределах границ Неввы не будет для тебя надежного укрытия. Шаззад всегда любили в народе.
— Что вы будете делать теперь? — спросил Анса.
— Сражаться, — ответил Харах. — Мы готовились к вторжению на острова. Будем продолжать. Может быть, они вернутся домой, чтобы защищать свою родину. А ты?
— Я отправлюсь в Каньон. Я должен узнать, жив ли отец. Может, Гассема и Лерису вообще нельзя убить… Мы — обычные смертные. Во всем мире только король Гейл способен противостоять им.
Чатай подошел ближе.
— Уезжай, принц Анса, — сказал он, и в его голосе не было злости. — Найди своего отца и сделай то, что можешь. У нас война, и мы должны сражаться, а тебе нет места в этой битве. Наша королева сказала: это промысел богов. Возможно, мы встретимся в лучшие времена.