Власть и общество: избирательные реформы и их восприятие в Великобритании в последней трети XIX века
Шрифт:
Но большинство консерваторов высказывали совсем иные взгляды. Многие, подобно герцогу Марльборо, рассматривали движение в качестве простого следствия подрывной деятельности «агитаторов» и «демагогов» среди массы простаков. Виконт Бэррингтон доказывал своим рабочим, что «крепостных из них делают не хозяева земли, но хозяева союзов». В Тьюксбери во время праздника урожая некий мистер Даудсуэлл поздравил своих работников с процветанием, уточнив при этом, что мясо является роскошью, а отнюдь не продуктом первой необходимости [50] . Такие видные деятели партии, как Кэрнарвон и Норткот, строили планы противодействия «агитаторам», а будущий лидер консервативной партии маркиз Солсбери активно поддерживал фермеров Хертфордшира, носившихся с идеей создания своего союза для борьбы против батраков,
50
Saturday review. 1872. Sept. 14. Vol. 34. P. 329.
Для консервативно настроенных элементов достаточно печальным был сам факт возникновения союзов батраков – тред-юнионизм как бы ворвался в сельские бастионы. Дополнительным поводом для беспокойства было явное преобладание в руководстве новых организаций воинствующих нонконформистских элементов. Радикалы предприняли энергичные усилия взорвать политическую апатию сельского населения и иногда выдвигали далеко идущие (вплоть до экспроприации и раздела земель) социальные, политические и антирелигиозные лозунги. Они угрожали не просто прибылям помещиков и фермеров, но всей социальной структуре сельского захолустья с ее «врожденным» консерватизмом, основанным на господстве сквайра и приходского священника [51] .
51
Науменков О. А. Из истории внутренней политики… С. 112.
В это же время в начале 70-х годов начал формироваться новый тип парламентского радикализма среднего класса – так называемые «демократические» радикалы. Долгое время либеральная партия являлась довольно шатким объединением различных интересов вигов, умеренных и радикалов, связанных политической необходимостью, а не общими интересами. Поэтому внутренние трения и соперничество группировок не стали для партии чем-то новым. Даже внутри фракций присутствовали различные мнения, а радикалы не представляли собой сильного объединения. На рубеже 1860-х гг. радикалы были аморфной группой, не имеющей ни программы, ни организации, ни даже признанного лидера. Формально радикальное крыло партии в парламенте представлял Джон Брайт, но постепенно его перестали воспринимать как лидера радикальной фракции.
К «демократическим» радикалам, радикалам нового типа можно отнести таких незаурядных личностей, как Дилк, Чемберлен, Тревельян, Джеймс, Харткот, Манделла и Лаусон [52] . Они появились в парламенте после 1867 г., и их политическая карьера начиналась с большим трудом. По принципиальным и политическим вопросам они расходились не только с партийным большинством, но и с большинством традиционных радикалов. С. Гвинн и Г. Таквелл подчеркивали, именно Дилк и Тревельян играли ведущие роли в республиканских настроениях того периода и проводили жесткую антимонархическую линию в парламенте [53] .
52
See Gooch G. Р. Life of Lord Courtney. P. 109–110.
53
Gwynn S. and Tuckwel G. M. Sir Charles Dilke. P. 135–152.
Основными пунктами их программы стали требования борьбы с классовыми привилегиями, улучшение государственного управления с устранением ограничений тех или иных классов или религиозных групп, просвещение рабочих, обязательное, бесплатное и светское образование, реформа избирательного права на основе домовладения.
Передовые радикалы не принимали в расчет необходимость соблюдения партийной дисциплины ни внутри, ни вне парламента. Их самые жесткие споры с официальным либерализмом сконцентрировались на законе «Об образовании» 1870 г., подготовленном либералом У. Форстером (вице-президент комитета по образованию. – Е. Н.). Закон вводил обязательное начальное обучение и учреждал светские школы. Религиозные школы не только сохранялись,
У Джозефа бели резкие, но довольно приятные черты лица, ничего не выдававшие глаза и тщательно приглаженные короткие волосы. Его гладко выбритое лицо было маской, украшенной моноклем на черной ленте; его костюмы были безупречны и изысканны, с неизменной свежей орхидеей в петлице. Неизменный монокль и орхидея стали теми деталями, которые постоянно обыгрывались карикатуристами. Сделав значительное состояние в качестве фабриканта винтов и шурупов в Бирмингеме, он в 38 лет отошел от дел и стал мэром города.
Его отличали широта мышления и динамизм. Бившая из него неиссякаемая энергия часто превращалась в неудержимый порыв идущего напролом борца. Своими выступлениями он зажигал сердца слушателей и вел их за собой. Историографы единодушно утверждают, что он открыто симпатизировал простым людям, будучи весьма богатым человеком.
Чемберлен выделялся своей неповторимостью и противоречивым характером. Начиная карьеру ярым радикалом, пройдя путь умеренного либерала, во второй половине своей жизни «пробивной Джо» кардинально изменит свои взгляды и превратится в заядлого консерватора, используя все свое незаурядное красноречие для беспощадных атак на бывших товарищей. Как-то в ходе дебатов престарелый лидер либеральной партии Уильям Гладстон не выдержал и, низко склонив седовласую голову, горько прошептал: «За нас он так не выступал». Впереди его будет ждать и место в палате общин от Бирмингема, министерские посты как в либеральном правительстве Гладстона, так и в консервативном правительстве Солсбери, взлеты и неудачи. Все это произойдет, но пока Чемберелен, возглавляя Национальную лигу образования, весной и летом 1870 г. проводил кампанию протеста против билля Форстера.
Punch. 1883. Oct. 20.
Видную роль играл председатель лондонского отделения Лиги 27-летний радикал Чарльз Дилк. Он сразу нашел общий язык с Чемберленом, а вскоре между ними сложились дружеские отношения, сохранившиеся на много лет. По происхождению, образованию, связям Чарльз Дилк принадлежал к политической и интеллектуальной элите, но был совершенно свободен от свойственного этой среде снобизма. Отличаясь независимостью суждений и находясь в оппозиции к партийному руководству, Дилк открыто высказывал республиканские взгляды, шокируя респектабельную публику и вызывая тревогу при дворе. Такой бунтарский дух импонировал Чемберлену. По мнению отечественного историка Л. Е. Кертмана, Джозеф также ценил постоянную готовность друга уступать ему первые роли [54] .
54
Кертман Л. Е. Джозеф Чемберлен… С. 44.
В своих выступлениях радикалы доказывали необходимость бесплатного образования. Чемберлен, к примеру, даже потребовал принятия мер, открывающих высшую школу для одаренных детей бедняков, настаивал на открытии в воскресные дни музеев и публичных библиотек. Молодой бирмингемец обрушился с критикой на Гладстона и министра образования Форстера, между прочим, старейшего радикала! Оратор полагал, что они обманули нонконформистов, поддерживавших либеральную партию. Горячась, даже угрожал разрывом нонконформистов с либералами, что никак не входило в его компетенцию.
Эта и подобные речи передовой группы вызвали стойкую вражду между ними и старейшим радикалом Форстером. Произошла и неизбежная ссора либерал-радикалов с доминировавшими в министерстве Гладстона вигами. К 1873 г. передовые радикалы оказались по-настоящему оторванными от старой либеральной коалиции, представленной как в парламентской партии, так и в правительстве. Им приходилось вести борьбу с вигизмом (теорией и практикой вигов. – Е.Н.) и его влиянием на партию. Основы для компромисса не существовало и либерал-радикалы стали оппозиционерами.