"Власть на крови: Бунт"
Шрифт:
Дальше к молодому барону были вызваны еще и помощники зодчего. Вместе с ними он стал обсуждать качество блоков стены, их размер. Его заинтересовали причины, по которым выбирался материал для блоков.
Тем временем консильери погрузился в раздумья по поводу задержания в его доходном доме племянника и постояльцев. Неопределенность его тяготила. Но тут ход его мыслей нарушил визг младшего зодчего.
– Мы не можем строить стену из известняка, он слишком мягок! Только гранит! Только он сможет выдержать бой баллист и требушетов.
– Хорошо, предположим, -
– А если внешнюю часть стены обложить гранитом, то внутреннюю можно обложить и известняком? Это ведь удешевит работы.
– Нет!
– вновь визжа, ответил младший зодчий, специально отвечающий, как выяснилось в ходе разбирательства, за крепостные стены города.
– В этом случае нужно их усиливать, и следует класть на треть блоков больше!
Невольно суммы материалов и работ всплыли перед глазами консильери.
– Мой барон, стоимость одна и та же из-за разности в стоимости материалов и их количества. То на то и выходит, - сказал он, вмешавшись, наивно полагая, что на этом разбирательство можно окончить.
Но не тут-то было! По всей вероятности на этой стене для Регана Бретта все сошлось клином - он тут же заговорил о количестве задействованных работников.
– Говоришь, что блок весит всего тридцать килограмм, так зачем тебе три десятка каменщиков? Справиться может и один!
– сказал барон, принявшись вновь допытывать старшего каменщика.
– Как один?!
– воскликнул он, аж опешив.
– Ведь ты утверждал, что в кладке блоков требуется мастерство. Так пусть кладет блоки один мастер.
– А как же остальные?
– растерянно спросил он.
– Зачем тебе остальные?
– вопросил барон, смотря на него как на недоумка.
Старший каменщик теперь даже рот открыл, не в силах ничего более сказать, но это было ненадолго.
– Но как он может каждый раз спускаться и подыматься за каждым блоком по отдельности, их подогнать, после спуститься, замесить раствор, поднять его на стену и установить? Так и года не хватит, - сказал он и чуть подумав, добавил, - да какого года, там работы столько, что даже не знаю как сосчитать.
Тут старший каменщик принялся усиленно почесывать затылок и оглядываться в поисках поддержки.
– Болван!
– вскрикнул на него барон.
– Остальных помощников нужно брать из черни! Они за горсть медяков будут во всем ему помогать.
– И обратился к консильере, - сколько стоит подобная работа для черни?
– Не более пяти медяков в день.
– Вот!
– крикнул барон.
– А каменщика?
– Пятьдесят медяков, но для своего барона за пол цены.
– Вот видишь в пять раз дешевле!
В этот момент консильери поймал ухмылку десницы Легана. Да, его бы и самого позабавил этот спор, если бы не все эти обстоятельства с бунтом.
Невольно Рес задумался о том, что разбор молодым бароном просьбы старшего каменщика показал его совсем с другой стороны и отнюдь не с лучшей. Возможно, он поспешил, предложив ему, раньше времени такую опасную игру, достаточно не изучив.
Прошел еще примерно час, прежде чем был вынесен окончательный ответ по данному вопросу - наем десяти мастеров-каменщиков и десяти черни. Старший каменщик, словно выжатый лимон без сил покинул своего барона, не зная радоваться или нет в достигнутом компромиссе. При этом напрочь позабыв, что был решен только вопрос по замене части кладки стены, в то время как замена части мостовой, так и осталась без обсуждения. Но можно было с уверенностью сказать, что как только об этом он вспомнит больше он к барону, ни в жизнь не пойдет решать какие-либо споры.
Реган Бретт принял еще трех посетителей, но уже без прежнего изуверства. Видя, как ведется прием, большая часть просителей сделали соответствующие выводы, и потихоньку сами покинули замок до окончания приема, а остальным было заявлено ждать до следующей недели.
Невольно консильери заметил для себя, что прежний барон Сем Бретт так дела никогда не вел. Разбор он всегда проводил по существу и по возможности быстрым. При малейшем сомнении он спрашивал мнение у своих помощников из совета и конечно прием был до последнего посетителя. Покойный не любил оставлять дела на потом. Если бы просителей было столько много как сегодня, то обязательно продолжил прием на следующий день.
Как только все разошлись, за столом барон оставил консильери и магистра.
– Что вы там придумали по нашему делу?
– спросил барон у Реса.
– Учитывая таковой поворот дел, я думаю, что ....
– Я так понял этот Дариар и есть ваш племянник?
– перебив спросил он.
Консильери молча кивнул.
– Его и остальных сегодня нужно изловить, а завтра нужно осудить и отправить в яму, - вмешался магистр Вилен.
– Как?
– воскликнул пораженный консильери.
– Это же было частью плана!
– Плана? Что Вы собираетесь у нас тут устроить?!
– уже грозно заявил магистр.
– Итак, уже, судя по тому, что говорил купец по городу пошли эти разговоры. Все эти вольнодумства нужно вырвать с корнем, также как и бунтовщики, они должны быть наказаны ямой. Это послужит уроком для черни, что язык свой нужно держать за зубами, а не трепать им что только вздумается. С вашими планами боюсь здесь не бунт, а уже организованный мятеж получится и не где-то там, а где-то тут, у нас с вами! Мы не сможем отправить всю чернь в яму, эти разговоры словно чума быстро распространяются, поражая умы простолюдинов, и эту чернь потом просто будет невозможно излечить даже плетью.
– Но...
– Мой барон, я предлагаю, самым разумным будет, во-первых, всех уже задержанных бунтовщиков завтра же с утра на площади высечь и отправить в яму, во-вторых, этих с доходного дома всем скопом кого задержат тоже вместе с остальными направить в яму второй колонной. По дороге Сир Молон их выпустит в лесах, около Глазвиля, но так, чтобы это было, как будто те сами сбежали. Племянник Реса вместе с ними должен утроить бунты в Глазвиле и Кругорте, а после вернуть всю свою шайку в определенное место, где капитан их вновь задержит и всех, кроме племянника конечно, отвезет в яму.