"Власть на крови: Бунт"
Шрифт:
Нет, конечно, он знал, что дождь весьма полезен для злаков, кои выращиваются в окрестных деревнях. Благодаря зерновым процветало баронство, но консильери предпочитал, чтобы дождь шел непременно только ночью. Возвращаться домой под дождем у него не было никакого желания.
По дороге перебирая сказанное племянником, Рес был поражен логике и сделанным заключениям. Все сказанное было вполне логичным. В принципе то, что князь может быть богом или приравненным к нему он еще мог как-то понять, но чтобы он сам являлся богом или тем более чернь, попадавшаяся в этот момент ему на глаза - уж точно нет! "Видимо племянник проявил в учебе безмерное
Зайдя во двор замка барона, он по ступенькам поднялся на веранду, где за столом уже восседали: капитан Сир Молон, облаченный в свои повседневные доспехи; магистр Вилен в своем никогда неменяющимся темно-сером балахоне, поверх которого на цепи висел серебряный медальон ордена магистрата и незнакомый мальчишка, в каком-то вычурном ярко-красном камзоле.
Молодой барон Реган Бретт, также как и его отец оставил кабинет на этой самой веранде. Она располагалась на втором этаже и была огромной. Посередине стоял длиннющий стол, где по обыкновению заседал совет. Вдоль самой большой стены висели гобелены с гербом дома Бреттов - снопом пшеницы на щите и картой мира, а между ними выступал большой резной камин. По углам стояли кадки с вьющимися разными деревцами. Еще был небольшой стол около стены с четырьмя удобными креслами и большой диван. Остальная, а это большая часть веранды пустовала и предназначалась для стояния большого количества посетителей. Вход в нее вел как со двора по отдельной лестнице, так и из замка, что для посетителей и самого барона было весьма удобно. Огромные окна от пола и до потолка по обыкновению в теплое время года полностью снимались. Так что можно было из веранды чуть спустившись по ступенькам выйти в небольшой парк при замке.
Поприветствовав всех собравшихся консильери подойдя к столу, только в этот момент понял, что его место - по правую сторону от барона занято этим самым мальчишкой. Свободно место по левую сторону. Магистр и капитан сидели, как полагалось чуть дальше. Присев на свободное место, напротив мальчишки он с удивлением увидел на его груди серебряный значок десницы в виде поднятой руки. "Да не может быть, этот юнец теперь у нас десница?!" воскликнул про себя Рес от удивления.
– Да, кстати, познакомьтесь, - неожиданно сказал сидевший рядом с ним магистр Вилен.
– Это консильери Рес, Рес это наш новый десница Леган.
Тот коротко взглянув и кивнув, потупил взгляд.
Теперь в ожидании барона, Рес с интересом принялся рассматривать нового десницу. Как он уже знал, тот с Реганом Бреттом подружился, находясь на учебе в рыцарском ордене. Его лицо казалось совсем юным, лет восемнадцать, не больше, при этом совсем хрупкого телосложения. Было заметно, что он неудобно себя чувствует сидя с ними за одним столом.
"Сопляк малолетний", резюмировал консильери после первичного осмотра. Невольно поморщившись, он посмотрев на капитана с магистром. По их глазам Рес догадался, что его взгляд о новом деснице разделяют оба, хоть и не столь явно.
Все сидели, молча погруженные в собственные мысли. Почувствовав в спину дуновение легкого ветерка, Рес обернулся и посмотрел в заросли парка. Там на деревьях засела стая черного воронья. Будто играясь, они принялись громко каркать, прыгая с ветки на ветку. Ветер внес на веранду прохладу и лесные запахи. На небе появились темные облака. "Как бы дождь не пошел", подумал консильери.
Невольно продолжив рассматривать сидящего напротив десницу, он не понимал, почему именно его назначил молодой барон на эту должность. Одноименное имя говорило, что тот не из знати, внешне не походил даже на ученика рыцаря, ибо внешне был совсем уж хилым. "Какого Тара он делал вообще в рыцарском ордене, да и здесь тоже?!" воскликнул про себя консильери.
Ему было известно, что в ордене проходили обучение наиболее сильные молодые люди из простолюдинов, по итогам отбора, а также дети знати со всех княжеств, но уже без отбора. Их сразу зачисляли по обращению и внесению оплаты. Знать обучалась, что называется держать клинок. Для простолюдинов постоянно устраивались турниры и по итогам все слабые ученики отсеивались.
"Если сына выставить на турнир против этого, сын с одного удара снес бы его детскую головешку с плеч", подумал консильери и невольно усмехнулся.
Особенно смешно тот смотрелся рядом с капитаном Сиром Молоном. Он был и так большим здоровяком, но возвышаясь на фоне десницы, выглядел просто огромным в своих доспехах. На левом предплечий красовался знак рыцаря - герб рыцарского ордена, а на правом герб дома Бреттов.
Капитан нравился консильери. Он руководил стражниками баронства третий год, но быстро вошел в должность и хорошо с ней справлялся. Вместе с этим имел еще очень хорошее качество, давно подмеченное консильери - он не любил лезть в чужие, не касающиеся его дела. От этого Рес проникся к нему своим расположением. Что было нельзя сказать о пожилом магистре, служившим в баронстве настолько давно, что вероятно и сам не помнил.
Магистр Вилен отвечал за целительство и земледелие в баронстве. Он всегда пользовался уважением у старого барона и давал тому советы, в том числе выходящие за его компетенцию, что консильери задевало. Это была прежде всего прерогатива Реса. Так началась их скрытая вражда. Она никогда не переходила черту, но всегда была. Теперь же с молодым бароном консильери пытался отыграться и окончательно отодвинуть магистра с поприща советчика.
К его удивлению тот быстро с молодым бароном нашел общий язык. Уже не раз он замечал, как барон с магистром уединялись. Реса это конечно раздражало и злило, но он не терял надежду доказать, что в этом баронстве только он консильери.
Его рассуждения нарушил звук шагов. Дверь открылась, и на веранду вошел молодой барон Реган Бретт. Все встали в приветствии. Молча сев на свое место за столом, барон тем самым возглавил совет, остальные сели чуть позже.
Реган Бретт был высок, но немного хрупок в слаженности тела, имел обычное и особо неприметное лицо. Его принадлежность к высшей знати княжества выдавало высокомерие и, разумеется, одежда. Особой изысканности в манерах он отрадясь не имел и не считал для себя это необходимым.
Консильери видел в бароне посредственного недоросля, избалованного, прежде всего судьбой, а после матерью, желающего повелевать, при относительно среднем уме. В особенности его раздражала привычка барона еще с молодости держать голову свысока. Как бы подчеркивая собственную значимость.
Совет проходил как-то совсем вяло. Было заметно, как молодой барон будто заставлял себя, его проводить и вникать в суть текущих вопросов. В глазах его десницы была лишь одна тоска, похлещи, чем у барона. За все время Леган не выронил и слова. Более того, было даже не понятно, слушал ли он вообще что-то или витал в каких-то своих мыслях.