Властелин Колец: Две Крепости (Две башни) (др. перевод)
Шрифт:
— Может статься, что Багровые Ворота стерегут соглядатаи Врага, — сказал Гэндальф. — Да и погода внушает мне серьезные опасения. Мы рискуем попасть на перевале в метель. Нам придется идти как можно быстрее. Даже и тогда мы поднимемся к седловине не меньше чем за два ночных перехода. Сегодня вечером рано стемнеет, поэтому пора сворачивать лагерь: мы едва-едва успеем собраться.
— Разрешите и мне кое-что добавить, — сказал обычно молчаливый Боромир. — Я рос неподалеку от Белых гор и не раз бывал на большой высоте. Высоко в горах и летом-то, холодно, а сейчас нас ждет там трескучий мороз.
— А Билл прихватит две, — сказал Сэм. — Ты ведь не подведешь нас, правда, дружище? — спросил он у Билла.
Пони промолчал, но посмотрел на Сэма довольно мрачно.
— Неплохая мысль, — согласился Гэндальф. — Однако нам надо твердо запомнить, что костер мы разожжем лишь в крайнем случае, когда действительно окажемся перед выбором — погибнуть или отогреться у огня.
Сначала Отряд продвигался быстро, но через несколько лиг склон стал круче, а разрушенный тракт превратился в тропу, загроможденную острыми осколками скал. Небо сплошь затянули тучи, и путников накрыла черная тьма. Лица обжигал ледяной ветер. К полуночи извилистая, чуть заметная тропка вывела путников на узкий карниз — справа от них, в круговерти ветра, угадывалась пустота глубокой пропасти, а слева вздымалась отвесная стена. Они не одолели и четверти пути.
Вскоре Фродо почувствовал на лице холодные уколы редких снежинок, а потом началась густая метель. Тьма, сделавшаяся вдруг сизо-белесой, стала вместе с тем еще непроглядней — согнутые фигуры Арагорна и Гэндальфа, до которых Фродо мог дотянуться рукой, скрылись в мутной метельной мгле.
— Ох, не нравится мне эта кутерьма, — пыхтел у него за спиною Сэм. — Я люблю полюбоваться на метель из окошка, утречком, лежа под теплым одеялом. Пусть бы она разразилась над Норгордом, то-то хоббиты были бы рады. А здесь она нам совсем ни к чему.
В Хоббитании сильных снегопадов не бывает — разве что изредка у северной границы, — и, если выпадает немного снежку, хоббиты радуются ему как дети. Никто из живых хоббитов (кроме Бильбо) не видел редкостно свирепой зимы 1311 года, когда на засыпанную снегом Хоббитанию напали полчища белых волков, перешедших по льду речку Брендидуим.
Гэндальф остановился. Толстый слой снега покрывал его плечи и капюшон плаща. На тропе снега уже было по щиколотку.
— Именно этого я и опасался, — повернувшись к Арагорну, проговорил Гэндальф. — А что ты теперь скажешь, Следопыт?
— Что и я опасался, — ответил тот. — Правда, меньше, чем всего другого. Северяне привыкли к горным метелям. Но в южных горах метели — редкость, а если и случаются, то на большой высоте. Да ведь мы-то не успели забраться высоко.
— Так, может быть, это лиходейство Врага? — спросил подошедший к ним Боромир. — У нас поговаривают, что в Изгарных горах он повелевает даже погодой. Правда, они принадлежат ему, а Мглистый хребет — далеко от Мордора. Но могущество Врага постоянно растет.
— Длинные же он отрастил себе руки, если способен перебросить метель из северных земель в южные, — сказал
— Длиннее некуда, — проворчал Гэндальф.
Пока они стояли, ветер утих, а через несколько минут прекратился и снегопад. Тогда они снова двинулись вперед. Однако затишье оказалось обманчивым. Не успели они одолеть и пол-лиги, как в лицо им дунул колючий ветер, окреп, налился ураганной силой, потом опять началась метель, снег повалил огромными хлопьями, и вскоре разбушевался неистовый буран. Теперь даже могучий Боромир шел с трудом. Хоббиты тащились в хвосте колонны, и всем их спутникам было понятно, что если буран будет продолжаться, то идти дальше они не смогут. Фродо едва передвигал ноги. Сэм, охая, плелся за ним. Пин и Мерри ковыляли молча. Гимли и тот выбился из сил, а ведь гномы славятся своей выносливостью.
Внезапно Отряд замер на месте, как будто путники сговорились остановиться, хотя никто не сказал ни слова. Вокруг раздавались очень странные звуки. Возможно, это завывал ветер, но в его гулком многоголосом вое ясно слышались злобные угрозы, визгливый хохот и хриплые вопли… Нет, ветер не мог так выть. Неожиданно сверху скатился камень, потом еще один, потом еще… Путники прижались к отвесной стене; камни с треском падали из карниза, подскакивали и валились в черную пропасть; временами раздавался тяжелый грохот, и сверху низвергались огромные валуны.
— Надо возвращаться, — сказал Боромир. — Я не раз попадал в горные метели и знаю, как воет по ущельям ветер… но сейчас мы слышим вовсе не ветер! Это же голоса вражеских сил! Да и камнепад здесь начался не случайно.
— Думаю, что воет-то именно ветер, — заметил Арагорн, — но Боромир прав — дальше идти в самом деле нельзя. У Совета Мудрых много врагов, хотя и не все они — союзники Саурона.
— Эльфы назвали Карадрас Кровожадным задолго до появления Врага, — буркнул Гимли.
— Не важно, кто нам препятствует, — сказал Гэндальф. — Важно, что препятствие сейчас неодолимо.
— Так как же нам быть? — горестно спросил Пин. Он стоял, привалившись к холодной стене, и его сотрясала мелкая дрожь.
— Ждать перелома погоды на месте или возвращаться, — ответил Гэндальф. — Пробиваться вперед бессмысленно и опасно. Чуть выше, если я правильно помню, тропа выходит на открытый склон. Там не укроешься от ветра и камней… или какой-нибудь новой напасти.
— И возвращаться бессмысленно, — добавил Арагорн. — От подножия горы до этой стены нет ни одного сносного укрытия.
— Тоже мне, укрытие, — проворчал Сэм. Но никто, кроме Фродо, его не слышал.
Хранители стояли, прижавшись к стене. Карниз, врезанный в южный склон, тянулся, полого подымаясь вверх, с юго-востока на северо-запад и впереди круто поворачивал к югу, так что стена загораживала путников от резкого северо-восточного ветра, но бешено крутящиеся белесые вихри — снег валил все гуще и гуще — захлестывались к ним и сверху и снизу.
Они касались друг друга плечами, а пони Билл стоял перед хоббитами, заслоняя их от снежных смерчей, но вокруг него уже намело сугроб, и, если б не рослые спутники хоббитов, их очень скоро завалило бы с головой.