Властелин Севера

Корнуэлл Бернард

Я сумел выдернуть из ножен Вздох Змея, но Текиль отбил его в сторону своим мечом, а потом меня ударили сразу двое, швырнув спиной вперед в ручей. Я дрался с ними, но они пригвоздили мою руку, державшую меч, кто-то встал коленями мне на грудь, а еще один человек держал мою голову под водой, и я почувствовал настоящий ужас, когда вода заполнила мне глотку. Я задыхался.

В глазах у меня потемнело.

Мне хотелось кричать, но я не смог издать ни звука, а потом Вздох Змея вырвали у меня из руки, и я потерял сознание.

* * *

Я

пришел в себя на голом островке, где восемь человек стояли вокруг меня и Гутреда, держа мечи у наших животов и глоток. Текиль, ухмыляясь, пинком отбросил клинок, который утыкался мне в живот, и опустился рядом со мной на колени.

— Утред Рагнарсон, — приветствовал он меня, — наверняка ты не так давно встречался со Свеном Одноглазым. Он шлет тебе поклон.

Я промолчал.

— Может, в твоем кошельке есть «Скидбладнир»? И ты уплывешь от нас обратно в Нифльхейм? — улыбнулся Текиль.

Я промолчал.

Дыхание клокотало в моем горле, и я продолжал кашлять, выплевывая воду. Я хотел сражаться, но кончик меча больно придавил мне живот. Текиль послал двух своих людей, чтобы те привели коней, но прочие остались нас сторожить.

— Жаль, — сказал Текиль, — что мы не поймали твою шлюху. Ее хочет Кьяртан.

Я попытался собраться с силами и сесть, но человек, державший меч у моего живота, надавил на клинок. Текиль весело рассмеялся, глядя на меня. Потом он расстегнул мой пояс с ножнами и вытащил его из-под меня. Нащупал на поясе кошель и ухмыльнулся, услышав звяканье монет.

— Мы проделали долгий путь, Утред Рагнарсон, и не хотим, чтобы ты от нас сбежал. Ситрик!

Мальчик, единственный из людей Текиля, не носивший браслетов, подошел ближе. Похоже, он нервничал.

— Господин? — спросил он Текиля.

— Кандалы, — велел тот, и Ситрик, покопавшись в кожаном мешке, вытащил две пары рабских кандалов.

— Может, его вы отпустите? — сказал я, мотнув головой в сторону Гутреда.

— Кьяртан хочет встретиться и с ним тоже, — ответил Текиль. — Хотя и не так сильно, как желает возобновить ваше давнее знакомство.

Он улыбнулся, словно отпустил остроумную шутку, после чего извлек из-за пояса нож с тонким лезвием и такой острый, что его края казались зазубренными.

— Он велел подрезать тебе поджилки, Утред Рагнарсон, чтобы ты не сумел сбежать. Ну что же, мы подрежем тебе поджилки, а потом выколем один глаз. Свен сказал, что я должен оставить тебе один глаз, чтобы он сам смог с ним поиграть, но вдруг мне захочется выколоть тебе и второй глаз, чтобы сделать тебя более сговорчивым? А я воистину хочу, чтобы ты стал сговорчивым. Итак, какого глаза ты предпочел бы сейчас лишиться, Утред Рагнарсон? Левого или правого?

Я снова промолчал. И, признаюсь честно, мне было страшно. Я снова попытался вырваться, но Текиль пригвоздил коленом мою правую руку, а другой человек держал меня за левую. Потом моей кожи коснулся

нож, как раз под левым глазом, и Текиль опять улыбнулся.

— Попрощайся со своим глазом, Утред Рагнарсон, — сказал он.

Солнце ярко сияло, отражаясь в клинке, так что мой левый глаз наполнился этим блеском, и даже сейчас, много лет спустя, я все еще вижу это сияние.

И я все еще слышу тот вопль.

Глава третья

Это кричал Клапа. Он вопил высоким, пронзительным голосом, словно молодой хряк, когда его холостят. Вообще-то это больше походило на вопль ужаса, чем на боевой клич, и неудивительно — Клапа ведь никогда еще не сражался. Уж не знаю, о чем он думал, пока бежал вниз по склону.

Остальные парни из личной стражи Гутреда следовали за ним, но возглавлял их Клапа — воплощенные неуклюжесть и дикость. Он забыл отвязать кусок одеяла, которым обмотал меч, но Клапа сам по себе был так огромен и силен, что мог орудовать замотанным в ткань мечом как дубинкой. С Текилем было только пять человек, а по берегу мчались тридцать новобранцев, и я почувствовал, что враг убрал нож с моей скулы.

Я попытался перехватить руку, сжимающую этот нож, но Текиль оказался слишком проворен, а потом Клапа ударил его по голове, и тот покачнулся. Я увидел, как Райпер собирается вонзить меч в горло Текиля, и закричал, что убивать его пока не надо.

— Живьем! Взять их живьем!

Но двое из людей Текиля все же погибли, несмотря на мой протест. Одного пырнули и разрубили дюжиной клинков, и он бился в конвульсиях в ручье, вода которого покраснела от крови. Клапа бросил меч и повалил Текиля на усыпанный галькой берег, где удерживал его исключительно благодаря своей невероятной силе.

— Ты хорошо справился, Клапа, — сказал я, одобрительно хлопая великана по плечу, и он ухмыльнулся, глядя на меня снизу вверх.

Я забрал нож Текиля и его меч.

Райпер прикончил человека, который извивался в воде. Один из новобранцев получил удар мечом в бедро, но остальные были целы и стояли, улыбаясь, в ручье, ожидая похвалы, как щенки, загнавшие свою первую лису.

— Вы сегодня просто молодцы! — сказал я им.

И это было правдой, потому что теперь у нас в плену оказались Текиль и трое его людей. В том числе и Ситрик, самый младший. Он все еще держал в руках рабские кандалы, и я вырвал их и со злостью огрел парня кандалами по голове.

— Мне нужны еще двое, — сказал я Райперу.

— Какие двое, мой господин?

— Он послал двоих человек привести лошадей, — объяснил я. — Найдите их!

Я снова хорошенько огрел Ситрика, ожидая, что тот закричит, но он молчал, хотя по его виску заструилась кровь.

Гутред все еще сидел на гальке; на его красивом лице застыло изумление.

— Я потерял сапоги, — сказал он.

Казалось, это беспокоит его гораздо больше, чем то, что он был на волосок от смерти.