Властелин ветра
Шрифт:
Круглая голова обернулась к ребятам.
— Это торк-аллта, — выдохнул Фаолан. — Кабан-оборотень. Они самые дикие из всех оборотней.
Теперь всем стало ясно, почему чопт испугался. Торк-аллта, смотревший по-прежнему на ребят, произнес глубоким голосом, проглатывая некоторые звуки:
— Вам нечего меня бояться, — и поглядел на чопта.
Чопт повернулся, как будто собирался уйти, но вдруг прыгнул, высоко подняв дубинку, прямо на человека-кабана. Торк-аллта перехватил ее своими изогнутыми клыками, вырвал из рук чопта и швырнул на скалу
— Вам нечего меня бояться. — Он отыскал глазами Элли и произнес: — Я у тебя в долгу, медновласая.
Пэдур шагнул к нему. И хотя пятнадцатилетний бард обладал нормальным для своего возраста ростом, оборотень оказался на голову выше него и намного мощнее. Пэдур, в отличие от своих спутников, знал, что это не взрослый торк-аллта.
— Ты спас нам жизнь, и мы у тебя в долгу, — почтительно сказал бард и спрятал нож за голенище. Он понимал, что этим рискует, но интуиция подсказывала ему: опасаться нечего.
Оборотень сделал легкий поклон и представился:
— Я — Рагаллач-на-Торк-Аллта.
— Ты забрался далеко от дома, — заметил Пэдур.
— У торк-аллта нет дома, — ответил Рагаллач. — Но наша родная земля действительно лежит далеко отсюда. Я направлялся в Фалиас со своей семьей, как вдруг на нас напал натайр. Я отстал от своих, а потом провалился в ловушку. В какое интересное приключение я попал! Я еще маленький, по вашему счету мне только двенадцать весен, поэтому я не могу управлять своими превращениями. Каждую ночь, как только сядет солнце, я становлюсь поросенком, с восходом — вновь принимаю вот этот облик.
— Чопты не охотятся по ночам, — сказал Пэдур, поняв смысл сказанного. — Они бы не смогли достать тебя из ямы в таком облике. Но, правда, и ты не смог бы выбраться оттуда в поросячьем виде.
— Там стенки такие крутые, — кивнул оборотень. — А земля слишком мягкая, чтобы взбираться по ней. Наверное, я или умер бы в яме от голода, или чопты нашли бы способ прикончить меня.
Глядя на торк-аллта, Кен потянул барда за рукав:
— Даже если он и помог нам, мы должны торопиться.
— Кажется, он прав, — кивнул Рагаллач. — Эти твари как раз выходят на охоту. Пожалуй, я пойду с вами, если позволите. Может быть, мое присутствие отпугнет их.
— Может быть… — Бард наклонил голову, чтобы скрыть улыбку.
Элли пошла рядом с оборотнем, хотя ей было немного страшновато — огромный Рагаллач двигался с некоей грацией и даже напоминал диких кошек из зоопарка. В голове у Элли никак не укладывалось, как мог маленький поросеночек превратиться в такого верзилу.
— Тебе и вправду лишь двенадцать лет… то есть двенадцать весен? — спросила девочка осторожно.
Рагаллач посмотрел на нее сверху вниз. Его губы раздвинулись в жутковатой улыбке, обнажая острые зубы. Элли стало ясно, что он далеко не вегетарианец.
— В этом году мне исполнится тринадцать весен, медновласая, —
— Элисон, — ответила она застенчиво. — Но все зовут меня Элли.
— Я буду звать тебя Эльисон, Элиссион, Элисон, — с трудом выговорил Рагаллач. — Почему ты меня спасла? — неожиданно спросил он.
— Просто услышала крик боли, — пожала плечами девочка.
— Но это могла оказаться западня.
— Я об этом не думала.
— Должно быть, ты не с этого острова.
— Мы с братом провалились сюда сквозь время.
Рагаллач быстро посмотрел на Пэдура и Фаолана.
— И теперь вы идете вместе с крюкоруким и златовласым. Должно быть, это целая история…
— Фаолан принадлежит к роду Властелинов Ветра. Мы думаем, что его отец сможет вернуть нас в наше время. Поэтому мы идем к его дяде в Северные Земли. Он тоже Властелин Ветра и владеет магией. Он должен нам помочь.
— Поможет, — кивнул торк-аллта. — Так где, говоришь, живет этот дядя?
— В Северных Землях, за Ледяными Полями Тусаля, в деревне у Вершины Мира.
— Это очень опасное место, — заметил Рагаллач.
— Да, мне страшновато, — кивнула Элли.
Рагаллач осторожно положил ей на плечо
свое выточенное как будто из камня раздвоенное копыто:
— Тебе нечего бояться, медновласая. Пожалуй, я отправлюсь с вами к Властелину Ветра.
— Но твоя семья… — начала девочка.
— Я — торк-аллта. Мне двенадцать весен, и скоро будет тринадцать. Когда дети становятся взрослыми, им пора принимать решения самостоятельно. И я как раз в этом возрасте.
Элли потрогала его мохнатую руку. Теперь присутствие оборотня успокаивало ее.
— Даже не знаю, как тебя благодарить, — произнесла она.
— Не стоит благодарности. Мне приятно это сделать.
Из ущелья они вышли к широкой каменистой равнине. Кену она напоминала снимки лунных пейзажей. На серой земле валялись камни и галька, кругом — кратеры, как пузыри, лопнувшие в кипятке, а на горизонте заснеженные горы. С их стороны дул пронизывающий ветер. Элли и Кен дрожали, и даже Фаолан, более тепло одетый, обхватил себя, засунув руки в рукава. Только Пэдура и Рагаллача, казалось, холод не трогал.
— Мы должны достать одежду для медновласых и златовласого, — сказал оборотень, никого не называя по имени — человеческие имена давались ему с трудом.
Пэдур кивнул и добавил:
— А еще нужно раздобыть еды. Поищем-ка деревню.
Поставив ладонь козырьком, он стал всматриваться в окружающий ландшафт, освещенный бледным солнцем.
Торк-аллта опустился на четвереньки, и его голова оказалась на уровне плеча Пэдура. Закрыв глаза и откинув голову назад, торк-аллта попытался своим «пятачком» разобраться в запахах и, в конце концов, уловил горький вкус. Тогда он поднял руку и указал на северо-запад. Но потом неожиданно вскочил на ноги и воскликнул: