Властелин ветра
Шрифт:
— Ты знаешь Старый Язык и знаком с древней магией. Может быть, тебе будет под силу в этом разобраться?
Пэдур покачал головой. Он стал приподнимать обложку книги своим крюком, и из нее выскочила синяя искра.
— Это волшебная книга — из тех, что называют «гримор». Они защищены заклинаниями. Их могут открывать лишь самые могущественные волшебники и их родственники. Ничего, думаю, ты скоро всему научишься.
— Я тоже так думаю. Но если бы я знал сейчас хоть самую малость, мы были бы спасены.
— Но ты же немного знаком с волшебством, — сказал Кен барду. —
— Думаешь, от этого будет толк? — спросил Пэдур.
— Будет, — твердо ответил Кен. — Готов поклясться своей жизнью.
— Ну-ну, — мрачно сказал бард и опустился на соломенный тюфяк.
Слова Кена пробудили в нем воспоминания. Пэдур обучался искусству барда в Баддалауре восемь лет. Это был долгий и трудный процесс. Бардов учили развивать память, им преподавали историю, географию, оружейное мастерство, шитье, кулинарию и умение распознавать травы и животных. Барды должны знать, как можно выжить в пути. Странствуя от деревни к деревне, они учились не только рассказывать истории, но и собирать их. Каждые три года барды возвращались в Баддалаур, записывали и передавали свои знания товарищам. В народе поговаривали, что услышанное одним бардом будут помнить вечно все остальные. Но на самом деле совершенства достигали лишь немногие. И Пэдур был среди них.
Сидя посреди Избы Совета, он закрыл глаза и постарался выровнять дыхание, припоминая историю, услышанную много лет назад. Кажется, она пришла с островов, лежащих далеко от земель Де-Дананн, где-то на юге. Там говорилось о демоне… об огненном демоне, который жил в недрах высокой горы. Каждый вечер он вырывался оттуда и с яростью кидался на деревни и острова, сжигая их дотла, уничтожая поля и леса своим огненным дыханием, расплавляя даже камни… Но вот однажды на этот остров попал один из северных бардов. Как же его звали?.. Ванир. Да, точно, Ванир. Этот Ванир забрался на гору и прочел древнее заклинание, которое узнал от отца. Заклинание вызвало снег, покрывший всю гору так, что она навсегда замерзла. Демон пытался своим огнем прожечь ее и вырваться, но снег гасил его пламя. В этом предании были слова заклинания. Надо точно вспомнить их. Если перепутать хоть одно слово — пиши пропало: сам можешь превратиться в ледяную глыбу.
Юный бард поднял свой крюк, так что он сверкнул в неверном свете, и в избе повисло напряженное молчание. Потом Пэдур заговорил резким и холодным, словно лед, голосом.
Фомор Нрес стоял, опершись на копье. Его желтые глаза медленно моргали. Он почесал бок. Скоро начнется линька. С наступлением каждого времени года фоморы меняли кожу и обретали новую чешую, сверкавшую всеми цветами радуги. После этого, когда их внешний вид становился наиболее красивым, у них наступал брачный период.
Но сейчас Нрес был далеко не красив, он замерз и проголодался. К тому же он терпеть не мог полетов. Нрес обернул хвост вокруг ног, чтобы хоть чуть-чуть согреться, и вспомнил о теплой избе, полной людей. Здешние женщины оказались отчаянными бойцами, более смелыми, чем многие из мужчин. Может быть, стоит проверить, не замышляют
Фомор широко зевнул, выдыхая клубы белого пара. Посмотрел на небо и ярко сверкавшие звезды. В них можно увидеть разные картинки…
Даже у таких низких тварей, как фоморы, есть истории о звездах и живущих на них богах.
Вон та звезда называется Домашней, хотя некоторые зовут ее Северной или Путеводной… Звезда почему-то мигнула и погасла.
А вон там находится Великий Змей, позади него вьется Малый Змей… Они почему-то тут же исчезли.
А вон там Копье, Меч, Щит и Кинжал… И эти звезды скрылись одна за другой.
Только внимательно приглядевшись, Нрес заметил тучу, наползавшую на звезды с севера. Фомор будто бы почувствовал холодный поцелуй. Он встревоженно зашипел. Но что-то снова коснулось его скул, потом глаз, лба, лап… Что-то холодное, холодное… холодное…
Нрес еще никогда не чувствовал такого холода и желания спать. Откуда-то издалека доносились крики. Должно быть, его зовет Ки-чаль… Но он слишком далеко. Копье выпало из рук, и фомор повалился на колени. Землю что-то покрывало. Что-то мягкое, белое и холодное.
Он так устал. Ему было так холодно… и так хотелось спать… Так холодно, так хотелось…
Пэдур пел древнее заклинание до тех пор, пока его сердце не сделало тысячу ударов. После этого он повалился и заснул. Пока он спал, все время шел снег.
Выглянув за дверь, Элли обнаружила, что вся деревня словно укрыта белой шубой. Выбравшись наружу, она увидела фомора, валяющегося в снегу на земле. Он был жив, но впал в глубокую-глубокую спячку.
У ворот деревни ребята, вышедшие вслед за Элли, нашли еще четверых спящих фоморов, но Кичаля нигде не было видно, его и след простыл.
Глава 19
Атака
На следующий день, сразу же после завтрака, ребята решили покинуть деревню. Это надо было сделать еще до рассвета, чтобы никто из посторонних не увидел превращения Рагаллача.
Снег, который бард вызвал ночью, по-прежнему покрывал землю, но валяющихся фоморов видно не было. Деревенские жители погрузили их на натайров, заранее сняв с них капюшоны, — теперь, едва поднимется солнце, крылатые змеи умчатся вместе с фоморами, одним лишь богам известно, в какую сторону.
Но куда девался Кичаль, так никто и не узнал. Фаолан решил, что тот бросился наутек, увидев первые снежинки. Вероятно, он знал, чем грозит ему снег.
Значит, главный враг до сих пор где-то поблизости, затаился и ждет своего часа.
Перед уходом ребят деревенские женщины снабдили одеждой Фаолана, Кена и Элли — куртками с длинными рукавами и капюшонами, меховыми кожаными штанами и сапогами. Пэдур и до этого был одет примерно так же, поэтому отказался от новой одежды. Кроме того, ребятам дали в дорогу фляжки с водой и сумки с орехами и фруктами и с чем-то, напоминавшим древесную дранку. Аня объяснила, что это сушеное мясо, которое в горячей воде увеличится. Поглядев на полоску мяса, напоминавшую кожаный пояс, Кен подумал, что проголодается точно раньше всех.