Влюбленные соседи
Шрифт:
— Около тридцати миль в час.
Люси заметила, каким жестким и напряженным от решительности стал его подбородок, и поняла, что он намеревался превзойти ее по скорости.
— А как быстро вы можете крутить эти педали? — спросила она.
Финн работал ногами целую минуту, прежде чем ответить ей, и, наконец, запыхавшись, сделал выдох и произнес:
— Двадцать пять миль в час. Я не в форме.
Люси бегло обвела взглядом его худую фигуру. Плечи у него были довольно широкие, ноги длинные, но сам он был весь слишком сухопарый, почти истощенный.
Финн поймал ее взгляд, и Люси, улыбнувшись, подбодрила его:
—
Он подмигнул ей.
— Кажется, я здесь все попробовал. Осталось попробовать вашу кровать. Можно?
Она засмеялась.
— Конечно! Может, хотите примерить мой халат?
— Нет. Это уж слишком. Спасибо. Вы знаете, мне нравится ваша квартира. Она несет на себе отпечаток индивидуальности, то есть, по-настоящему своеобразна. Больше я никогда не куплю квартиру, которая будет похожа на сотни других квартир вокруг.
— Я спрашивала, могу ли я покрасить в другой цвет снаружи, но оказывается, в нашем договоре предусматривалось, что мы не имеем права изменять вид дома снаружи, пока все жильцы в доме не согласятся сменить окраску на этот же цвет.
— Я, честно говоря, не обратил внимания на такой пункт договора, да у меня и не было времени заниматься этим.
Финн отодвинул в сторону ночную рубашку и халат Люси, замедлив взгляд на рубашке, и затем вытянулся во весь рост на ее кровати. Люси показалось, что вся ее комната пропиталась его присутствием.
— Похоже, что мне придется продать свою квартиру, как только Майк и Вилл уедут, — сказал Финн, плюхнувшись всей своей долговязой фигурой на мягкое стеганое одеяло и свесив ноги с кровати. — Мне надо подыскать себе дешевую квартиру. — Затем он быстрым и порывистым движением поднялся и, похлопав Люси по плечу, сказал:
— Продолжайте делать свои упражнения. А я немного позанимаюсь на кухне.
После того как Финн ушел, Люси приняла душ, надела голубую хлопчатобумажную ночную рубашку и, набросив халат, пошла в гостиную взять какую-нибудь книгу. Она свернулась в кресле клубочком, собираясь почитать, но никак не могла сконцентрировать внимание. Во всей квартире было тихо, если не считать приглушенных звуков музыки, доносящихся из квартиры Финна. Люси так и не смогла настроиться на чтение. Она не могла переключить свои мысли ни на что другое, думая только о Финне. Сидя в кресле, она как бы заново переживала проведенное вместе с ним время, их поцелуи. И та новость о продаже квартиры и переезде в ближайшее время, которую он только что сообщил, не могла не печалить ее.
Наконец Люси поняла, что она больше не в состоянии слушать эту музыку. Она зевнула, закрыла книгу, нахмурилась и встала. Финну Манди следует пойти домой. Люси выключила свет и пошла на кухню.
Финн навалился на кухонный столик, положив голову на раскрытую книгу, и крепко спал. Концы его каштановых волос свисали над краем книги.
Люси подошла к нему и осторожно потрясла его за здоровое плечо.
— Финн! — прошептала она. — Финн! — Он даже не пошевелился. Люси потрясла сильнее. — Финн! — Она в растерянности смотрела на него. Неожиданно ей пришло в голову, что с ним могло что-то случиться, оттого что Хиатт ударил его в челюсть, и это его состояние — какая-то запоздалая реакция на такой удар. — Финн! — позвала она еще громче. Испуганная, Люси стала нащупывать пульс на его шее. Сначала ее рука нащупала его острую ключицу, затем поднялась выше, ощущая теплоту его тела, и, наконец, нашла пульс. Финн чуть простонал и, открыв глаза, посмотрел на Люси. Затем, обняв ее одной рукой, притянул к себе, чтобы поцеловать. Она долго не отталкивала его от себя, отвечая на поцелуй. Затем отстранилась от него.
— Ты надо мной имеешь какую-то особенную власть, — прошептала Люси. — Я никак не могла разбудить тебя. Ты так долго не отвечал!
— Не говори ничего, — медленно растягивая слова, прошептал Финн. — Оставь мне мои мечты. — Все еще держа руку на ее плече, он выпрямился и на минуту закрыл глаза. Вид у него был сонный и усталый.
Люси вдруг почувствовала какой-то прилив нежности и сочувствия к нему, вспомнив годы учебы в колледже, когда она вот так же сидела по ночам и готовилась к занятиям.
— Извини, Финн, но уже совсем поздно.
Он улыбнулся.
— И библиотека закрывается… Я ухожу домой.
— Музыка в твоей квартире перестала звучать.
— О-у! — простонал Финн и потер подбородок.
— Тебе больно?
— Немного. Зато теперь это удачно сочетается с моей покалеченной рукой.
Люси была слегка расстроена его ответом. Усмехнувшись, он успокоил ее:
— Со мной все в порядке. Не стоит так беспокоиться. — Финн собрал все свои книги и, взяв их, посмотрел на часы. Улыбка тотчас исчезла с его лица. — Ого! Почему ты давно не вышвырнула меня отсюда? Ты знаешь, что уже половина третьего?
— Знаю. — Она проводила его до двери.
— Ты так и не сказала мне, как зовут твоих братьев-близнецов и сестер. Роб и Боб, Эн и Джейн?
— Нет! Мама считает, что они отличаются друг от друга.
Финн обхватил ее рукой за плечи.
— Я действительно не хотел тогда, на площадке, подслушивать, но сейчас я рад, что так получилось. — И после этих слов он быстро и страстно ее поцеловал.
Люси очень хотелось, чтобы поцелуй был более долгим. Ей так не хотелось сейчас отпускать Финна, но она стояла неподвижно и смотрела, как он уходит. На середине площадки он остановился и, повернувшись к ней, сказал:
— Люси. Я не жалею, что получил сегодня такой удар. Этот вечер стоит того.
Она улыбнулась.
— Это абсурдно, но звучит красиво.
Когда Финн пришел домой, в гостиной уже было тихо и свет выключен. Пробираясь через нее на цыпочках, он подумал о том, сколько же в квартире человек? Финн тихонько пробрался к своей комнате, подставил стул под дверь, чтобы оградить себя от каких-либо блуждающих гостей, и забрался в свою постель. Засыпая, он думал о Люси, о ее поцелуях, о ее смехе…
Воскресенье прошло спокойно, а ко вторнику Финн снова начал находить удовольствие в том, что его братья живут с ним. В тот день он вернулся домой из своего магазина, чтобы взять одну из книг по правоведению. Открыв дверь ключом и войдя в квартиру, Финн обрадовался, увидев, что Майка и Вилла не было дома. Квартира была полностью в его распоряжении — это ему чрезвычайно понравилось.
Затем он услышал какой-то шорох и оглянулся. Из спальни появилась незнакомая блондинка и, остановившись на пороге гостиной, уставилась на Финна. На ней было всего лишь белое полотенце, обмотанное вокруг тела. Золотисто-белокурые волосы были собраны в пучок и закручены высоко на голове, а длинные черные приклеенные ресницы почти хлопали по ее щекам, когда она, удивленно заморгав, спросила визгливым голоском: