Вначале были легенды
Шрифт:
Античные авторы сообщают, что здесь, в устье Фасиса, находился и одноименный город. Утверждалось, что он был колонией милетян.
Всего античная традиция приписывала Милету, развившему в это время широкую торговую деятельность в водах Восточного Средиземноморья, не то 75, не то 90 колоний.
Впрочем, сейчас несомненно, что наряду с Милетом значительную роль в освоении берегов Черного моря играли и другие греческие центры Восточного Средиземноморья — Родос, Хиос, Самос.
Юго-Восточная Колхида, земли возле Трапезунта и Карасунта, славились своими рудными богатствами: железо (а оно было на вес золота), медь, свинец, цинк.
И золото!
Знакомый нам уже Страбон в своей «Географии» сказал: «Известны рассказы… о богатстве этого края: золоте, серебре, железе, дающих основу для предположения об истинных причинах похода аргонавтов, причинах, по которым ранее снарядился в плавание Фрикс». И добавил: «Говорят, что там (в Колхиде) потоки сносят золото, и что варвары собирают его при помощи просверленных корней и косматых шкур. Отсюда и сложилась басня о золотом руне».
Служила — или могла служить — Колхида и важным источником необходимого флоту корабельного леса, смолы, а также льна, пеньки, высококачественной парусины, воска.
Вначале Понт — Черное море — произвел на греков не слишком благоприятное впечатление. Они даже дали ему прозвище Понт Аксинский, то есть Негостеприимное море. В самом деле, на первых порах Черное море могло показаться более суровым, более холодным по сравнению с теплым Эгейским. В последнем, кстати, то и дело встречаются острова. Впрочем, прошло немного времени, и пришедшие сюда, как говорится, с серьезными намерениями греческие моряки, торговцы, ремесленники убедились в том, что и море-то, право, не из худших, и земли богатые, и с местными племенами и народами торговать можно. И Понт Аксинский стали именовать Понтом Евксинским — морем Гостеприимным.
…В VI веке дойдет очередь и до Северного Причерноморья. Как справедливо пишет в своей книге «Северное Причерноморье 2000 лет назад» доктор исторических наук Д. Б. Шелов, «вполне реальные экономические интересы влекли греков к северному берегу Понта. Хозяйственное освоение этого района сулило многие выгоды ради которых предприимчивые и расчетливые сыны Эллады готовы были пускаться в трудные плавания к плохо еще известным берегам, претерпевая всякие лишения преодолевая многие опасности».
Шли к берегам нынешнего Крыма, к устью Днепра, к Дону, к Днестру парусные корабли с высокой кормой и на совесть просмоленными бортами, с ладьей на букс: ре, с высокой рубкой — укрытием для рулевого. За двое-трое суток пересекали уже освоенное море, научились постепенно использовать систему черноморских течений…По меньшей мере на полтысячи лет становится Черное море «Греческим морем».
В середине V века до нашей эры некий уроженец Галикарнасса предпринял путешествие в Скифию для того,
чтобы собрать сведения о случившемся в 514 году до нашей эры неудачном походе персидского царя Дария I в Северное Причерноморье. Того самого Дария, при котором, как известно, начались греко-персидские войны и о котором рассказывали, что он, осерчав на море за то, что оно разметало его флот (у мыса Афон, в 492 году), велел высечь плетьми неугодную ему водную стихию.
Фамилия галикарнасца была Геродот.
Он побывал в Юго-Восточной Фракии, посетил дельту Дуная, осмотрел Ольвию, древнегреческую колонию в устье Буга — близ современного города Николаева, заглянул в Крым и не только проплыл вдоль его берегов, но и самым тщательным образом их замерил; затем добрался до реки Оар в районе нынешнего Бердянска — отсюда в свое время, бросив раненых, персидский царь бежал к Дунаю.
Находясь на побережье Меотиды (Азовского моря), Геродот в разговоре узнает, что если идти по земле савроматов на юг вдоль берега Понта, то дней через 30 в конечном итоге попадешь в легендарную Колхиду.
И он отправляется туда.
Достоверно известно, что он посетил Фасис, оставил свидетельство того, что колхидский лен известен на греческом рынке; усомнился в правильности суждения, будто река Фасис — граница между Европой и Азией, и даже высказал идею о родстве колхов и египтян, поскольку, как он писал, «они (т. е. колхи) и египтяне одни только обрабатывают лен и притом одинаковым способом».
Впоследствии, рассказывая в своей книге о Передней Азии первой половины VI века до нашей эры, Геродот среди сильных государств наряду с Мидией и Ираном назовет Колхиду.
Колхида и в последующем привлекала внимание историков, географов, путешественников, а во времена римского господства — нередко и государственных чиновников.
В их записках и книгах сохранились сведения о климатических и природных особенностях Колхидской низменности («страна эта болотистая, жаркая, сырая и лесистая, там во всякое время года бывает много сильных дождей»), говорилось о существовании в низовьях Фасиса в античную эпоху городов и торговых портов и о поселениях местных жителей.
«Какою славой пользовалась в древности эта страна, — писал Страбон, — показывают мифы, повествующие о походе Ясона».
Чаще всего в документах упоминались три колхидских города: Фасис, Гионос и Диоскурия.
Шли годы. Небытие поглотило древние города и древние царства Колхиды.
Остались легенды. И остались не слишком многоречивые сведения античных авторов.
Впрочем, как выясняется в последние годы, остались еще и бесценные клады, которые хранила и хранит грузинская земля — древняя Колхида.
Грузинские археологи ведут сейчас обширные исследования в стране золотого руна.
И открываются многие полузабытые, а порой и вовсе неизвестные ранее страницы истории древней страны. Ее великолепного ремесла. Ее удивительного искусства. Ее культуры.
Колхидой (в мифе об аргонавтах — Айя) страна стала называться после того, как в начале VIII века здесь возникло первое крупное политическое образование западно-картвельских племен.
Здесь где ни копни — в глубь времен ведут древние следы. И многие из этих прочитанных учеными страниц древней книги истории Колхиды — настоящее откровение для исследователей.