Во мрачной тьме
Шрифт:
– Но вы не можете отрицать, что сейчас ваши возможности несоизмеримы с тем, что уготовано людям от рождения. Не только физические. Память, острота восприятия, устойчивость к внешним агентам и болезням...
– И куда я применю эти возможности? Я - киборг. Первый полноценный киборг на планете. И единственный. Мне просто нет места за пределами этого центра. Можно сколько угодно кричать о том, что плоть слаба, но плоть дарована нам миллиардами лет эволюции, а железки к ней прикручены наспех.
– Именно поэтому нужны первопроходцы, - Большого Босса невозможно было выбить из колеи.
–
– Звезды... Как там поживает марсианская колония?
– Неплохо. Недавно вырастили первый урожай картофеля.
Внезапно Вертер поймал себя на том, что до сих пор смотрел в пол. Он попытался взглянуть в глаза человеку, с которым разговаривал... На миг киборгу показалось, что он ослеп. Ярчайшая вспышка золотого сияния ударила сквозь все оптические фильтры, прямиком в мозг. Перехватило дыхание, даже продублированное механической диафрагмой. Все существо Вертера охватило ощущение своей ничтожности перед лицом несоизмеримо большей, невероятно древней силы. Собрав всю волю, он заставил себя моргнуть, и жуткое ощущение исчезло. Теперь он видел перед собой просто четверых людей. Приземистого колобка Голдмана, похожего на гориллу всем, кроме интеллекта, Геллера. Женщину лет примерно тридцати в строгом костюме, с планшетом в руках - видимо, секретарь. И высокого темноволосого мужчину - Ричарда Шаттлворта. Возраст по лицу последнего не читался, равно как и этническая принадлежность. В нем ощущалась сила - не только и не столько из-за мощного телесного сложения. Что-то необъяснимое, не поддающееся измерению киберсенсорами, но при этом намертво отпечатавшееся в мозгу.
'Показалось... наверное'.
– Как видите, Владислав, как всегда не в духе, - заторопился Голдман.
– Позвольте в таком случае показать вам наш испытательный полигон.
– Конечно, - кивнул Шаттлворт.
– Оливия, сколько времени осталось до начала эксперимента по фазовому смещению?
– Два часа, - ответила секретарша, заглянув в планшет.
– В таком случае, на испытательный полигон мы вполне успеем, - он перевел взгляд на Вертера.
– Хотелось бы воочию увидеть предел ваших способностей. У вас ведь уже есть ранее утвержденные программы испытаний?
– Конечно-конечно...
– руководитель подразделения выкатился из палаты, увлекая за собой учредителя и его секретаршу.
Отто Геллер задержался.
– Не боишься?
– пробасил он почти заботливо.
– Чего бояться? Последние пять лет я только и делал, что носился по этому полигону то с автоматом, то с катаной.
– Я про фазовый сдвиг.
– А, это... вроде бы, последние десять опытов на животных были успешны. Во всяком случае, все вернулись в одном куске и собранные, как надо.
– Ну да, внешне они не получили повреждений...
– гигант замялся.
– Только последние пару дней стали замечать отклонения в поведении.
– Какие отклонения?
– Повышенная агрессивность у одних, полная апатия у других. Принимают неестественные позы и замирают в них на
– И при этом все равно проводите эксперимент на человеке?
– Пойми, мы сами не понимаем, что происходит при фазовом сдвиге. Этот феномен обнаружили недавно и чисто случайно, развивали методом 'научного тыка', до сих пор ни у кого нет даже приблизительных теоретических выкладок, что происходит в другой фазе. Поэтому мы и надеемся на тебя. Что ты заглянешь туда и расскажешь нам, что видел.
'Последний день, - напомнил себе Вертер. - Уже завтра можно будет послать нахер всех этих маньяков в белых халатах'.
– Ничего, прорвемся. Всего-то на стуле минутку посидеть. Все лучше, чем прыгать по полосе препятствий с катаной, - Вертер одарил Геллера тяжелым взглядом.
– Долбаный виабу. Ты в курсе, что аниме полвека как снимать перестали?
– Искусство не стареет, бездушная ты жестянка!
– возмутился тот.
– Ну и сам подумай, это ведь был прекрасный способ отладки двигательных и зрительных систем!
– Да-да, особенно в тот раз, когда пришлось отбивать катаной пейнтбольные шарики.
– Ну, я же извинился.
– Но отмывать краску пришлось мне.
Они покинули жилой корпус и направились на полигон. Техники уже возились с мишенями, автоматическими турелями и передвижными препятствиями. Начальства поблизости не наблюдалось - наверняка обустроились на наблюдательной вышке. Вертер выбрал местечко в стороне от общей суеты и сел в позу для медитации.
'Активация протокола: самодиагностика'.
Очередная дурацкая идея Геллера, обожавшего лезть не в свое дело. И, как ни странно, довольно полезная. Простая и эффективная защита от случайного срабатывания машинных протоколов, блокировка с которых снималась при принятии определенной позы с определенным положением рук. В этот момент отключались и внешние машинные сенсоры, и оставшиеся живые чувства. Сознание полностью переключалось в режим восприятия механических внутренностей, приобретая способность рассылать запросы каждому узлу и интерпретировать ответы.
'Контроллер правой кисти. Небольшое отклонение от рекомендованных настроек. Загрузка из бекапа... нет, бекап не обнаружен. Скопировать настройки контроллера левой кисти. Инвертировать. Инициализировать. Выполнение: создание резервной копии системы. Завершение'.
Глаза Вертера снова начали видеть, а уши слышать. К нему подошел знакомый техник и протянул тактический визор и штурмовую винтовку.
– Влад, чего это они ни с того ни с сего потребовали провести еще одни испытания? Да еще в такую рань.
'Сколько раз тебе говорить, что мое имя сокращается не так?'
– Голдман распускает хвост перед руководством. А руководство не удосужилось предупредить перед визитом, - киборг кивнул на наблюдательную башню.
– Из головного офиса комиссия прибыла?
Вертер взял визор и закрепил его на голове. Зрение померкло на ту секунду, в которую его собственные системы распознавали подключенное оборудование, а затем вернулось - еще более четкое, дополненное строчками и пиктограммами.
– Бери выше. Лично глава совета директоров объявился.