Во славу божью
Шрифт:
Староста закивал головой. Он предпочитал выдать одного, чем пожертвовать целой деревней. Что это: трусость или благоразумие? Подумав, Глеб решил, что, наверное, поступил бы так же. Он не знал, радоваться ему или печалиться, что он не на месте старосты. На своём месте ему тоже было не очень удобно. Что ему делать, когда жители выдадут убийцу? Он должен будет убить его, но Глеб был к этому не готов. Если же не выдадут, он будет должен расправиться с деревней, чего он тоже сделать не сможет. Замкнутый круг какой-то. А ещё Эдита куда-то запропастилась. Одни неприятности.
Он стоял спиной
– Марджери?
– Глеб дотронулся рукой до её лица, словно хотел убедиться, что всё это не сон, не плод его воображения. Она не сопротивлялась. Потом резко отдёрнул руку. В этом тоже виноват он. Всё хватит. Довольно чувствовать себя виноватым. Ему не стоит забывать, что он попал в жестокий мир, где действуют совсем другие законы. И он либо приноровиться к ним, либо сойдёт с ума.
– Что с тобой случилось, - холодно проговорил он, сделав над собой усилие.
– Пощадите, милорд, - заплакала девушка.
– Прошу, пощадите. Генри не хотел. Он не хотел.
Так, значит, это всё-таки был её жених Генри. Очень её жаль, но он ни чем не сможет помочь её парню. Глеб отошёл от неё, отвернулся. Как было мерзко.
– Он убил моего рыцаря и заплатит за это, - вынес свой приговор Глеб.
– А теперь уходи.
– Он больше не желал ничего знать о ней. Пусть она уйдёт и оставит его в покое.
– Милорд, Генри просто хотел поговорить с господином. А тот выхватил меч. Генри просто защищался. Пощадите.
– Снова взмолилась девушка, как и староста, упав на колени.
Сэр Уильям не может отказать в милосердии. Он такой добрый. Он заступился за неё. Он не может лишить жизни её Генри.
Глеб прикрыл глаза. Он всё ещё стоял, отвернувшись от девушки, скрестив руки на груди. Он не видел её, но знал, что она раболепно просит его о милосердии, стоя на коленях на грязном полу. Она не понимает, что он не имеет право на это милосердие. Что он поставит под удар свою жизнь, своё будущее. Он не может оставить убийцу своего рыцаря в живых.
– Джефри!
– Закричал Глеб, понимая, что ещё немного, и он сдаться.
– Джефри!
– Кричал молодой человек, совершенно забыв, что отправил оруженосца на поиски Эдиты.
Вместо Биго в комнату вошёл Эдмунд. Мальчик, стоя на пороге, мгновенно оценил ситуацию.
– Его нет, милорд. Он пошёл на поиски девочки.
Глеб резко развернулся, уставившись на пажа.
– Проводи её вон! И не пускай больше! Ты понял!?
– Да, милорд.
– Эдмунд подошёл к несчастной.
– Пошли. Пошли, кому говорю.
– Он схватил Марджери за руку, но девушка и не думала уходить. Мальчик был явно слабее её и младше. Вряд ли ему было под силу выпроводить девчонку.
Наблюдая за этой сценой, Глеб вспомнил, какими глазами Эдмунд смотрел на Марджери совсем недавно. Теперь же взгляд мальчишки горел яростью. Он понимал, что не может выполнить приказ сэра Уильяма и чувствовал себя униженным.
– Милорд, - снова обратилась несчастная к Глебу, - я вас умоляю. Пощадите!
– А ну, пошла вон!
– Закричал Глеб. Он сам подскочил к девушке, схватил её за руку и потащил на улицу. На этот раз она не сопротивлялась. Вытащив девушку наружу, Глеб отпустил её.
– Иди домой, и радуйся, что больше никто не пострадает! Поняла?
– Радоваться?
– Услышал молодой человек её истерический смех.
– Чему мне радоваться, милорд. Посмотрите на меня. Посмотрите, что сделал со мной мой родной отец, за то, что я привела вас. Они, - она обвила взглядом деревню, - они никогда не простят меня. У меня есть только Генри. Только он любит меня даже такую, - плакала она.
– И если вы убьёте его, то мне не зачем будет жить.
Глеб опустил голову, стараясь не смотреть на Марджери. К горлу подступила тошнота, от отвращения к самому себе. Как далеко он готов пойти, чтобы спасти свою собственную шкуру?
– Я не могу спасти твоего жениха, - хрипло прошептал молодой человек.
– Я не могу. Он убил человека и должен быть наказан.
Девушка смотрела на господина сквозь слёзы. Он не поможет. Он боится. Сам боится своих людей. Она медленно поднялась на ноги. Здесь ей больше нечего делать, так же, как и в этом мире. Скоро жители приведут Генри из леса. Она не сможет этого видеть.
– Будьте вы прокляты, - прошептала она.
Глеб смотрел, как Марджери удаляется от него, смотря прямо в глаза. Он, как завороженный смотрел на девушку, не в силах отвернуться. Когда она исчезла из его поля зрения, Глеб услышал крики толпы. Он вышел за ограду и увидел людей, который грубо вели несчастного молодого человека. Они толкали его впереди себя, а тот совершенно не сопротивлялся. На его лице тоже красовались несколько синяков. Глеб не желал больше смотреть на это зрелище. Он снова вошёл в дом. Оделся. Он старался привести свои чувства в порядок. Он убеждал себя, что у него нет иного выхода. Он должен позаботиться о себе. Только так он сможет здесь выжить.
Когда Глеб пришёл на площадь, его уже все ждали. Молодой парень стоял на коленях в окружении враждебно настроенных рыцарей. Они кружили вокруг него, словно падальщики над своей добычей. Так разве он мог вырвать у них эту добычу?
– Милорд, - вперед вышел Жан, низко поклонился.
– Я выполнил ваш приказ. Вот он. Он сознался в убийстве. Берите его, но не трогайте остальных.
Глеб внимательно посмотрел на старосту. Потом обвёл взглядом остальных крестьян. Этот парень, Генри, возможно, он чей-то сын или брат. Должен же кто-то из этой толпы горевать по нему. Но как молодой человек ни пытался, он не мог рассмотреть на этих лицах ни следа горя, только страх.
Глеб подошёл к парню, который был обречён.
– Ты убил моего рыцаря?
Молодой человек едва заставил себя остаться на месте, когда парень поднял голову и посмотрел на него. Эти глаза горели ненавистью и презрением.
– Я, - гордо ответил он.
– И не жалею об этом. Я сделал бы это снова и снова.
Ну, вот и всё. Он вынес себе приговор. Вряд ли я теперь что-нибудь смогу сделать. Как будто, ты что-то мог до этого, мысленно унижая сам себя, подумал молодой человек.