Во славу Отечества
Шрифт:
– Господин полковник, Москва на проводе. Генерал Алексеев.
Тем временем, в салоне Верховного правителя над расстеленными на столах картами Европы, шел неторопливый и обстоятельный разговор.
– Англичане слезно молят нас о незамедлительном начале наступления против Людендорфа. Господа союзники очень надеются, что мы сможем выйти к Рейну и тем самым сорвем дальнейшую переброску немецких частей на остров. Возможно, что наше наступление к Рейну поддержат и союзники – произнес Корнилов, окинув взглядов приглашенных генералов.
– Поддержат. После нашей переправы через Рейн – подал язвительную реплику Марков, но верховный пропустил её мимо ушей.
– Скажите Николай Николаевич, как вы оцениваете состояние немцев в свете их недавней высадке десанта в Англии? Достаточно ли силен и опасен наш враг, не пожелавший сложить оружие вопреки нашим расчетам? – обратился Корнилов к Духонину, главному организатору всех прежних наступлений русских войск.
– Я не разделяю подобных взглядов Лавр Георгиевич. Никогда не стоит недооценивать противника, но так же опасна его переоценка. Западная часть Германии отказалась капитулировать только оттого, что там находятся наиболее боеспособные части рейхсвера. Несмотря на все трудности, они остаются преданными императору Вильгельму и готовы сражаться за него до конца, что собственно говоря они и доказали высадкой в Англии. Однако зона контроля этими соединениями распространяется лишь от линии фронта и до берегов Рейна.
Все остальные территории находящиеся в промежутке между Рейном и Эльбой, не горят особым желанием продолжать воевать. Лишь энергичное вмешательство Людендорфа, удержала города центральной Германии от подписания акта о капитуляции. Здесь, перед ним можно снять шляпу и выразить восхищение, но не более того. Могу с полной уверенностью сказать, что те соединения, что выставил фельдмаршал перед нами по Эльбе, представляют собой добротно заслон, но никак не полноценную линию фронта. Достаточно будет одного хорошего удара, и он будет прорван. В этом меня поддерживает начальник оперативного отдела Ставки подполковник Шапошников.
– Да, я прекрасно помню его оперативные прогнозы на действие немцев при проведении Восточно-Прусской и Лодзиновской операции – произнес Корнилов.
– Согласно нашему мнению все действия противника не лишены смысла при всех их авантюрных чертах. Вильгельм добивается капитуляции британцев, только ради получения возможности заключения мира на выгодных для себя условиях, позволяющих сохранения монархии в Германии. Кроме того, падение Лондона и подписание англичанами сепаратного мира может привести к довольно чреватым для нас последствиям. Несмотря на сдачу Берлина, положение наших войск в Германии довольно сложное.
– Да – согласился с ним Корнилов – достаточно одного хорошего удара со стороны Силезии и наш вытянутый к Эльбе палец будет отрублен. А, учитывая тот факт, что после всех наступлений на сегодня численность наших дивизий равна численности полка, а численность полка равна батальону, то у противника есть неплохие шансы отбросить нас за Одер.
– Совершенно верно ваше превосходительство. Поэтому целесообразнее всего, силами Западного фронта нанести мощный удар по заслону Людендорфа на Эльбе и, не давая противнику опомниться, стремительно продвигаться к Рейну. Учитывая нынешнее состояние немцев, можно предположить, что сильного сопротивления, войска генерала Маркова, на своем пути не встретят. В случаи успешного завершения этой операции в руках кайзера останется только зарейнская область и захваченные немцами бельгийские и французские земли.
– Как я понимаю, вы предлагаете нанести удар на узком участке фронта и тем самым расколоть Германию на две половины, север и юг. Не боитесь получить фланговый удар, который является излюбленным приемом немцев. Не слишком ли мы быстро хороним своего противника?
– Нет, Лавр Георгиевич – вступил в разговор генерал Марков. – Я допрашивал многих пленных офицеров и почти у всех них в ответах сквозит откровенная усталость от войны. Они уже ни верят, ни в чудо-оружие, ни во внезапную победу, которую пытается добыть на острове кайзер. Все они в один голос утверждают, что никак не ожидали столь успешного нашего наступления этим летом. По словам генерал-майора Витенхофа наши непрерывные победы полностью разрушили уверенность офицеров кайзера в победе над нами. Сейчас их удерживает в строю только верность присяги.
– Совершенно верно – поддержал своего боевого товарища Духонин. – Не думаю, что высадка дивизии фон Хорна в Англии смогло сильно изменить общее настроение господ офицеров. А что говорить о простых солдат. Наши продовольственные посылки оказались очень эффективным оружием для разложения рядов рейхсвера. Согласно донесению генерала Яковлева, берлинский гарнизон был потрясен, когда им было выдано мясо, масло и крупы, из первой партии продуктов доставленных нами в столицу. Бургомистр, господин Штраух громогласно заявил, что война с Россией была большой глупостью, и сам бог велел нашим странам жить в мире и сотрудничестве.
– Интересно, что пел господин бургомистр в августе четырнадцатого года, когда по берлинской мостовой маршировали дивизии кайзера, уходя в поход до осеннего листопада.
– Пел славу Вильгельму, ничуть не сомневаюсь. Уж такая это нация.
Корнилов закрыл глаза, что-то вспоминая, а затем спросил:
– Итак, где вы предполагаете нанести удар по Людендорфу?
– В районе Магдебурга, это самый удобный участок из всего нашего фронта от Гамбурга до Дрездена. Создав двукратное превосходство сил над немецкими заслонами, мы легко сможем выйти на оперативный простор и, придерживаясь железнодорожных путей, будем двигаться в направлении Фракфурт-на-Майне и Дармштадта. Чем быстрее мы будем продвигаться к Рейну тем, меньше возможностей будет у Людендорфа эффектно противостоять нашему наступлению.
– А почему все-таки Магдебург? – уточнил верховный.
– До того как Людендорф развернул перед нами свой заслон, наши солдаты успели занять Магдебург и, форсировав Эльбу, создали на противоположном берегу прочный плацдарм. В этом месте через Эльбу проходит железнодорожный мост способный пропускать как пехоту, так и бронепоезда любых типов. Людендорф дважды пытался выбить нас с этого плацдарма, но орудия наших бронепоездов всякий раз отражали немецкие атаки. Едва только Сверчков доложил мне о действиях противника, я немедленно перебросил под Магдебург бронепоезд с тяжелыми морскими орудиями, благодаря которым и удалось отразить последующую контратаку противника. Тогда Людендорф бросил в наступление никак не меньше двух полков.
– Не боитесь, что под Магдебургом Людендорф окажет нам яростное сопротивление? Ведь он отлично понимает значение этого железнодорожного моста.
– Нет, ваше превосходительство. Не думаю, что собранные под Магдебургом войска смогут противостоять силе ударного кулака генерала Сверчкова. Кроме этого предлагается нанести вспомогательный удар под Виттенбергом. Здесь у нас так же имеется неплохой плацдарм за Эльбой и по данным разведки, там нашим солдатам противостоят части неполного состава. Будь у генерала Зимина больше сил, удар бы получился отменным, но, увы. За столь короткий срок создать второй ударный кулак это не реально. Хотя по нашему мнению, Людендорф не сможет устоять и против такого удара.