Во владении мужчины гор
Шрифт:
Я спустилась по узкой тропинке, нашла дерево, расстегнула штаны и сделала свое дело. Поднявшись, я почувствовала легкость, и не только потому, что опорожнила мочевой пузырь. Сайлас был сегодня очень милым. Каждая новая деталь, которую я узнавала о нем, вызывала у меня симпатию. Возможно, жить здесь было вовсе не так страшно, как я думала поначалу.
С улыбкой я пошла обратно, но тогда увидела то, при виде чего остановилась как вкопанная.
У меня округлились глаза, а сердце бешено заколотилось. Вот почему поселиться в глухих лесах Аляски — плохая идея.
В двадцати шагах от меня стоял медведь гризли.
Глава 23
Сайлас
Услышав крик Эверли, я молниеносно схватил свой рюкзак и бросился к ней.
Я не должен был выпускать ее из виду.
На тропе я увидел, как к Эверли приближался десятифутовый14 медведь гризли. Она испугалась и благоразумно зажала рот ладонью. Когда Эверли посмотрела на меня, ее ужас пронзил меня насквозь.
Жестами я велел ей поднять руки над головой и медленно пошел вперед, стараясь двигаться так, чтобы медведь не счел меня угрозой.
Потянувшись к боковому карману рюкзака, я достал отпугивающий спрей. Готовый его использовать, я прицелился, пытаясь держаться от медведя на расстоянии. Он слишком близко подошел к моей женщине, и я не позволил бы ему на нее напасть.
Медведь так сосредоточился на Эверли, что не замечал меня, пока я не надавил на кнопку и не распылил жидкость.
— Беги, — я схватил Эверли за руку и потащил за собой как раз, когда медведь зарычал. У нас в запасе оставалось лишь несколько секунд.
Бросившись вверх по тропе, мы в мгновение ока добрались до квадроцикла и умчались прочь прежде, чем медведь успел отреагировать.
Эверли цеплялась за меня и прижималась ко мне всем телом. Я разогнался до максимума. Она рыдала в мою рубашку, держась за меня изо всех сил. Твою мать, я не хотел, чтобы Эверли когда-нибудь меня отпускала.
Я почувствовал жжение в глазах от понимания того, чем могло закончиться наше столкновение с медведем. Нам повезло сбежать.
Вернувшись на свою землю и остановившись у дома, я тут же заглушил двигатель и притянул Эверли в свои руки. Я занес ее в коттедж и уложил на кровать.
У нее началась истерика, и едва ли я в своей жизни сталкивался с тем, чтобы кто-нибудь плакал так сильно. Мне очень не нравилось видеть Эверли испуганной, и я обнял ее за плечи, прижимая к себе.
— Сайлас, я думала, что умру.
У меня уже случались подобные инциденты, всегда заканчивавшиеся благополучно, но я знал, как подскакивает адреналин от встречи с медведем лицом к лицу.
— Тшш, девочка, все хорошо, — сказал я, целуя Эверли в лоб.
— Я не знаю, как ты можешь жить так близко к медведям.
— Естественно, тут есть медведи. Это же лес, Эверли.
— Я знаю, — всхлипнула она, дыша шумно и прерывисто. — Но это так страшно. Я никогда не смогу почувствовать себя здесь в безопасности. А что если…что если бы медведь напал на меня? Или хуже, если бы он напал на тебя? Я бы стояла там и смотрела, как ты умираешь, будучи не в силах что-нибудь сделать. Сайлас, я не смогу позаботиться о тебе, если случится что-нибудь страшное, какая-нибудь чрезвычайная ситуация. А что если…
— Детка, всегда есть «а что если». Но ведь ничего не случилось, — я пытался унять ее волнение, но, черт возьми, у меня не получалось.
— Да, сегодня ничего не случилось, — возразила Эверли. — Но в следующий раз? Сайлас, я не умею управлять самолетом или пользоваться чертовой рацией.
При виде ее слез и беспокойства одна часть меня почувствовала себя дерьмово. Но вторая ощутила луч надежды. Эверли говорила так, словно не хотела уезжать от меня.
И вот настал он, тот самый гребаный момент, когда это случилось. Только через мой труп я позволил бы ей уйти. Да и она, кажется, передумала разводиться.
— Эверли, ты можешь научиться пользоваться рацией. Я могу научить тебя стрелять из ружья.
— А как быть с детьми? — прорыдала она, освобождаясь из моих рук. — Давай представим, что я осталась, и у нас родился ребенок… Сайлас, здесь нет ни одного врача. Как бы я рожала наших детей? Как бы мы их вырастили? На мили вокруг нет ни одной школы.
Я погладил ее лицо.
— У меня нет ответов, но люди же как-то живут. И жили с незапамятных времен.
— Я считала изоляцию самой большой проблемой лесов. Но дело не в ней, Сайлас, — сказала Эверли, внезапно осознав новые доводы, и упрямо тряхнула головой. — Суть не в том, что мы здесь совершенно одни. А в том, что здесь опасно.
— Я защищу тебя, — отчаянно сказал я.
— Мы оба понимаем, что ты не сможешь всегда быть рядом. И я не смогу защитить тебя.
— Мы можем защищать друг друга. Это и есть партнерство.
— Не знаю, Сайлас. Слишком большая ответственность. Я не хочу все испортить и потерять тебя.
Стиснув зубы, я наблюдал, как эта великолепная женщина обдумывала варианты.
— У меня создалось впечатление, что ты хочешь остаться.
— С тобой? — спросила Эверли, вытирая слезы. — Да, если бы дело было только в этом. Я влюбляюсь в тебя, причем сильно. И ты тоже в меня влюбляешься, а учитывая, что мы уже женаты, это просто вишенка на торте.
— Но?
— Но это не единственный фактор. Тот медведь мог меня убить.
— Есть миллион способов умереть, Эверли, — ответил я.
— Но, Сайлас, — прошептала она, кладя руку мне на грудь туда, где билось сердце, — также есть миллион способов жить.
***
Позже мы лежали в постели, и я держал Эверли в объятиях. Она наконец-то начала успокаиваться, но столкновение с медведем покачнуло ее мир. Я притянул ее ближе, не желая, чтобы под моим присмотром с ней случилось что-нибудь плохое.