Во времена фараонов

Морэ Александр

Рис. 16. Архаические пирамиды. Саккара. Ступенчатая пирамида Джосера

По мере развития замысла ступени, знаменующие как бы пресечение порыва, уменьшались. Один из преемников Джосера, Снофру, построил в местности Медум [128] , к югу от Саккара, пирамиду подобного типа; но ширина каждой ступени уменьшена наполовину, что сильнее выдвигает восходящее движение всей массы (рис. 17).*

Рис. 17. Архаические пирамиды. Медум. Пирамида Хуни-Снофру

Несколько времени спустя Снофру еще больше подчеркнул это устремление ввысь во второй пирамиде, сооруженной в Дашуре. Основание этого здания представляет приблизительно наклон стен мастабы; потом, без промежуточных уступов, четыре ребра решительно устремляются к небу и впервые дают истинный профиль пирамиды. Ряд попыток Джосера и Снофру приводит, около 4000 г. до н. э., к определенному замыслу здания, «выходящего из земли» [129] и соединяющего в одной точке неба

четыре гладкие стены, которые кажутся сходящими с неба на землю правильными треугольниками. Художественная формула пирамиды, какой ее будут строить цари IV династии, найдена.

Рис. 18. Гиза. Большие пирамиды IV династии

Кажется, будто Хеопс, Хефрен и Микерин были охвачены каким-то опьянением, развернув эту формулу до гигантских размеров трех больших пирамид Гизы. «Горизонт», построенный Хеопсом, был 233 м ширины на 147 м высоты; «Большая», воздвигнутая Хефреном, – 138 м высоты на 215; и «Великая», произведение Микерина, – 66 м высоты на 108 в основании. Максимальный размах был достигнут в начале IV династии и, дав все, что мог, мало-помалу пошел на убыль. Это впечатление бросается в глаза посетителю. Первой на краю пустыни появляется Большая пирамида; ее необъятная громада являет мечту о величии исполинском, которая могла осуществиться только однажды. За ней, по диагонали, поднимаются вторая и третья, одна – являя более стройные очертания, другая – сильно уменьшенные пропорции, свидетельствующие о возвращении к сдержанным и рассчитанным замыслам. За первым, подавляющим впечатлением вас охватывает желание понять тайны постройки и назначение этих памятников (рис. 18). [130]

* * *

Работы по расчистке, произведенные по почину Масперо вокруг пирамиды Униса в Саккара, дали возможность уяснить себе схематический план любой пирамиды. Она состоит из трех частей: внутри погребальные покои; кругом толща пирамиды; снаружи часовня для отправлений культа. Все окружено оградой, заключающей в себе могилы родственников царя или приближенных лиц.

Работы начались с раскопок в каменистом грунте пустыни: разрушенная пирамида Абу-Роаша, расчищенная Шассиной, и памятник Завиет-эль-Ариана дали превосходные образцы этих, уже гигантских, подземных сооружений. В середине располагали погребальный покой, куда вел коридор с очень сильным наклоном; сюда шел отборный материал: мелкозернистый известняк Туры или гранит Асуана. Вокруг этого ядра, доступ к которому оставался открытым, располагали пласты пирамиды, известковые глыбы, получавшиеся с плоскогорья пустыни или из каменоломен Аравийской горной цепи. Глыбы легко доставлялись по Нилу, который в пору разлива омывает скалы от Гизы до Саккара; на плоскогорье их поднимали по насыпям, следы которых уцелели и поныне.

Долгое время оставался спорным вопрос, замышлялось ли сооружение пирамиды сразу в конечных размерах и по заранее установленному плану, или же первая ячейка, охватывающая погребальный покой, представляла из себя уже пирамиду в малом размере, которая разрасталась ввысь и вширь, сообразно средствам и времени, какие уделял ей фараон. Наличность в некоторых пирамидах входных коридоров, ныне засыпанных мусором, и расположение пластов камня дали перевес старой теории Лепсиуса: каждая пирамида развивается по закону кристаллизации и последовательными надстройками вокруг ядра уже законченной формы; первоначальный ее размер – 50 м в основании, с соразмерной высотой; затем последующие надстройки увеличивают их размеры до настоящего, нам известного, на каком их остановила смерть фараона или его сознательный расчет. Сооружение уступов не представляло никакой трудности, кроме огромности самой задачи: наклонная плоскость доставляла глыбы на желательную высоту, а с уступа на уступ они поднимались на маленьких деревянных машинах, описанных Геродотом и очень недавно воспроизведенных Легреном. [131] Когда была водворена на свое место последняя площадка, сверху начиналась облицовка, превращавшая каждую сторону в непрерывную стену; на каждой ступени вмуровывалась глыба со скошенной наружной стороной; спускаясь со ступеньки на ступеньку, рабочие оставляли за собой непрерывные плоскости с правильным уклоном на каждом боку пирамиды (рис. 12 и 19).

Рис. 19. Гиза. Западная сторона

Большой пирамиды

Внутри находилось обычно несколько погребальных покоев с соответствующим количеством ведущих туда коридоров, что вытекало из постепенного развития плана: в сущности же фараону достаточно было одного только склепа. Посетители, которых не пугает неудобство спуска по скользкой земле, низкими коридорами, где воздух застаивается и термометр показывает 30°, будут вознаграждены совсем особенным настроением, которое испытываешь в погребальном покое Хеопса. На северной стороне, на высоте 12 м над землей, открывается вход в один из коридоров с сильным наклоном; ссыпавшаяся облицовка обнажила наверху четыре громадные перекладины из известняка, сходящиеся попарно своими верхушками, обтесанными в виде арки. Свод этот, выдерживающий неослабно вес находящейся над ним громады, повторяет треугольный очерк пирамиды: линии его, очень простые и чистые, придают этим вратам загробного мира красоту неизъяснимую (рис. 20).

Рис. 20. Гиза. Пирамиды Хеопса и Хефрена

Каменная плита, насаженная на шип, некогда преграждала вход в коридор; [132] поворачивая ее, обнаруживали галерею в 22 м длины и 1 м ширины. Места было достаточно, чтобы спустить гроб по этому каналу с полированными стенами, людям же приходится скользить на корточках, удерживаясь ногами за выемки, сделанные там и сям. Так достигают горизонтальной площади, где нисходящий коридор ведет к горнице, высеченной в скале, на глубине 30 м под землей; это был первоначальный погребальный склеп, ныне заброшенный. С той же площадки восходящий коридор ведет к средоточию пирамиды, но со дня погребения три опускные гранитные двери преграждают туда доступ. Уже в давние времена искатели сокровищ обошли это препятствие, выдолбив над ними туннель, через который теперь проникают посетители. Новый, низкий

коридор в 33 м длины ведет ко второй площадке, откуда открываются еще два хода. Один, горизонтальный, через 38 м вводит в гранитный покой с треугольным потолком, который, по-видимому, представляет из себя лишь второй склеп, в свою очередь оставленный без применения благодаря увеличению сооружения. Другой ход, восходящий, превращается в обширную галерею в 8 м 50 см высоты на 2 м ширины и 50 м длины.

Постройка этой галереи весьма замечательна. С каждой ее стороны скамья, высотой в 60 см, урезывает ее ширину на 50 см; на верхней плоскости ее сделаны зарубки, куда можно поставить ногу, что весьма кстати ввиду сильного наклона и чрезмерной шлифовки камня. Возможно, что это сделано было для спуска гроба, который сам скользил по полу галереи между двумя приступками. Не менее пола любопытен потолок: он состоит из семи пластов, расположенных выступами: «Получается, – говорит Жомар, – иллюзия: стены кажутся вогнутыми, несмотря на то что поверхность каждого слоя вертикальна; они производят впечатление очень заостренного свода. Блеск и обработка каждого камня такая, что многие, подобно мне, сначала приняли его за гранит или мрамор. Места соединения пластов почти незаметны, туда не проникло бы и лезвие ножа. Все это сооружение изумительно по своей законченности; но не менее изумительна и прочность работы: несмотря на громадность тяготеющей на ложном своде массы, все сохранилось без малейших повреждений» [133] (рис. 21).

Рис. 21. Внутри Большой пирамиды. Большая восходящая галерея

Большая галерея заканчивается гранитными покоями, представляющими царский склеп. Тут преграды умножаются: нужно перешагнуть порог в 90 см вышины; за ним следует очень низкий коридор, в середине которого открывается преддверие в 3 м высоты, служившее для постановки четырех опускных дверей. Первая оставалась еще на месте, удерживаясь на высоте 1 м от земли чуть заметным выступом ската; три остальные исчезли или отсутствовали с самого начала. Почему дверь не была спущена после погребения? Мы не знаем. Но не без страха пробираешься ползком под этой громадой гранита, вот-вот готовой рухнуть. Наконец вы вступаете в погребальный покой, помещенный в оси пирамиды, на высоте 40 м над землей и на 100 м от верхушки пирамиды. Это гранитный блокгауз в 10 м 50 см длины, 5 м ширины и 6 м высоты, сооруженный из громадных камней изумительной работы: «зал остался нетронутым во всех своих частях, и шлифовка его стен вполне закончена; с большим трудом можно найти места соединений пластов, которых шесть, все одинаковой высоты; потолок покоя состоит из цельных кусков, длиной более 6 м каждый. Здесь, как в галереях и во всех проходах, ни следа каких-нибудь трещин или оседания, ничто не сместилось с самого начала, так совершенны горизонтальные и вертикальные линии». В одном углу стоит гранитный гроб, прямоугольное ложе без всяких надписей и украшений; крышки нет; тело и погребальная утварь исчезли. Над склепом пять маленьких комнаток, очень низких, расположенных одна над другой; они служат выходами в потолке; туда можно проникнуть по приставленным лестницам, уже из галерей (рис. 22). Там найден написанный красной краской картуш Хуфу (Хеопса), эта отметка подрядчика является подписью, позволяющей установить строителя Великой пирамиды.

Рис. 22. Исследования внутри Большой пирамиды

Все предосторожности, принятые для преграждения доступа в коридор, указывают на то, что проникать внутрь пирамиды по водворении гроба на место воспрещалось, как и в мастабу. Поэтому почитание умершего царя осуществлялось в наружной часовне, которая находится на восточной стороне каждой пирамиды. В «Горизонте» Хеопса от нее остался один только базальтовый пол; но на восточной стороне Большой и Великой сохранились еще остатки стен; в Саккара, в часовне Униса (рис. 23), уцелели колонны розового гранита и барельефы. Обряды, которые совершались в этих погребальных храмах, составляют настоящую «тайну» пирамид; они стали нам известны с тех пор, как Масперо открыл в малых пирамидах Саккара (V и VI династии) тексты, недостающие в роскошных усыпальницах Гизы. [134] Вот где нужно искать объяснения этих безмерных сооружений, тяготевших тайной и возбуждавших любопытство на протяжении столетий.

Рис. 23. Саккара. Пирамида Униса, храм и могила

* * *

Пирамиды – могилы; но для того, чтобы понять значение слова «могилы» для египтян Древнего царства, нужно отрешиться от современных понятий о смерти, которая для нас неизбежно противопоставляется жизни. Египтяне первых времен, подобно диким нашей эпохи, не понимают смерти как противоположности жизни, а могилы как места уничтожения. Для тех и других умерший человек пребывает в особом состоянии, которое не должно неизбежно изменить обычные условия жизни. А эти условия хорошо известны народам в их младенчестве. «Дикарь, – говорит Фрэзер в своей замечательной книге о первобытных верованиях, – объясняет все явления жизни, как и явления неодушевленной природы, считая ее делом живых существ, скрытых в них или за ними. Животное живет и движется только потому, что заключает в себе маленького человечка или маленькое животное, дающих ему жизнь и движение. Животное, обитающее в животном, человек, обитающий в человеке, и есть душа» [135] . Для многих нецивилизованных народов душа имеет форму маленького человечка, воспроизводящего черты каждой отдельной личности. Египтяне тоже верили, что все сущее – боги, люди, животные, деревья, камни, все предметы – заключает в себе свое подобие в уменьшенном виде, которое и есть его душа. Они давали этому образу название ка , которое мы переводим словами «двойник» или «гений»; для людей они представляли себе этого ка в виде маленького человечка с теми же чертами, как и у живого существа. Добавим, что, подобно многим нынешним дикарям, египтяне не ограничивались этим единственным представлением о душе; наряду с двойником, связанным с телесной формой, у них было понятие о душе подвижной и духовной, которую символизировала ба , птица с человеческой головой; в тени и в имени они тоже видели проявление маленькой, скрытой в человеке, души.