Во всем виноват Гоголь
Шрифт:
— Позвольте доложить, господин генерал, — негромко произнёс помещик Манилов и густо застеснялся…
— Жалуйтесь, — отрывисто выстрелил в него Бетрищев и с недоумением запустил вторую пулю взора в камердинера, а тот, не снижая темпа, метнул свои вопрошающие стрелы уже в осчастливленного вниманием Манилова.
— Достопочтенный Александр Дмитриевич! Простите меня за ничуть не инновационный подход, но я бы с вашего позволения не побоялся и набрался бы смелости просить вас, чтобы нацелить ваше высокое внимание на факт! — высказался Манилов и замолчал. Затем помещик картинно и ещё более театрально закатил глаза в потолок,«… показав во всех чертах лица своего и в сжатых губах такое глубокое выражение, какого, может быть, и не видано было на человеческом лице, разве только у какого-нибудь слишком умного
Бетрищев солидарно ему тоже закатил глаза в потолок, но увидел там лишь короба, трубы и подтёк на стенке у одного из портретов, а потому перенацелил внимание и сфокусировал его на помещике, жёстко вцепившись взглядом в его розовые губки. В этот момент к ранее сказанному «… присовокупил Манилов с улыбкою и от удовольствия почти совсем зажмурил глаза, как кот, у которого слегка пощекотали за ушами пальцем…»,и оставшиеся у него в запасе слова. Слова о том, что господину генералу, можно было бы соизволить, чтоб изыскать решение и «…наблюсти деликатес в своих поступках…»мудрых, ибо в непосредственной близости от вешалки в этом же офисе учреждения наличествует дама. И что его сообщение касается лишь только прелести партийной очерёдности, единоначалия не подрывает, а укрепляет его, но уже с дамской, так сказать, кружевной стороны избирательного процесса. Камердинер оглянулся и показал генералу обеими глазами в ту сторону, куда можно было бы оглянуться и генералу. Бетрищев принял решение согласиться с его взглядом и оглянулся. И точно, под вешалкой с обворожительной приятностью в глазах несмело сидела дама, и как она потом ни упиралась после столь меткого внимания генерала, её всё-таки вытащили из-под вешалки и всунули куда надо в очередь, под самым чемпионским номером первым прямо перед столом Бронькина.
…
— Ваше ФИО, сударыня! Говорите, — жёстко затребовал от неё точные сведения Афанасий Петрович, понимая, что миндаль и ваниль в его деле может нарушить дисциплину строя и перелицевать очередь из неподвижности в прежний хаос.
— НПК, отец мой!
— Кажется, баба на редкость крепколобая, — про себя подумал Бронькин. — По метрике скажите, а не по месту работы.
— Настасья Петровна Коробочка, коллежская секретарша, отец мой. Хочу вступить в ряды Объединённой партии города, чтобы в передовых её рядах…
— Зачем, слону понятно. Программу ОПГ знаете? И короче изъясняйтесь, — чуток потеплела и уже с напускной строгостью прервала её принимающая сторона рабочего аппарата партии.
— Объявление и все шаги её к счастью всерайонному и куда надо дальше на двери в бумаге видела. Прочла и окрылилась так, что «…у меня всю ночь горела свеча перед образам».Так и лелею теперь вид на то, что ОПГ навсегда покончит с беспределом нашей нынешней власти в городе и районе.
— Почему Огорчённая партия города, а не Партия огорчённых людей, как у Гоголя Николая в «Мёртвых душах»?
— Так великий же Ленин, отец мой, лично сам завещал, что всю партию одолеть непобедимо, а партийцев любых наших по одному перекупить или там куды на Колыму да в Норильск на заработки отправить всегда можно.
Теперь уже слышалось не только жужжание мух и писк комаров, но и безуспешная мольба питерского риелтора, пытающегося выменять у господина Манилова тринадцать нетленных страниц Устава ОПГ о трёх главах, которые тот уже неоднократно проштудировал и усвоил вполне твёрдо. Капитан клянчил тоном отчаянного неудачника и фаталиста, предлагая взамен льготный тур в Коломну с проживанием у него в формате «всё включено» и девицами нестрогих правил для всепогодного протокольного эскорта. Манилов, будучи образцовым семьянином, тонко над ним издевался. Он сардонически шутил и требовал себе всяких знаний о пикантных способностях девиц, их тактико-технических данных, служебных характеристиках, а также билеты на футбол. И чтобы футбольный «Зенит» играл обязательно на своём самом дорогом в мире стадионе с бразильцами, а, в крайнем случае, с заводом малолитражных молоковозов города NN, но в хоккей. Манилов щедро присыпал воображаемую сделку пеплом из курительной трубки и сахарной пудрой. На них цыкнули. Они приумолкли.
— Чем партии будете служить? — накинулся на Настасью Петровну Бронькин с новыми вопросами, сообразив, что офицеры чутко ловят каждое
— Могу служить поставками продуктов по партийным подрядам, — бойко защебетала Коробочка, — если случится «…муки брать ржаной, или гречневой, или круп, или скотины битой…»Поставлять к столу «…грибки, пирожки, скородумки, шанишки, пряглы, блины, лепешки со всякими припёками: припёкой с лучком, припёкой с маком, припёкой с творогом, припёкой со сняточками…»Упоить нужные вам, отец родной, корпоративы в турецких и финских саунах могу, задать корм начальству на партийных гулянках хоть в драмтеатре, хоть на дачах у партийных вождей. Умею хоть даже на ВДНХ в Москве сделать всё как надо, если на Масленицу, например, или в день ангела кого из партполитбюро нашего. Организую любые товары и услуги. Вот аренды только чуть поболее мне и по льготным ставкам…
— Рекомендация для вступления в члены в наличии?
— Есть! Как без неё, батюшка мой, с собой ношу, всем даю. От «… протопопа, отца Кирилла, сын служит в палате…»От соседей своих: помещиков Боброва, Свиньина, Канапатьева, Харпакина, Трепакина, Плешакова. От Чичикова Павла Ивановича, от…
— С него надо было начать, — выхватил Бронькин из её рук лист гербовой бумаги и вонзил туда глаза: «У вас, матушка, блинцы очень вкусны».Прилагаемая справка сообщала, что П. И. Чичиковым откушано 9 (девять) блинов с маслом. А также «…с небольшим половину пресного пирога с яйцом…»им тоже откушано и выпита 1 (одна) чашка чая. Затем размашистый крючок и фамилия подписанта меж скоб. Ниже «ВЕРНО», где все буквы большие, потом «ИП Аксентий Поприщин» в синюшном окружении печати, ещё крючок и, как полагается, дата: «Мартобря 86 числа Между днём и ночью».Бронькин вздохнул и протянул Настасье Петровне документ:
— Молодец, Настюха! Пиши анкету. На первом этаже оплати мой труд и бланк. Да в службе безопасности сфотографируйся! Да оплати! Там скажут, что ещё и кому внести нужно… Членский билет и аренду получите там же и по льготной ставке, — закончил он уже строгостями, а Коробочка воссияла прям-таки так, что даже вся «… краска стыдливо вспыхнула на её щеках».
— Прошу строго по очереди следующего гражданина!.. — вскочил Афанасий Петрович, дабы скорее и правильно оформить в партийные ряды генерала Александра Дмитриевича Бетрищева, и чуть было уже даже не брякнул: «Ваше высокобродие, извольте присесть!» Однако вместо будущего губернатора, большой души человека и генерала, у стола вырос ростом в батон из заМКАДовского «Ашана» поджаристый сухарь, и Бронькин обомлел. «Перед ним торчало страшилище с усами, лошадиный хвост на голове, через плечо перевязь, через другое перевязь, огромнейший палаш привешен к боку. Ему показалось, что при другом боку висело и ружьё, и чёрт знает что. Целое войско в одном только».
Здесь Бронькин мог бы и оставаться собой, ибо по части волокиты и тягомотины в работе с посетителями и клиентами найти Афанасию Петровичу достойного конкурента даже в таком нереально продвинутом городе как NN было невозможно. Но сухарь напирал.
— Здравствуйте, Ковалёв, доложите, почему на вас нет лица!? — свирепо гаркнул он.
— Я не Ковалёв, я Бронькин Афанасий Петрович, капитан…
— Нет, вы не Бронькин, вы Ковалёв, и точка! Вы Ковалёв Платон Кузьмич, «кавказский коллежский асессор»,и на вас нет лица!
— Ковалёв обитает в повести Николая Васильевича Гоголя «Нос», где именно этот одноимённый орган у Платона Кузьмича временно отсутствовал, а не всё лицо его, — прошептал Бронькин.
— У вас ни лица, ни носа, посмотрите в мою оловянную пуговицу на мундире, там видно всё без искажений! — пришёл ему на помощь Сухарь.
Афанасий Петрович с опаской склонился вперёд и принялся всматриваться в пуговицу Сухаря. И действительно, там точно отражался человек, но не совсем Бронькин А. П. При этом лица, а вместе с ним и носа этого человека в пуговице не воспроизводилось?.. Рядом с отражением человека на троне с вензелями императора Наполеона Бонапарта непрочно сидело, пересчитывало мёртвые души и, довольно ухмыляясь, кидало их в шкатулку явственное отражение Чичикова Павла Ивановича с рогами. Похоже, его отражение решило перейти и уже перешло на тёмную сторону.