Водитель трамвая
Шрифт:
Но и Цветкова не плясала танец маленьких утят на натянутых нервах водителей долго. Ещё при мне её подтёрли самым привычным образом. Съели более прожорливые и обладающие большими связями представители отечественной бюрократии. Но о том речь впереди. А я, кажется, слегка отвлёкся. Начинался — то разговор о пульте управления с неработающим на нём спидометром.
Вот до чего может довести нежелание слесарей соединить два провода! Ладно, шучу. Разумеется дело не в них, а в нравах.
Так вот. Затем Морозова показала нам основные тумблеры — кто за что отвечает. Второй тумблер слева оказался включением света в кабине,
После детального рассказа, что для чего предназначено, и как правильно крутить и поворачивать ручки и тумблеры, Морозова посмотрев на часы, произнесла:
— Ну что, наверно пора трогаться.
Это заявление вызвало у нас сильное оживление. Поднялся галдёж и усиленная перекличка. Каждый пытался выразить свой восторг и радостное предвкушение предстоящей поездки. Однако наша начальница расставила всё по местам.
— Ездить вы не умеете! Поэтому слушать только меня. Не крутиться друг за другом, а следить за дорогой и за тем, что я говорю. Понятно?
Смешанный гул голосов возвестил о совершеннейшей понятливости.
— Та — а — а — к, — протянула она, подозрительно посматривая на каждого из нас по очереди. — С кого бы начать? Давненько такой большой группы не было!
— Может с меня? — негромко спросил Гена Николаев, выглядывая из-за спины Реброва.
Ответом ему был поток слов, приводить которые тут я думаю, не стоит. Основной их смысл заключался в обидных сравнениях с некоторыми деревенскими животными, в силу реформаторской деятельности наших правителей в последние два десятилетия — чаще встречающихся на территории независимой Украины. Откуда, я смею напомнить, происходил и данный член общества. Член умолк, сник и снова как в прошлый раз отошёл несколько в сторону. Где и начал демонстративно рассматривать внутреннее убранство трамвая.
Впрочем, Морозова бурю погасила ещё до того.
— Тихо-тихо, — сказала она. — Кто-нибудь из вас работал водителем когда-нибудь?
Выяснилось: некогда трудился водителем грузовичка Володя Фролов — «казах». Правда, недолго. После первой же аварии случившейся по его вине он уволился и с тех пор ничем управлять не пытался. А поскольку минимальный опыт всё же лучше чем никакого вовсе (к личной жизни это тоже применимо), то решено было для начала посадить за штурвал именно его.
— Выезд из депо дело не простое для новичка, — отрезала Морозова, — и нужно глядеть в оба. Здесь и несколько перекрёстков, и Беговая улица, да и «ленинградка» — это вам не прогулка по парку. Поэтому первым поедет… Владимир — правильно? — а потом поменяетесь. Не волнуйтесь — накататься успеете все.
Наставница встала, вышла из вагона, и уже снизу донёсся её недовольный голос:
— Та — а — а — к, а ворота нам кто-нибудь собирается открывать?! Ладно, придётся самим как всегда…
Морозова поспешила к воротам, и, проделав нехитрые манипуляции, растворила их настежь. После чего вернулась в вагон.
— Ну что притихли? — строго обратилась она к нам, слегка улыбнувшись. — Боитесь? А ты чего стоишь?
Данный вопрос оказался напрямую
— Садись… не стесняйся…
Володя незамедлительно внял её приглашению, и несколько неловко опустился на сидение.
Выглядел он довольно потешно. В первую очередь, оттого что не знал куда смотреть и с чего начать. Молодой человек вертелся, покашливал, и ёрзал на сидении, напустив на себя важно-озабоченный вид, и не обращая внимания на сыпавшиеся сзади многочисленные насмешки, произносимые, впрочем, вполголоса. Морозова в это время ушла зачем-то в конец салона и чем-то громыхала полностью поглощённая своим занятием. Остальные участники событий, и автор этих слов в их числе расположились неподалёку на сидениях, живо обсуждая между собой, как далеко удастся уехать Фролову, и не хватит ли его по дороге инфаркт. Данный вопрос, судя по тревожному выражению его лица, занимал обсуждаемого не меньше нашего. Наверняка про себя он говорил нечто вроде: «Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса!» А активнее всех выражал сомнение по поводу водительских навыков Фролова Николаев Гена.
Между тем, наставница вернулась, и, встав рядом с новоявленным водителем, произнесла:
— Ну что, включай управление. Сам по себе он вряд ли поедет.
— Хорошо, — молвил в ответ глухим упавшим голосом Володя. — А где? Я что-то забыл…
— А вот тут — вверху. Видишь? И вы все посмотрите, — обратилась она уже к нам, обернувшись, — чтобы потом не спрашивали по сто раз. Идите, посмотрите.
Мы вновь послушно рассредоточились вокруг кресла с сидящим на нём Фроловым.
— Вот здесь включатель управления… — продолжала она, — включать его необходимо так: поворачиваете ручку по часовой стрелке до конца. Не дёргая… плавно. Но сильно. Как только вагон заработает — отпускайте.
Я наблюдал за всеми действиями, производимыми на пульте управления с интересом, хотя признаюсь — до конца так и не верил в возможность стать водителем трамвая. Уж больно необыкновенным казалось мне данное предприятие. Я — и водитель трамвая! Да чушь это собачья! Такого не может быть! Однако, неутомимое будущее, наступающее всегда быстрее чем кажется неопровержимо доказало: ещё как может!
Тем временем, Фролов, повинуясь понуканиям, и сопровождаемый зловредными, но неизбежными комментариями, повернул ручку управления, и трамвай затарахтел. Примерно так: ву — у — у — а — а — у… Владимир просиял. Получилось.
— Ну что, молодец, — подбодрила его Морозова стоявшая возле пульта. — Давай теперь включай реверс. Он находится слева от тебя… да-да… вон тот… самый верхний чёрный включатель… давай, также его по часовой стрелке… только не дави. С ним всё намного проще.
Тут необходимо внести кое-какие пояснения. Я имею в виду относительно того самого реверса. Наставница была совершенно права, когда говорила что включается он просто. Его достаточно было просто повернуть. Но сам по себе агрегат являлся куда как более сложным. И не поняв — как он функционирует, а самое главное, к каким последствиям может привести малейшая небрежность при обращении с ним, читатель, я боюсь, будет лишён представления о многих аспектах и тонкостях, имеющих место в работе водителя трамвая. Попытаюсь объяснить как всегда: чётко, доступно и внятно. Без прикрас и ненужного словоблудия.