Воды текут, берега остаются
Шрифт:
Матвей и Окси к этому времени уже сыграли
свадьбу.
—Передам,—кивнул Васли.
Поперечный Йыван принялся ковырять землю,
думая с удивлением:
<<Интересно, зачем учитель приглашает к себе
мельника? Тоже нашел приятеля! Надо будет сказать
об этом Потапу Силычу>>.
Вечером Гавриил Васильевич справлял день своего
рождения. В гостях у него, кроме Матвея и
Окси, сидел Басов и двое друзей из Уржума.
Усадив
—Хотя в доме нет хозяйки, все кушанья готовила
женская рука.
Окси покраснела и спрятала лицо за плечо сидевшего
рядом мужа.
—Прошу! —Хозяин обвел рукой стол, заставленный
тарелками с угощением и разлил по рюмкам
вино.
Басов поднялся, оглядел всех и обратился к имениннику:
—Гавриил Васильевич, дорогой наш друг, же146
лаю, чтоб дело, которому ты служишь, процветало,
а лично тебе —большого здоровья, хорошую жену
и детишек побольше!
Потекла шутливая дружеская беседа, дом наполнился
веселыми голосами.
Но вскоре заговорили о вещах более серьезных.
Окси время от времени вставала, подходила
к двери, прислушивалась.
—Знаете,—начал было Басов,—курыксерские
мужики...
В это время в сенях что-то загремело.
Окси подбежала к двери, толкнула ее и, выглянув
в темные сени, чиркнула спичкой.
—Кто тут? —спросила она.
В ответ —ни звука, лишь мгновение спустя громко
хлопнула входная дверь.
—Кто там? —Малыгин вопросительно посмотрел
на Окси.
—Не знаю, не отозвался.—Окси рассмеялась:
—Я нарочно возле двери пустое ведро поставила!
Кто-то в темноте и наткнулся на него.
—Смотри ты, какая хитрая! —восхищенно воскликнул
Малыгин.—Мне бы такое и в голову
не пришло.
Окси накинула на плечи платок и вышла на
крыльцо. Басов продолжал:
—Так вот, курыксерские мужики вступили в
спор с лесопромышленником Ионовым. Ионов сплавляет
лес по Шийлаю, и мужики постановили: пусть
он заплатит каждому жителю деревни по рублю,
иначе они не откроют ему заплот Веткановой мельницы.
Ионов, конечно, не хочет платить. Плотовщики
сочли требование мужиков правильным и разбрелись
по окрестным деревням. Так что теперь и вовсе
некому лес сплавлять. Приказчик Ионова бегает по
деревням, разыскивает плотовщиков. Говорит: <<Если
не соберу их, пойду в Нартас, пусть пришлют
старших школьников человек двадцать, чтобы было
кому лес протолкнуть, когда полиция заставит мужиков
открыть заплот>>. Верховодит мужиками
толковый мужик по фамилии Перевалов. Этот Перевалов
прямо говорит: <<Пусть Ионов хоть войска вы147
зывает, мы от своего не отступимся>>. Как видно, там
хорошая каша заваривается.
Малыгин сказал взволнованно:
—Если Баудер согласится послать туда ребят,
надо чтобы с ними пошел наш человек. Не то пойдет
Потап Силыч, уж он-то постарается повернуть ребят
против мужиков. Этого никак нельзя допустить.
Матвей Трофимыч, ты бы не согласился повести
ребят?
Матвей покраснел от удовольствия. Значит, его
признали тут за своего.
—Я-то согласен, да вот захочет ли Баудер
послать меня?
—Это уж забота Гавриила Васильевича,— с улыбкой сказал Басов.
Г л а в а XI
НА БЕРЕГУ ШИИЛАЯ
На другое утро два десятка школьников, послан-
ные Баудером на выручку ионовского леса, бодро
шагали по дороге. Вел их Матвей.
От Нартаса до Веткановой мельницы семь верст.
Приказчик Ионова знай покрикивает:
—Скорей, ребятушки, поторапливайтесь!
Но Матвей отвечает спокойно:
—Успеется! Сам рассуди, господин приказчик:
если ребята устанут еще в дороге, много ли они там
у тебя наработают? Да и солнышко еще не так
высоко.
Приказчик вытащил из кармана часы, взглянул
и сморщился:
—Не высоко! Двенадцатый час.
Но Матвей продолжал идти вразвалку. Однако
как ни тянул он время, вскоре впереди показался
холм Веткан. Внизу, у кромки зеленого леса, протянулась
деревня Курыксёр. Мимо деревни, сверкая
на солнце, течет река Шийлай. Трудно угадать, где
ее обычное русло, сейчас, в половодье, она широко
разлилась.
Запруду у мельницы забили сплавляемые молем
бревна. Они колышутся на речной волне, бьют
в доски заплота. Но доски плотно сидят в своих
гнездах, перехвачены железной скобой, на которой
висит ржавый, внушительных размеров замок.
Когда отряд Матвея вышел на берег, ребят сразу
же окружило человек сорок мужиков. Некоторые
держат в руках топоры, багры и дубины.
Высокий, богатырского вида мариец с топором,
заткнутым за пояс, шагнул к Матвею, сдвинул
шапку набекрень и, со злостью плюнув себе под
ноги, спросил:
—За сколько продались?
Матвей промолчал.
—Ты что, оглох? —сурово глядя на мельника,
продолжал мужик.