Воин
Шрифт:
Из тех двенадцати, которые исследовали землю, только Халев и Иисус Навин остались нетронутыми Божьим судом: они не распространяли ложь и неверные слухи о земле и народах, живущих на ней.
Глядя на быстрый суд Божий, Халев дрожал всем телом. Толпа спешно рассеивалась, но карающая рука Господа все еще была на людях. За ночь многие в стане умерли.
Утром сотни вооруженных мужчин вышли к скинии, решив идти завоевывать Ханаан.
— Мы пойдем туда, — сказали они. — Мы поняли, что согрешили, но сейчас мы готовы войти в землю, которую Господь обещал нам.
— Что вы делаете? — Моисей побежал за ними, Иисус Навин следом за ним. — Бог
— Мы не вернемся к горе Синай. Господь сказал, что даст нам землю, и мы идем взять ее.
На это Моисей возразил:
— Почему сейчас вы не слушаете повеление Господа вернуться в пустыню? У вас ничего не получится. Не ходите завоевывать землю. Враги просто раздавят вас, потому что с вами нет Господа. Как только вы встретитесь с амаликитянами и хананеями, они перебьют вас. Господь оставил вас, потому что вы оставили Господа!
— Кто ты такой, чтобы приказывать нам остаться? Мы устали слушать твои повеления, что делать и чего не делать. Мы возьмем землю. Господь поможет нам.
Халев стоял на границе стана и смотрел, как люди все же отправились в Ханаан. Среди них были его друзья и братья. Ошеломленные словами Господа, они не спали всю ночь, спорили и, наконец, решили, что смогут это сделать. Им казалось, что вместе с мечтой у них есть и сила взять то, чего они хотят.
Он слышал, как его брат сказал:
— Если мы поверим, что сможем это сделать, так и будет.
Они думали, что Господь уступит их желанию и благословит их усилия. Вера в Бога дала бы им все, о чем они мечтали, но вера в себя принесет им только смерть.
Халев крикнул им вслед:
— Когда вы научитесь слушаться Господа?
Один из его братьев прокричал в ответ:
— Пошли с нами, Халев! Когда ты поймешь, что это не Господь говорит, а Моисей?! Кто он такой, чтобы говорить нам, что делать?
Сердясь из-за собственной беспомощности, Халев твердо стоял на своем:
— Вы глупые! Все до одного! — В гневе и растерянности, он упал на колени и опустил голову. Кто-то схватил его за плечо.
Это был Иисус Навин. Он был рядом и видел все, что произошло.
— Когда они погибнут, другие будут внимательнее к Слову Божьему.
Халев горько усмехнулся:
— Ты правда так думаешь? Каков отец, таков и сын. Их дети будут такими же, как они.
— В твоем голосе столько ненависти…
— Я ненавижу тех, кто ненавидит Моисея. Ненавидеть Божьего пророка значит ненавидеть Самого Бога. Я ненавижу их так же сильно, как люблю Бога!
— Брат…
— Это мучает меня, — гневно воскликнул Халев. — Мы были так близко. Так близко к этой земле! Но из-за их неверия мы потеряли все. И сейчас ты и я должны ждать сорок лет, чтобы войти в землю, которую Господь уже отдал нам… Сорок лет, Иисус Навин! Мои дети вынуждены мучиться в пустыне из-за них. Наши жены умрут и не увидят того, что мы видели. — Он схватил Иисуса Навина за край хитона. — В твоих глазах я вижу то же самое, мой друг.
— Меня это тоже мучает. Съедает изнутри. Что нам с этим делать?
Он схватил обеими руками хитон Иисуса Навина около его сердца.
— Возвращаться. — Закрыв глаза, он заговорил тихо, но с болью и отчаянием. — Вернемся туда, где мы радовались, что Господь наш Избавитель. Вернемся к Красному морю и начнем все заново.
«И сохрани нас, Боже, от неверия, помоги нам верить на этот раз».
Глава третья
Не
Следующим утром Корей и его сообщники умерли страшной смертью — их поразил огонь, пришедший из Святое Святых. И земля, неожиданно открывшись с ревом и грохотом, поглотила их близких и имущество. Падая вниз, в открытую пропасть преисподней, люди в ужасе кричали; трещина же, проглотив их, быстро захлопнулась, будто львиная пасть.
Но даже этого оказалось недостаточно, чтобы положить конец упрямству сердец, затвердевших и превратившихся в камень под жарким солнцем нечестивых богов Египта.
— Не приближайтесь к людям, — сказал Халев своим женам и детям, не разрешая им выходить из шатра. — Вас там не должно быть. — Он чувствовал, как вокруг назревал новый мятеж, даже в колене Иуды. Всю ночь люди что-то выкрикивали, недовольно вопили и жаловались.
— Я не могу больше это слышать! — Ефрафа закрыла уши руками.
Люди снова взбунтовались. На этот раз они обвинили Моисея в убийстве Божьего народа. Едва это началось, как явилась слава Господня, и в народе началось поражение. Мужчины и женщины, поносившие Бога и Его пророка, падали замертво там же, где стояли. Их были десятки, сотни, тысячи, тысячи тысяч. Бунтари не могли убежать или скрыться, потому что Бог знал каждого, и смерть настигала их повсюду. Моисей воззвал к Богу о милости и послал Аарона зажечь благовония для искупления народа. Сделав это, первосвященник побежал в гущу толпы и встал между живыми и мертвыми.
Только теперь люди, наконец, замолчали, боясь, чтобы их не постигла новая кара. Слишком поздно они вспомнили, что Господь сделал в Египте. Если бы не Моисей и Аарон, погибли бы все до одного.
Халев вышел из своего укрытия, чтобы помочь вынести мертвых из лагеря Иуды. Он знал, что это еще не конец.
— Я вижу это в их глазах, — сказал он.
Ефрафа обняла его в темноте шатра.
— Что ты видишь, моя любовь? — спросила она, когда его рука сжалась вокруг нее.
— Гнев. Но не против тех, кто восставал против Господа, а против самого Бога — из-за того, что Он не изменяет Своему Слову. — Как будто в их жилах все еще текут грязные воды Нила.
Включая его самого. Халев знал, что грех живет в нем. Он успел полюбить этих людей, ставших его братьями. Он любил их и все же ненавидел. Когда он слышал, что кто-нибудь поблизости возмущался или жаловался, он был готов убить этого человека. В нем поднималась ярость и жажда мести.
«Мое сердце во мне, как бушующее море, Господь. Ты мой Бог! Пусть ничего не стоит между Тобой и мной. Гнев пытается проникнуть в мое сердце и завладеть мной. И я должен сражаться с этим грехом. О, Боже, как мне бороться с этим огнем в моей крови? Ведь из-за того, что они не верили Тебе, я и мои сыновья не вошли в Ханаан. Помоги мне не питать ненависти к этим людям. Помоги мне твердо держаться Твоего Слова и выполнять все Твои законы, понимаю я их или нет».